Салли Уэнтворт - У каждого свои секреты

— Если бы я не был что? — Дрейк схватил ее за руку, твердо вознамерившись узнать, что же она хотела сказать, интуитивно понимая, что это что-то важное, имеющее отношение к возникшим между ними проблемам.

— Если бы ты не был столь эгоистичен, столь уверен, что любая женщина должна считать тебя подарком судьбы, если бы ты оставил меня в покое еще в Москве, то мы не оказались бы сейчас в идиотской ситуации.

Она неплохо выкрутилась, но Дрейк не сомневался, что изначально хотела сказать не это. Разочарованно он возразил:

— Эта ситуация могла бы за две минуты перестать быть идиотской, как ты ее называешь, если бы ты доверилась мне.

— Люди могут довериться только тому, кому они верят.

Ее обвинения начали всерьез задевать его, и он нетерпеливо спросил:

— Но почему ты не веришь мне? Я не причинил тебе никакого вреда, даже наоборот, пора бы уже понять.

— Ради Бога, — раздраженно развела руками Элли, — с чего ты вообще взял, что мне нужна твоя защита? Я взрослая женщина, способная прожить самостоятельно. Мне не нужен телохранитель. Я хочу сама заботиться о себе, сама принимать решения, хочу делать то, что хочу.

Дрейк не знал, что и думать. С одной стороны, он полагал, что свободолюбивые женщины должны быть готовы и к последствиям своих самостоятельных действий, с другой стороны, не мог позволить себе такое равнодушие в данном конкретном случае. Теоретически он мог восхищаться ее принципами. Но на практике — почти ненавидел их как подрывающие основы взаимоотношений полов.

— С такой ситуацией не каждый день сталкиваешься, — многозначительно заметил Дрейк и, снова усевшись на траву, поднял свою банку с колой, а вторую предложил ей. — Возьми и садись. Мы поговорим о чем-нибудь другом, а не о том, что действительно занимает все наши мысли. Поддержим светскую беседу. Ладно? Мы же англичане, мы должны уметь не меньше часа говорить о погоде.

Что ж, по крайней мере она улыбнулась. Немного поколебавшись, даже села и взяла протянутую банку. Но, открывая ее, пролила немного холодной жидкости, которую машинально слизала с руки. Подняв на Дрейка взгляд, она заметила, что его глаза неожиданно потемнели.

— Не смей! — воскликнула она. — Не смей на меня так смотреть.

— Как так?

— Сам знаешь. Так... словно ты хочешь меня.

— Я действительно хочу тебя и не скрываю этого.

— Совсем не обязательно демонстрировать это постоянно. Ты заставляешь меня... — Элли осеклась. — Просто не смотри на меня так больше.

Дрейк усмехнулся.

— Извини, ничего не могу поделать со своими чувствами. Но раз тебе это неприятно, то постараюсь больше не замечать, что ты очень привлекательная женщина. А когда в следующий раз будешь облизывать руку, постараюсь не мечтать о том, чтобы самому касаться твоей кожи. Постараюсь не видеть, насколько ты сексуальна. Постараюсь даже спать по ночам, а не лежать без сна, желая... — Он поспешно замолчал и горько усмехнулся. — Просто постараюсь перестать мечтать.

Несколько минут Элли молчала, потрясенная его горячностью, очевидной искренностью его монолога. Но затем вспомнила, как ему удалось обмануть ее еще в Москве, и сердце ее снова ожесточилось.

— Я должна пожалеть тебя? Что ж, мне абсолютно тебя не жалко. Если тебя что-то не устраивает, то я тебя не держу.

— Конечно, конечно, — неожиданно уставшим голосом протянул он.

Какое-то время они сидели молча, потягивая колу, но вскоре Элли почувствовала необходимость пояснить:

— Тебе трудно понять женщину, мечтающую преуспеть в своей работе и сделать карьеру. Особенно коротышку.

— Коротышку? — недоверчиво переспросил Дрейк. — Шутишь.

— Нисколько. Когда говорят о находящейся на вершине карьерной лестницы бизнес-леди, то какой образ возникает у тебя перед глазами? Ну же, опиши.

— Ладно. — Дрейк закрыл глаза и начал описывать пришедшую на ум картинку. — Очень сдержанная, может быть, немного жесткая, решительная, умная.

— Но как она выглядит?

— Всегда одета в строгий, но хороший, дорогой костюм. Волосы подстрижены так, чтобы укладка не отнимала много времени. Высокие каблуки. Стройная. — Открыв глаза, он кивнул. — Да, ты права. Работающую женщину я представляю высокой.

— Вот видишь, — обрадовалась Элли. — Никто не воспринимает тебя всерьез, если вынужден смотреть на тебя сверху вниз. И я говорю не только о мужчинах, но и о других женщинах. Мне постоянно приходится бороться с различными предрассудками. Знаешь, что говорят мне обычно мужчины, когда узнают, что я фотограф и программист? Они говорят: «Что такая милая девушка делает в этом бизнесе?» Мне сразу в таких случаях хочется закричать.

— Но не все же мужчины относятся к тебе свысока, — отозвался Дрейк.

— Разве ты — нет? Не верится что-то.

Дрейк пристально посмотрел ей в глаза.

— В этом я не позволю меня обвинять. Разве я хоть раз попытался дать тебе совет по поводу твоей работы?

— Нет, — согласилась Элли. — Но...

— Догадываюсь, что ты сейчас скажешь. Упрекнешь меня в том, что я не предоставил тебя самой себе. Однако это не имеет никакого отношения к твоей работе.

— Это имеет отношение к моей жизни. Я привыкла всегда стоять на своих двоих. Мне не нужно, чтобы со мной нянчились.

— В этом вопросе мы никогда не договоримся. Пока ты в России, тебе от меня не отделаться.

Не проронив ни слова, Элли поднялась и с каменным лицом направилась к дому. Спустя мгновение Дрейк тоже встал и последовал за ней.

Уже смеркалось, но жара так и не спадала. Ночью, лежа в кровати, уткнувшись в угол, Элли никак не могла заснуть, изнывая от духоты. Ужинать им пришлось волей-неволей вместе, но разговаривать с ним она отказалась. Убирать посуду тоже оставила его одного, отправившись готовиться ко сну. Затем решительно повернулась к нему спиной и проигнорировала даже его пожелание спокойной ночи. Лежа без сна, она пыталась придумать какой-нибудь другой способ побега, но мысли постоянно возвращались к Дрейку.

Элли ворочалась в постели, мучаясь от нехватки воздуха. Она взбила подушку, которая показалась ей грудой кирпичей, и попыталась устроиться поудобней в надежде, что вскоре станет хоть чуть-чуть прохладнее. Интересно, спит Дрейк или нет. Прислушавшись к его дыханию, она уловила какое-то движение на его самодельном ложе. Однако он мог перевернуться и во сне.

Элли убрала со лба прилипшие волосы. Ладно, все равно. Нет сил дольше терпеть. Как можно тише она слезла с кровати, сунула ноги в сандалии и крадучись направилась к двери.

— Идешь куда-то?

Она чуть не подпрыгнула, услышав в темноте голос Дрейка.

— Мне жарко, и я иду на улицу. — Не дожидаясь ответа, она вышла из дома.

Снаружи оказалось ненамного прохладней, чем в доме. В воздухе не было даже намека на ветерок, ни трава, ни листья не колыхались. Где-то вдалеке ухнула сова. Какое-то время Элли вслушивалась в ночные звуки, а потом медленно побрела к озеру. Вокруг не было ни души, поэтому ее нисколько не смущало то, что на ней лишь ночная рубашка. Даже наоборот, она чувствовала необычную свободу и раскованность. Внезапно в ней опять проснулся бесенок, как бывает всегда, когда делаешь что-то впервые. Ее слух обострился, она впитывала все звуки ночи — плеск воды, когда какая-то рыбка вынырнула на поверхность, взмах крыльев перелетавшей на другую ветку птицы, потревоженной приближением незваного гостя. Элли обернулась и посмотрела на дом, но не увидела никаких признаков приближения Дрейка. Хотя сейчас ведь ему и не нужно опасаться, что она может сбежать — ключи от обеих машин у него, к тому же она вряд ли удерет в одной ночной рубашке.