Вайолетт Лайонз - Будь моим мужем

Натали потерпела маленькую неудачу: она надеялась, что Этьен остановится на Одетте. Это дало бы ей возможность как бы невзначай расспросить об их отношениях. Но самой заговаривать об этом Натали не хотелось, и она предпочла продолжить более безопасную тему.

— У тебя были не простые отношения с мамой?

— Это слишком мягкое определение, дорогая.

Ни у кого не могло быть простых отношений с моей матерью. Она предъявляла ко всем слишком большие требования. И то, что она умерла такой молодой, не прибавляет ей святости. Порой она превращала жизнь отца в ад своими непрерывными жалобами. Она тратила на свои прихоти огромные деньги…

Этьен замолчал, сосредоточенно глядя на дорогу. Притормозив и объехав несколько легковых машин, остановившихся у обочины, он прибавил скорость и продолжил тем же спокойным голосом:

— Именно поэтому “Вермонт-Эстэ” была на грани банкротства, когда я вернулся из университета. Отец ни в чем не мог отказать жене, но он слишком переживал за компанию. Когда мама умерла, он во всем винил себя. И в том, что вынужден был под конец умерить свою щедрость по отношению к ней, и в том, что загубил компанию. Думаю, это чувство вины так подточило его здоровье и, в конце концов, убило.

Лицо Этьена омрачилось. Воспоминания о прошлом по-прежнему причиняли ему боль. Похоже, время оказалось не таким уж хорошим доктором, как принято считать.

— Но одно я могу сказать точно, — нахмурившись, сказал он. — Вторая мадам Вермонт оказалась в тысячу раз хуже своей предшественницы.

— Одетта, — дрогнувшим голосом прошептала Натали.

— Да, Одетта. — Этьен повернулся к ней и спросил с тревогой. — Что с тобой, дорогая?

— Я… Я видела тебя вместе с ней вчера… Сначала Натали показалось, что Этьен не расслышал ее. Во всяком случае, он не подал вида. Ни один мускул не дрогнул на его лице. И только напряженные пальцы, сжимавшие руль, показывали, что его бесстрастность — не больше чем привычная маска.

Внезапно он резко свернул на обочину. На мокрой дороге машину едва не занесло, но ему удалось справиться с управлением. Заглушив мотор, Этьен повернулся к Натали.

— Ты видела Одетту со мной, а не наоборот, поправил он холодно. — Это большая разница.

Натали отчаянно хотела поверить. Ее сердце требовало принять любое, пусть даже ложное оправдание. Это, возможно, помогло бы забыть о страхе предательства, вернуло бы хоть слабую надежду. Но разум не желал подчиняться наивным доводам сердца. И Натали ответила недоверчивым взглядом на пристальный, словно гипнотизирующий взгляд мужа.

— Но эта женщина держала тебя за руку, запинаясь, прошептала она.

— Да, держала, — Этьен быстро нагнулся вперед и накрыл ладонью руки Натали, сложенные на коленях. — Ты видишь? Что в этом особенного?

Ну конечно, она видела. Этьен пытался доказать, что в жесте Одетты не было ничего, кроме заботливой ласки стареющей женщины? Возможно, Натали вчера действительно только показалось, что мачеху и пасынка связывают отношения гораздо более близкие, чем принято в обществе. И такое простое объяснение Этьена могло оказаться правдой. Она не знала, как быть дальше, верить или нет.

— Дорогая, — мягко и немного удивленно спросил он. — Нежели ты ревнуешь?

Эти слова заставили Натали очнуться от раздумий. Демонстрация собственной слабости не входила в ее планы. Она выдернула пальцы из-под ладони Этьена и с бесстрастным видом принялась поправлять прическу.

— С какой стати мне ревновать тебя к Одетте? — Натали пренебрежительно фыркнула и пожала плечами. — Я продрогла от этой сырости. Раз уж мы здесь остановились, может быть, выпьем кофе?

Этьен молча кивнул и, выйдя из машины, помог выбраться Натали. Под проливным дождем они добежали до придорожного кафе и уселись за столик у окна. В помещении было шумно, водители завтракали, громко переговариваясь. И Натали с удовольствием отметила, что ее муж ничем не выделяется на их фоне: столичный лоск сошел с него, как только он сел за руль. Сейчас он изучал карту, ожидая, пока принесут кофе. И только когда официант, поставив дымящиеся чашки, отошел, Этьен вернулся к прерванному разговору.

— Меня очень огорчило то, что ты решила, будто стала свидетелем нашего с Одеттой тайного свидания.

— Разве я говорила о свидании? — Натали старалась, чтобы ее голос звучал небрежно. Она опустила голову, опасаясь, что тревожный блеск в глазах выдаст ее.

— Нет. — Этьен с преувеличенной тщательностью размешивал ложечкой сахар. — Но это было написано на твоем лице: ты думала, что я заранее договорился с ней о встрече…

— А разве нет? — не удержавшись, быстро спросила Натали.

Он внимательно взглянул на нее и ответил неожиданно серьезным голосом:

— Нет, дорогая. Послушай, позволь мне тебе кое-что объяснить. Я вижу, ты уже выбрала Одетту мне в любовницы? Но поверь, я не стал бы развлекаться с ней, рискуя разрушить наш брак…

— Я выбрала? — возмущенно воскликнула Натали. — По-твоему, я все придумала?

— Подожди, дай мне договорить. Принимая твое предложение, я пообещал, что буду верным мужем. И ни одна женщина не заставит меня забыть об этом.

Натали не отрываясь смотрела в зеленые глаза Этьена. Он все объяснил настолько убедительно и просто, что не поверить было невозможно. Она почувствовала огромное облегчение, затем неожиданную слабость и желание немедленно рассказать этому темноволосому мужчине о своей бесконечной любви. Как было бы хорошо: признаться и, уже не скрываясь, дарить нежность и заботу. Но…

— А Одетта? — Натали, словно нарочно причиняя себе боль, вернулась к разговору. Она хотела окончательно убедиться в правдивости Этьена.

— Одетта! — Он нахмурился и со звоном поставил чашку на стол. — Эта женщина разбила сердце моего отца, испортила ему жизнь. Думаешь, ей нужен был он? Нисколько. Ей нужны были деньги и только деньги. Ее хитроумные адвокаты так составили свидетельство о браке, что она фактически наравне с отцом руководила компанией, вмешивалась во все дела. И даже после его смерти у Одетты остались все права… Она видела, что я ее сразу же раскусил, в отличие от отца, который считал свою новую жену ангелом. Не знаю, почему, — может быть, чтобы подчинить и меня своей воле, а может, ее не устраивал старый муж… Короче, Одетта пыталась меня соблазнить. Я, естественно, ответил отказом. И мачеха возненавидела меня. Прямо история Прекрасного Иосифа… Только месть отвергнутой женщины выглядела несколько иначе.

Этьен усмехнулся, поднял чашку и отпил кофе. Но Натали была уверена, что он даже не ощутил его вкуса.

— Понимаешь, отец не успел изменить своего завещания, и Одетта получила все акции “Вермонт-Эстэ”. Но ей нужна была не компания, а возможность отомстить. Она прекрасно знала, что у меня нет денег, и пригрозила продать ее совершенно постороннему человеку. А я не мог допустить, чтобы дело, которому отец посвятил всю жизнь, попало в чужие руки. Теперь ты понимаешь, почему я согласился на твое предложение: я был в отчаянии.