Лайана Камп - Я это запомню

— Так, где твой дом, в этом штате или в следующем?

— Да вон, за взгорком. Конюшня перед ним, так что сперва остановись там, чтобы мы могли выгрузить Ласточку, прежде чем идти домой.

— Идти домой? — эхом отозвалась Дора, увидев наконец перед собой старинный особняк, построенный в викторианском стиле. — Но мы не собираемся здесь оставаться. — Они просто не могли себе этого позволить. — Мы высадим тебя здесь и поедем искать ближайшую стоянку.

— Черта с два! — взорвался он, но тут же вспомнил, что рядом спит девочка. Выругавшись, Фред постарался умерить тон. — Черт побери, Дора, уже поздно, и я знаю, что ты устала. Ближайшая автостоянка в сорока милях отсюда. Неужели ты хочешь тащиться туда, когда тебе и Бетси можно, наконец выспаться в человеческих условиях?

Его предложение выглядело таким соблазнительным, что было трудно удержаться. Но он не знает, чего просит от нее, подумала Дора, проглотив комок в горле и нажимая на тормоза перед конюшней. Ей нельзя здесь остаться. Она не может встречаться с его семьей, не может себе позволить вдруг полюбить их и чего доброго прикипеть к ним всем сердцем; хватит и того, что Фред и так забрал себе какую-то ее часть.

— Будет, по меньшей мере неприлично вломиться в дом в середине ночи, — с отчаянием в голосе возразила Дора.

— Почему? — удивился он. — Это вполне прилично.

Видимо, в доме слышали, как они подъехали, и на пороге появился его старший брат Брет, а затем и сестра Джаннет.

Прежде чем они успели обменяться радостными приветствиями, из дома раздался голос Энн.

— Брет? Джаннет? Кто там?

— Всего-навсего твой сумасшедший свояк, — ответил ей муж, когда она, запыхавшись, вылетела на крыльцо. — Похоже, заниматься родео не так-то просто, как ему до сих пор казалось.

— О Господи, что случилось? — в тревоге воскликнула Энн. Никогда не забывая о том, что она, прежде всего врач, свояченица заспешила вниз по ступенькам. — Что ты сделал с собой на этот раз? Заходи в дом и дай мне осмотреть тебя.

— Подождите, — сказал Фред, когда обе женщины попытались взять его под руки и повести в дом. — Там, в машине, сидит кое-кто, с кем я хотел бы вас познакомить. Пошли.

Наблюдая за тем, как вся семья сначала хлопотала вокруг Фреда, а затем пошла через двор к кемперу, в котором она сидела с Бетси, Дора наконец-то придумала все необходимые доводы для того, чтобы уехать. Она вежливо, но твердо отклонит любые предложения остаться и объяснит, что уже запланировала с рассветом уехать домой. В конце концов, они заехали сюда только для того, чтобы подвезти Фреда. У нее и в мыслях не было задерживаться здесь.

Но когда Фред открыл с ее стороны дверь, чтобы представить ее брату, его жене и своей сестре, приготовленные слова мгновенно вылетели у нее из головы. Энн тепло улыбнулась и полностью завладела положением.

— Вы, наверное, ужасно устали, проведя в пути всю ночь, — сказала она с симпатией в голосе. — Пойдемте в дом, а мужчины пока займутся вашей лошадкой. Я покажу вам гостевую комнату. Постель там застлана заново. Все что остается сделать, это откинуть одеяло и лечь. А утром вы можете спать сколько угодно…

Измученная, долгой дорогой и приятно удивленная явным дружелюбием этих двух женщин по отношению к совершенно незнакомому человеку, Дора не смогла больше сопротивляться.

— Большое спасибо, мы остаемся, — сказала Дора, изобразив улыбку. — Но утром нам непременно нужно будет уехать.

Однако Дора не смогла уехать утром из-за состояния Ласточки, у которой после ночной поездки стало хуже с ногой, и вся обратная дорога могла оказаться для нее роковой.

Те два или три дня, которые Дора планировала провести на ранчо, превратились в четыре, потом в пять, пролетев незаметно, и она ничего не могла с этим поделать. Окруженная радушным семейством Норманов и отрезанная от всего остального мира, она совершенно забыла и о родео, и о так и не накопленных на учебу деньгах. Казалось, что и завтра-то никогда не наступит, что уж там говорить об осени и ее последнем семестре в колледже!

Временами сознание подсказывало ей, что она злоупотребляет гостеприимством Норманов, и тогда она клялась завтра же уехать. Лошадь чувствовала себя значительно лучше, и, если они проделают дорогу до дому в несколько этапов, не пытаясь осилить за один день, Ласточка прекрасно перенесет ее. Но каждый раз, когда она заговаривалась об отъезде, Джаннет, Энн и Мэл, жена Барри, уговаривали пожить у них еще немножко, и ей все труднее становилось подыскивать предлоги, чтобы отказаться. Отец ее теперь, когда рядом находилась Джесси Хексли, пил свои лекарства от давления с завидной регулярностью, так что из-за него торопиться домой не было причин. Дочка проводила здесь, похоже, лучшее время в жизни и была готова остаться в этом доме навсегда. Работники на ранчо, видимо задавшись целью окончательно испортить Дору, таскали ее с собой по всем уголкам огромной фермы, как когда-то они делали с Джаннет, и учили, как стать настоящим ковбоем в женском варианте.

Не в силах больше бегать от правды, Доре следовало признать, что и она тоже хотела бы здесь остаться… на дни, на недели, на годы. И все из-за Фреда.

Она любит его. Теперь она знала это твердо. А раз так, тем больше у нее оснований, как можно скорее покинуть ранчо, решила Дора. Правда, осуществить свое намерение сейчас не представлялось возможности. Приближался День независимости, и семья Норманов, как и каждый год, планировала устроить грандиозное празднество для всей округи с угощением, фейерверком, танцами под открытым небом. Как только все закончится и Бетси посмотрит фейерверк, который, как знала Дора, ей хотелось увидеть до смерти, они тут же уедут.

К тому времени, когда подошел праздник, Фред был уже готов кусать ногти. Весь день то там, то сям он видел Дору, но всегда она была вне пределов досягаемости, то помогая другим женщинам, то приглядывая за Бетси, чтобы та не оказалась втянутой в какую-нибудь проделку, устроенную хулиганистыми соседскими детьми, то разговаривала с кем-нибудь из гостей. А потом вдруг резко стемнело, и Дора куда-то пропала. Встревоженный, он отправился на ее поиски.

Сначала Фред нашел Бетси, нетерпеливо ожидавшую вместе с другими детьми начала фейерверка. Отозвав ее в сторонку, он спросил:

— Ты не знаешь, где твоя мама, солнышко? Я повсюду ищу ее.

— А, она убирается в кемпере, чтобы мы могли утром уехать.

Фред удивился бы больше, если бы Бетси развернулась и стукнула его каблуком в самую голень.

— Вы уезжаете?

— Ммм. Мама говорит, что Ласточке гораздо лучше, так что нам пора возвращаться на родео. Ну почему же фейерверк все не начинается? Мы ждем уже целую вечность!

Со вспыхнувшим в глазах гневом он обнял ее и отправил назад к ребятам.