Джоанна Лэнгтон - Муки сердца

— Я хочу с тобой поговорить. Немедленно, — решительно заявила она. В изумрудных глазах зажглось пламя вызова.

— Вы могли бы подождать в офисе мистера Мангано, мисс Вудс, — нарушил тишину спокойный женский голос. Стройная женщина средних лет направилась к двери, которая вела в служебный кабинет.

— Прошу прощения, я не намерена ждать, — произнесла Кимберли с вызовом.

Глаза Агостино потемнели, выдавая его гнев. Это был гнев человека, которого никогда прежде не вовлекали в публичную сцену. Кимберли лишь улыбнулась. Он не сможет ничего сделать, потому что ей нечего терять. Ни денег, ни работы, ничего, кроме гордости и разума. Об этом Агостино не подумал. Вчера он испортил ей день. Кимберли хотела отплатить ему той же монетой. И неважно, каким образом.

В один прыжок Агостино оказался рядом и с силой схватил ее за запястье. Кимберли вскрикнула от боли. А секретарша побледнела от его насмешливого взгляда. Кимберли про себя отметила, что Агостино умеет контролировать ситуацию.

— Спасибо, — освободив свою руку, сказала Кимберли и молча прошла в большой роскошный кабинет. Теперь можно не волноваться. Она знала, что выиграла первый раунд.

— Экстравагантные выходки незваного гостя… Хорошая разрядка… не правда ли? — прощебетала Кимберли и уселась за впечатляющих размеров стол.

Агостино выругался по-итальянски. Он смотрел на нее, и в глазах его кипела ярость.

— Ты ненормальная… — Он с видимым трудом взял себя в руки. — Какого черта ты разыграла весь этот спектакль? — Его хриплый голос напоминал львиный рык.

— Я не играю, я плачу! — Театральным жестом Кимберли разжала пальцы. На стол упали смятые банкноты. — Это начало погашения ссуды. Я не продаюсь, как мешок фасоли в супермаркете!

— Как ты посмела прервать деловое совещание? — начал Агостино, заводясь с полоборота. — Как ты посмела устроить дешевую сцену в моем зале заседаний?

Кимберли насторожилась. Она никогда прежде не слышала такой злобы в голосе.

Никогда не смотрела в глаза, которые словно острые бритвы врезались в нее.

— Сам напросился, — небрежно бросила она. — Это плата за вчерашнее. Ты посмел меня шантажировать.

— Неужели я связался с колдуньей? — сухо процедил Агостино.

— Ты не можешь даже представить, какова сила моих чар! — Кимберли не осталась в долгу. Странно, почему он вдруг успокоился, куда исчезла дикая ярость. у

— У тебя скверный характер.

— Неужели ты думаешь, что знаешь меня после нескольких минут общения? — Она гордо вскинула голову.

Непроизвольный жест приковал внимание Агостино к трепещущему каскаду волос. Он снова оценивающе оглядел Кимберли с головы до ног.

Вне всяких сомнений, Агостино настолько сексуально притягателен, что ни одна женщина в его присутствии не могла бы оставаться спокойной более пяти минут. Кимберли на себе испытала силу его магнетизма.

Блестящие черные глаза поймали ее взгляд.

— Вряд ли ты вела себя так с Эстебаном…

— Мои отношения с ним тебя не касаются, — быстро среагировала Кимберли. — Но, поверь, никто никогда не оскорблял меня так, как ты вчера.

— В это трудно поверить.

Кимберли невольно вздрогнула.

Агостино невероятно шел отлично сшитый серебристо-серый костюм. Его худощавое строгое лицо стало непроницаемым.

— С каких это пор мужчина оскорбляет женщину признанием, что хочет ее? — насмешливо поинтересовался он.

— Ты испортил мне жизнь упоминанием о долге… Расчетливо и безжалостно попытался загнать меня в угол! — Кимберли воздержалась от грубости, поднялась и направилась к двери.

— Дверь заперта. Ты в ловушке, дорогая, — мягко произнес Агостино.

Кимберли не поверила и попыталась открыть дверь. Безуспешно.

— Открой сейчас же! — яростно зашипела она, не поворачиваясь.

— Зачем? — спросил Агостино. Он лениво присел на краешек стола. Такой холодный, спокойный и самоуверенный, что Кимберли захотелось разорвать его на куски. — Спасибо, что пришла меня развлечь, хотя, конечно, я немного погорячился. Выглядишь сногсшибательно. Естественно, я хотел бы знать, откуда такая мелодраматическая реакция на мое предложение.

Кимберли развернулась на сто восемьдесят градусов.

— Значит, ты признаешь, что это предложение?

— Я хочу тебя. Вопрос времени, когда я получу то, что хочу, — заявил Агостино со спокойной уверенностью.

Кимберли едва удержалась на ногах.

— Если лесть не срабатывает, ты приступаешь к угрозам…

— Это не угроза, Кимберли. Я никогда не угрожаю женщинам, — проревел Агостино. Сверкнула полоска зубов в недоброй усмешке. — Ни одна женщина никогда не была в моей постели под угрозой!

Вряд ли можно сыграть такую ярость. Агостино ведь сицилиец. Его неотразимую привлекательность тоже нельзя недооценивать. Но тогда, горько подытожила Кимберли, он имеет все. Выразительную внешность, сексуальный магнетизм, денег столько, что не потратить за несколько жизней. Кимберли с отвращением смотрела на это воплощение совершенства.

— Ты считаешь себя особенным, да? Думал, я буду польщена, с радостью ухвачусь за любое твое предложение… Да ты ничем не отличаешься от других мужчин, которые меня домогаются. — Кимберли старалась выражаться предельно ясно. — У меня море таких предложений. Еще с четырнадцати лет…

— Слава Богу, ты выросла, прежде чем наши дороги пересеклись, — прокомментировал Агостино с подчеркнутым равнодушием.

После таких слов внутри Кимберли словно разжалась пружина. Она набросилась на своего противника с первобытной яростью тигрицы.

— С тех пор я научилась отметать подобные предложения. Думаешь, я не понимаю, что для таких парней, как ты, я не более чем живая кукла для секса? — презрительно заявила Кимберли. — Поэтому позвольте вам сообщить, мистер Мангано, я не буду игрушкой для мужчины. Ты хочешь купить игрушку, ступай в магазин!

— Я думал, ты уважаешь честную игру, — задумчиво признался Агостино. — Но не мог даже предположить, что ты так низко себя ценишь.

Кимберли растерялась и почувствовала неловкость. Закралось подозрение, что противоборство все-таки не окончится для нее победой.

— Не будь смешным… и не говори глупостей, — заспорила она скорее по инерции. — Возможно, я совершила много ошибок, зато не собираюсь их повторять. Теперь я все сказала, так что открой эту чертову дверь и позволь мне уйти!

Агостино внимательно наблюдал за ней из-под полуопущенных густых ресниц.

— Если бы все было так просто…

Влажные пальцы Кимберли схватились за дверную ручку. Что-то щелкнуло. Нервное перенапряжение напомнило о себе. Кимберли уходила с поля боя отнюдь не гордой поступью царицы джунглей. Она убегала.

Что на меня нашло, что же на меня нашло? Лихорадочная мысль возвращалась снова и снова, пока Кимберли бежала домой. Солнечное июньское утро сменилось проливным дождем. Через минуту она промокла до нитки. Холодные струи сбегали по ее разгоряченному лицу, успокаивая стучащие от напряжения виски.