Дженнифер Льюис - Месть, любовь и косметика

— Таррант покупает изобретения? Тогда зачем ему понадобилась ты?

— Он хочет изменить стратегию компании, перестав скупать изобретения и начав инвестирование в новые технологии.

— А ты решила перепродать эти изобретения по более высокой цене.

Она побледнела:

— Неправда!

— Тогда какого дьявола ты тут делаешь?

Белла заправила прядь волос за ухо и выпалила:

— Я кое-что ищу. Таррант украл разработки моего отца. Я хочу их вернуть.

Доминик подошел к ней ближе.

— Кто твой отец?

— Бела Сорос. Он родился в Венгрии и всю жизнь занимался революционными разработками. Ему почти удалось осуществить свою мечту, но Таррант Хардкастл заставил его продать свое изобретение за гроши. Именно поэтому мой отец умер. Это несправедливо!

— Таррант украл или купил его изобретение? — Доминик прищурился.

— Он заплатил, но очень мало.

— Сколько?

Она вздернула подбородок:

— Я не знаю. Я надеялась найти сведения в этих документах. Моя мать сейчас очень нуждается в деньгах, она может лишиться дома.

Доминик почувствовал к Белле сострадание. Таррант Хардкастл всегда был жесток с людьми.

— Тебе мало платят?

— Зарплата у меня хорошая, — сказала она.

— Значит, тобой движет месть?

— Моя мать всю свою жизнь посвятила моему отцу, который занимался научными исследованиями. Ему было очень нелегко…

— Как ты решила заполучить деньги с Тарранта, ведь он уже купил разработку твоего отца?

— Дело не только в деньгах, но и в авторском праве. Я докажу, что Таррант заставил моего отца продать ему изобретение. Суд восстановит его авторское право.

Доминик удивленно фыркнул:

— Ты намерена судиться с «Хардкастл энтерпрайзиз»?

Она пристально смотрела в его глаза, не моргая:

— Да. Я уверена, что выиграю дело.

— Мне кажется, ты слишком полагаешься на судебную систему и недооцениваешь безжалостность Тарранта. Ты нашла то, что тебе нужно?

Она сглотнула:

— Еще нет. Ты уволишь меня?

— Я? Ах да, я же сын и наследник. Понятия не имею, что с тобой делать.

Доминику очень хотелось снова ее поцеловать.

— Ты проработала здесь целый год только затем, чтобы найти документы?

Белла, закусив губу, растерянно захлопала глазами, отчего его внезапно охватило страстное желание.

— Эти папки хранились раньше в другом месте. Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы перевезти их сюда.

— Ты не ответила на мой вопрос. Ты работала здесь все это время, не забывая о мести?

— Я отлично справлялась со своими обязанностями.

— Не сомневаюсь, не зря Таррант считает, что даже из задницы у тебя идет солнечный свет.

Услышав грубость, Белла снова заморгала, потом расправила плечи:

— Мое подразделение добилось большого прогресса.

— Как тебе удавалось спокойно сидеть на конференциях рядом с человеком, которого ты намерена засудить?

— Личное отношение ни при чем. Это дело принципа, — сказала она.

Доминик смотрел на нее сверху вниз:

— Возможно, нам удастся договориться.

Сердце Беллы билось так громко, что его стук эхом отражался в висках.

Она нахмурилась:

— Договориться?

— Я обещаю, что не стану мешать тебе, а ты… — он наклонил голову набок и прищурился.

Под его взглядом Белла затрепетала.

— Что? — выдохнула она.

Доминик ухмыльнулся:

— Я смотрю, у Тарранта работают исключительно красивые женщины. С чего это вдруг?

— Он всегда беспокоился об имидже компании.

Доминик скрестил руки на груди:

— Всё вокруг должно соответствовать его торговой марке? — он нахмурился. — Почему твоя фамилия Эндрюс? Ты замужем?

— Нет! Неужели ты думаешь, что я стала бы с тобой целоваться, будучи замужем?

— Я уже ничему не верю, милая. Особенно после того, как выяснилось, что ты ведешь двойную игру.

— Эндрюс — девичья фамилия моей матери. На самом деле я Белла Сорос. Таррант никогда не взял бы меня на работу, зная, чья я дочь. Моя мама просила Тарранта предоставить моему больному отцу хоть какую-то работу в компании, но он сказал, чтобы она проваливала прочь.

— До чего же мил мой папочка!

Выражение его лица поселило слабую надежду в душе Беллы.

— Ты понимаешь, почему я так действую?

— Конечно. Я понимаю тебя, но не одобряю, — он поднял бровь.

Белле требовалось всего несколько дней, чтобы заполучить желаемое.

— Ты не выдашь меня? — прошептала она.

— Я уже сказал, что мы можем договориться, — он оглядел ее.

Белла по его взгляду видела, что за сделку он хочет ей предложить. Она подошла и, запрокинув голову, прильнула к нему. Доминик удивленно поднял бровь, но тут же жадно припал к ее губам. Белла страстно ответила на его поцелуй.

Он отстранился от нее первым. Белла покраснела и поджала губы.

— Мне пора уходить. Мой поезд…

— Не торопись, принцесса, я вызову такси.

— Я предпочитаю ходить пешком.

— Тогда я провожу, — он указал ей рукой на дверь.

— Так нам удастся договориться? — спросила она, и Доминик сдержал улыбку. Белла не была похожа на женщину, привыкшую торговать собой.

— Ты не выдашь меня? — прошептала она, когда они оказались на улице.

— Я ничего не обещал, — он крепче сжал ей локоть, когда она попыталась высвободиться, — но мне кажется, мы сможем прийти к обоюдовыгодному соглашению. Во сколько отходит твой поезд?

— В одиннадцать двадцать, — не смотря на него, ответила Белла.

— Ты живешь в Вестчестере?

— Там находится дом моей матери.

— Который она может потерять?

— Это небольшой, но милый дом, хотя за него приходится платить большие налоги, — она вздохнула. — Там есть хороший сад, за которым мать ухаживала двадцать лет. Я не могу равнодушно смотреть, как она вынуждена привыкать к тому, что придется все это потерять.

Доминик взглянул на нее:

— Таррант суровый работодатель?

— Не слишком. Он не вмешивается в мою работу.

— Он доверяет тебе.

Белла нахмурилась:

— Думаю, да.

— Что ж, провести можно любого мужчину.

Доминик поднимался по мраморным ступеням кубинского бара на Пятой авеню, где его ждал Таррант Хардкастл. Отец Доминика доживал последние месяцы своей жизни, но по-прежнему старался быть на виду.

— Доминик! — Таррант Хардкастл протянул навстречу сыну руки. Тот подошел к отцу, стиснув зубы. — Рад видеть тебя, мой дорогой мальчик!

Таррант обхватил ладонь Доминика обеими руками.

— Как насчет того, чтобы немного подымить? — он протянул присевшему в кожаное кресло сыну гаванскую сигару, но тот отказался. — Ты уже видел лабораторию? Что скажешь?

— Впечатляет.

— Это все Белла Эндрюс. Она могла устроиться на работу в любую фирму в любой точке планеты, но предпочла мою компанию, — он обнажил в улыбке сверкающие белые зубы. — Она такая красотка!