Мелани Кертис - Укрощенный кентавр

И серебристый костюм, и шлем, и другие вещи после смерти отца Крис отдал Барту. У Барта они будут в сохранности.

Они помолчали.

— Когда я вырос, я понял, что есть предел мастерству… и перестал на это смотреть, — грустно сказал Крис.

— Я могу это понять, — кивнул француз. — Я читал о его гибели. Он пытался совершить прыжок через водопад в Бразилии. Сочувствую вашей потере. А для меня он навсегда останется тем человеком, из-за которого я на всю жизнь полюбил мотоциклы.

В этот момент Крис почувствовал, что он и незнакомый француз стали друзьями.

Он внимательно вглядывался в лицо незнакомца. Так странно. Он на несколько лет старше Криса. Может быть, в те минуты, когда Крис, забившись в угол, смотрел в щелочку, как отец на бешеной скорости взлетает к потолку на ревущем мотоцикле, этот француз, тогда подросток, с замиранием сердца смотрел на захватывающие трюки из зрительного зала.

— Наверное, он и сам не мог бы пожелать себе лучшего конца, — вздохнул Крис. — Он разбился на своем любимом мотоцикле. В тот момент, когда делал то, что любил больше всего на свете.

— Дай Бог всем нам такой конец, какого мы сами себе пожелали бы. Счастлив познакомиться с сыном человека, который был моим кумиром в юности. Меня зовут Николя Моррисо.

Николя Моррисо!

— Как я понял из статьи, — Крис вновь показал журнал, — вы второй человек в компании. Теперь, после смерти месье Кавалли, вы становитесь во главе завода. Для меня большая честь познакомиться с вами, но, боюсь, я приехал не вовремя. У вас теперь много других забот. Простите меня за вторжение.

И он повернулся, чтобы уйти.

— Кончина месье Кавалли — событие очень печальное, но, к сожалению, не неожиданное. Он несколько лет был тяжело болен и фактически отошел от дел.

Крис задумался. Что-то тут не сходится. Если Кавалли много лет не занимался делами, откуда же взялась новая модель? Неужели компании удалось найти столь же гениального конструктора?

— А вы владеете мотоциклом так же хорошо, как отец? — послышался голос сзади.

Крис круто повернулся и вскинул голову.

— Намного лучше! — уверенно сказал он.

Оба улыбнулись.

— Вы еще не ужинали? — поинтересовался француз.

— А что?

Крис был слишком взволнован разговором, чтобы думать о том, сыт он или голоден. Он даже не помнил, когда ел последний раз.

— Вы ведь знаете — мы, французы, любим поговорить о делах за хорошей едой. Если у вас нет других планов, то поедем со мной. Отдохнем, поговорим. Вспомним молодость.

И француз ослепительно улыбнулся. Невероятное галльское обаяние.

— Не хочется нарушать ваши планы.

— Вы и не нарушаете. Моя жена тоже обожает мотоциклы. Не меньше нас с вами.

Крис улыбнулся.

— Может, это и так. Но незваные гости… Сюрприз, может быть, ей не понравится.

Француз расхохотался.

— Еще вопрос, кто кого удивляет чаще. Она у меня ветеринар. Так что иногда у нас в спальне ночуют больные летучие мыши, а иногда и кое-что похуже. Только эти гости угомонятся, как просыпается дочурка. Ей всего три месяца, и ей почему-то хочется кушать, когда остальные хотят спать. А уж если Лиз проснулась, то просыпается весь дом. Включая тех самых летучих мышей.

И Николя с добродушной улыбкой оседлал мотоцикл.

— Семья у нас необычная, конечно. Но я абсолютно счастлив.

Он опустил забрало шлема, но Крис успел заметить блеск его глаз. Да, по всей видимости, этот человек абсолютно счастлив.

Француз, взмахнув рукой, рванул мотоцикл с места. Крис последовал за ним на своей неброской прокатной машине.

Профессионального гонщика видно сразу. Николя вел свой мотоцикл с точностью и скоростью, которые отличают настоящих гонщиков.

Задумчиво улыбаясь, Крис ехал по пустой в этот час дороге, не опасаясь потерять из виду мотоциклиста. Надо же, какие сюрпризы преподносит нам жизнь, думал он. Сразу познакомиться с главой компании, да еще получить приглашение на ужин! О такой удаче можно было бы лишь мечтать!

— Не прекращайте молиться за меня, сестра Франциска, — прошептал он.

Дорога петляла вдоль реки. Они проехали несколько километров по лесу, а потом Николя притормозил и включил сигнал поворота. Им предстояло свернуть на укромную дорогу, которая вела, очевидно, к частным владениям. Так оно и вышло. Впереди виднелись ворота, которые охранник распахнул, едва завидев мотоцикл Николя. Крис въехал следом, и охранник запер ворота.

Казалось, они попали в девственный лес. Дорога уходила в гущу деревьев. Стояла тишина, которую нарушал лишь шелест листьев и свист каких-то птичек.

Вдруг деревья расступились, и Крис увидел перед собой настоящий дворец. Не очень большой, но удивительно красивый, с башенками и арочными окнами. Два крыла симметрично расходились от полукруглого крыльца.

Николя прошел к боковому входу. Что, неужели этот человек действительно здесь живет? Возможно ли такое в наши дни? Хотя… ведь он граф. Графы и должны жить в замках.

Пока он выбирался из машины, с крыльца навстречу Николя ринулись две собаки. Крупный песочного цвета боксер, который тут же поставил передние лапы на грудь хозяина, и маленькая смешная такса на коротких кривоватых ножках. Такса сначала сделала несколько кругов вокруг Криса, яростно облаивая его. А потом стала крутиться у ног Николя, ожидая, когда к ней нагнутся, чтобы почесать за ушком. Крис улыбнулся — он очень любил собак.

— Вот этот парень — его зовут Вэл. Можете с ним поздороваться, он умеет подавать лапу.

Крис опустился на корточки и протянул руку ладонью вверх. Боксер немедленно подал ему лапу, которую Крис с удовольствием пожал. Забавная морда боксера расплылась в улыбке.

— А вот Тина, такса моей жены, совсем не такая. Сложный характер. Незнакомым не доверяет. Дайте ей время — и она перестанет вас облаивать. Но не более того.

Такса сидела у ног Николя, не забывая бросать на Криса подозрительные взгляды. Крис положил руку на землю, а потом пальцами сделал несколько осторожных шажков к собачке. Такса неожиданно легла на брюшко и подползла к руке Криса. Тот продолжал приближать руку к смешной смышленой мордочке, пока такса не подпустила его руку к себе вплотную. Крис остановил движение руки, а собака несколько раз ткнулась носом ему в ладонь, как бы приглашая продолжить знакомство. Теперь Крис смело положил руку на выпуклый лобик и погладил, а такса перевалилась на спинку, подставляя толстое брюшко. Крис удовлетворенно улыбнулся и почесал собачке животик. В детстве он немало возился с бродячими собаками. То, что нравилось собачьим простолюдинам, оказалось по душе и компаньону аристократа.

— Глазам своим не верю, — пробормотал Николя. — Надо позвать Кристину, пусть полюбуется. Она, наверное, подумает, что вы владеете языком животных.