Салли Лэнинт - Под шепот волн

Роберт высвободился из объятий Рея, вытер грязными руками глаза и вытащил из кармана перо. Красивое перо и расцветкой напоминало гранит с серыми и рыжими прожилками.

— Я увидел его на краю скалы, но, когда потянулся за ним, его отнесло ветром, и я сорвался, — задыхаясь, объяснил Роберт. После пережитого потрясения дыхание еще не восстановилось. — Это перо совы, в моей коллекции таких нет, — со слабой улыбкой закончил он.

— Роберт, ты понимаешь, что вел себя глупо и подверг себя смертельной опасности? — строго спросил Рей.

Мальчик смущенно кивнул.

— Вы скажете об этом моему отцу?

— Придется…

— Конечно, нам придется все рассказать твоим родителям, — всхлипнула Кэтти.

Роберт прижался к Рею, и тот снова обнял его.

— Я не хотел вас испугать, Кэтти, — пролепетал мальчик.

— Я все время сидела около скалы. Ты, должно быть, прокрался у меня за спиной, Роберт.

— Я не крался, — возразил Роберт. — Я обнаружил гнездо в лесу, а выйдя оттуда, увидел перо.

— Тебе нельзя доверять, — с жаром заявила Кэтти.

— Кэтти, перестань, — примирительно сказал Рей.

— Не надо мне давать советов, как себя вести! — зло выкрикнула Кэтти.

— Успокойся, — повысив голос, сказал Рей. — Роберт напуган, и я готов поспорить, что в следующий раз, когда увидит перо совы, он дважды подумает, прежде чем захочет пополнить им коллекцию… А теперь нам, пожалуй, пора возвращаться. Мне не нравятся его царапины, придется заняться ими, когда вернемся в гостиницу.

В момент падения Роберт здорово ободрал колено, и в рану набилась грязь; царапина на щеке казалась не столь серьезной, но туда тоже попали частички почвы. Мальчик по-прежнему прижимался к Рею, и от этого тот испытывал смешанное чувство радости и горечи, хотя ему совсем не хотелось, чтобы Кэтти в ее теперешнем настроении заметила его эмоции.

Стараясь успокоиться, Рей продолжал:

— Кэтти, будь любезна, возьми у меня рюкзак, а я понесу Роберта.

Ничего не сказав, Кэтти с сердитым видом взяла рюкзак и, повесив его на плечо, направилась в лес. Рей опустился на колени, чтобы Роберт смог забраться ему на спину, и пошел за ней. Медленно шагая вдоль берега, чувствуя на шее худые руки Роберта, Рей принял решение, что до конца дня обязательно поговорит с Кэтти. Хватит недомолвок и молчания, за последние полтора года их было более чем достаточно. Пусть сегодня вечером Кэтти объяснит, почему она вышла из себя среди скал.

Он мог поклясться, что знает ответ на этот вопрос.

Ладно, подумал Рей, тем интереснее будет беседа.

Пробило девять часов, когда Рей увидел мягкий свет, льющийся из окон коттеджа Кэтти. Заметив, что она плотно задернула занавески, он натянул поверх рубашки свитер и спустился вниз.

Днем, когда они вернулись в гостиницу, Роберт получил хорошую взбучку от Салли, и даже Мел добавил несколько довольно весомых слов. Рей промыл раны мальчика и забинтовал их.

Кэтти исчезла в кухне. Подала обед миссис Бенсон, обслуживая Рея подчеркнуто холодно. В другое время он нашел бы это забавным.

Мягко ступая по упругой почве, Рей подошел к коттеджу Кэтти и постучал в дверь. Он готовился к тому, что она окажется запертой. Однако Кэтти широко распахнула перед ним дверь и сказала:

— Я ждала тебя. Заходи.

Второй раз он был в жилище Кэтти. Он ожидал, что после вспышки раздражения в скалах Кэтти выберет местом беседы берег моря или лес, а не свою комнату. Здесь же, куда бы он ни смотрел, его взгляд постоянно натыкался на огромную двуспальную кровать.

Неужели она настолько уверена в себе или столь сильно настроена против него, что готова вести с ним беседу в собственной спальне?

С наигранным спокойствием Рей спросил:

— Могу я сесть?

— Не стоит, это не займет много времени, — ответила Кэтти.

Даже так? Рей выдвинул стул и уселся на него верхом, положив руки на спинку.

— Не хочешь начать? — спросил он. — Похоже, ты вполне готова к этому.

Кэтти облокотилась на спинку кресла и молча посмотрела на него. Рей почувствовал, как напряглись его нервы. Ты борешься за свое счастье, напомнил он себе. Сохраняй спокойствие.

— Я прошу тебя уехать, — сказала Кэтти. — Завтра придет катер с продуктами, ты можешь вернуться с ним в Хобарт, а оттуда на материк. Я не хочу, чтобы ты оставался здесь, Рей.

С огромным трудом ему удавалось сохранять спокойствие. Его разочарование не знало границ — ведь в глубине души, вопреки всему, теплилась надежда, что все будет иначе.

— Будь любезна, объясни почему, — сказал он.

— Я не обязана ничего объяснять, я все тебе уже сказала.

— Что произошло в скалах, Кэтти?

— А ты так и не понял?

— Если говорить о тебе, то нет.

Четко подбирая слова, она холодно произнесла:

— Если ты не понял, то, по крайней мере, мог заметить, что я наслаждалась прогулкой, мне нравилось быть с тобой и Робертом… Пока он не упал со скалы.

От благих намерений Рея сохранять спокойствие не осталось и следа:

— Не смешивай меня с Робертом! Надеюсь, что я значу для тебя все-таки больше, чем он.

— Замолчи и выслушай меня, — вскипела Кэтти. — Было здорово собирать малину, играть с «фризби» и устроить пикник. Но потом…

— А целоваться со мной разве было не здорово, Кэтти? Скажи-ка?

— Да, — ответила она, гордо вскинув голову, — было здорово. Ты умеешь убеждать. Но я говорю не о приятной прогулке на свежем воздухе. Рей, мальчик мог погибнуть в скалах. Мы с тобой оба это понимаем. Потому я и хочу, чтобы ты уехал. Новой утраты мне не пережить.

— То, что произошло в скалах, напомнило тебе о смерти Джейка, — констатировал и без того очевидный факт Рей.

— Конечно.

— Но ведь все закончилось благополучно.

— А могла случиться трагедия, будь честен до конца!

Она была права. Рей решил собраться с силами и высказать ей правду, сказать все, как есть. И пусть она принимает решение.

— Мне нужна семья, Кэтти. Другой ребенок. Это у меня в крови. Когда сегодня мы втроем были на берегу, я представил… — Он перевел дыхание. — Но больше, чем семья, мне нужна ты, Кэтти. Именно ты. Моя жена. Я хочу, чтобы ты вернулась в мою постель, в мой дом, в мою жизнь. Навсегда. И если ты не хочешь иметь детей, то я готов с этим смириться.

Кэтти непроизвольно сделала движение, луч света от лампы упал на копну ее блестящих волос.

— О, Рей… — прошептала она, и на мгновение ему показалось, что он одержал победу.

Но затем, стиснув руки и побледнев как полотно, она со свойственной ей прямотой продолжала стоять на своем:

— Я не могу пойти на это, Рей. Это было бы величайшей несправедливостью на свете. Я помню, каким прекрасным отцом ты был Джейку. Вижу, как ты ведешь себя с Робертом, — ты просто создан быть отцом. А я боюсь иметь другого ребенка. Ты должен понять меня и уехать.