Натали Андерсон - Прекрасный наглец

Келли с трудом сдерживала внутреннюю дрожь. Похоже, она попала в ловушку. Все ее существо противилось этому ложному браку, но она не могла лишать будущего ребенка права иметь двух любящих родителей.

Блейк пристально смотрел на свою будущую невесту и не мог понять, чего он хочет больше, потрясти ее как следует или поцеловать. Гнев вскипал в его душе, и он старался его сдержать.

Неожиданно он вспомнил, как Келли ночь за ночью согревала его постель, и кровь вскипела еще больше.

Келли использовала его, но она, по крайней мере, хочет ребенка. У них на самом деле много общего. Ведь они испытывают сексуальное притяжение друг к другу. И он решил проверить ее реакцию.

— Послушай, Келли, а ведь мы тогда неплохо провели время. Ты доставила удовольствие мне. А я, уверен, доставил удовольствие тебе. И мы это можем повторить.

Она чуть не задохнулась от возмущения.

— Ты думаешь, что я захочу заниматься с тобой сексом, когда ты заставляешь меня выйти замуж?

— Не надо быть такой мелодраматичной, Келли. Никто не принуждает тебя выходить замуж. Мы заключим с тобой сделку. Будем партнерами.

— И эта сделка не будет включать секс.

Он пожал плечами и внутренне улыбнулся, увидев краску на ее лице.

— Не думаю, что ты устоишь перед искушением. Ты очень страстная женщина!

Келли печально покачала головой.

— Я не буду заниматься любовью с тем, кто будет мне изменять.

Блейка охватил гнев. Боже, как она может говорить такое? Ведь она совсем не знает его. Он сделал глубокий вдох.

— У меня никогда не было одновременно несколько женщин. И если я пообещаю хранить тебе верность, я сдержу свое слово.

Недоверие вспыхнуло в ее глазах. Хорошо! Он докажет ей. У него впереди много времени.

— А я в свою очередь ожидаю такой же клятвы от тебя. Я не желаю, чтобы мой ребенок наблюдал толпу плейбоев, крутящихся возле его матери.

Толпу плейбоев?

Келли чуть не взвилась на месте.

— Я не сплю со всеми подряд.

— Хорошо. Вот и держи свое слово.

Она открыла рот. И закрыла его снова. Ей снова захотелось ударить его. Но настолько опускаться никак нельзя. И кроме того, его близость так возбуждала ее, что соски напряглись, а между ног проступила обильная влага. Что за чертовщина! А ведь раньше она считала себя чуть ли не фригидной!

И он, похоже, догадался об ее состоянии. В глазах блеснул безжалостный огонек.

— Ты очень живая. И очень страстная, — пробормотал он.

Еще секунда — и она бросится к нему в объятия!

Нет, нет и нет!

— Тебе пора идти. — Голос ее был тихим, но твердым.

— А тебе пора подумать над выбором. Впрочем, никакого выбора у тебя нет. Я скоро вернусь, Келли.

И он ушел. Даже не поцеловав на прощание.

На следующее утро Блейк явился к ней ни свет ни заря и потребовал от нее паспорт. С трудом сдерживая приступ тошноты, Келли поплелась в свой кабинет и достала из ящика документ.

— А зачем он тебе?

Он посмотрел на нее с кривой улыбкой.

— Я так и знал, что свои документы ты содержишь в полном порядке.

Она мрачно взглянула на него, и улыбка его исчезла.

— Я его забираю, чтобы оформить наш брак. Через месяц мы поженимся.

Келли уперла руки в бока и попыталась осадить его взглядом.

— Ты все еще не отказался от этой идеи? Блейк взглянул на нее так, будто имел дело с сумасшедшей.

— Конечно, нет.

Следующие несколько недель Келли старалась не думать об этой ситуации. Доктор велел ей не волноваться, а работа и без того доставляла много тревог. И у нее не было сил бороться с Блейком.

Но она была вынуждена признать, что его желание иметь ребенка трогало ее. И ради своего здоровья, а также здоровья ребенка ей было легче согласиться с ним. Но больше никакого секса! Иначе ситуация станет еще более сложной.

Она отбросила от себя все сомнения и с оптимизмом взглянула в будущее. Ей хотелось, чтобы у ребенка был добрый и заботливый отец. Пусть Блейк и не любит ее, но он, без всяких сомнений, будет любить своего ребенка.

Их брак, возможно, будет не таким катастрофическим, как у ее родителей, и если она станет поддерживать с Блейком только платонические отношения, то риск разрушения семьи значительно уменьшится. А с чувственным влечением, которое до сих пор испытывает к нему, она справится! И тогда они втроем будут жить тихо и мирно.

Смущало, что он не появлялся у нее с тех пор, как забрал паспорт. Ну и ладно, она тоже не собирается искать встречи с ним. Может быть, он еще передумает жениться на ней.

Не передумал.

И хотя он больше у нее не появлялся, но звонил регулярно, два раза в день: сначала ровно в одиннадцать утра, а затем — в восемь вечера. Неужели ставил будильник? А может, использовал специальный режим мобильного телефона и ее номер набирался автоматически.

Через несколько недель она устала от этих ежедневных телефонных звонков. Каждый раз он разговаривал с ней лишь несколько минут — интересовался, как она себя чувствует и чем питается. Все ясно: если бы не будущий ребенок, он бы вовсе ей не звонил. Никакой любви, исключительно чувство долга.

Вот и сейчас ровно в восемь часов раздался телефонный звонок. Она взяла трубку и, прежде чем он успел сказать хоть слово, произнесла утомленным тоном:

— Да, я нормально провела день. Нет, меня не тошнило. Да, отдохнула днем. На обед съела отварную говядину с рисом, выпила стакан апельсинового сока. Потом заела это все фруктовым салатом с йогуртом и таким образом получила все необходимые питательные вещества. За ребенка можешь не волноваться. Да, сейчас пойду в постель. Я собираюсь немного почитать перед сном, но уверяю тебя — долго задерживаться не буду и усну вовремя. Когда ты позвонишь завтра утром, я сообщу тебе, как спала и что ела на завтрак. Спокойной ночи!

Затем она раздраженно повесила трубку, не дождавшись ответа. Ведь он получил всю необходимую ему информацию: и о ее здоровье, и о здоровье ребенка.

На следующий день после завтрака она прошла в свой рабочий кабинет и стала приводить дела в порядок. В конце концов, ей теперь придется удалиться от дел и поручить кому-то руководство «Кухней Келли». Поэтому она просматривала папки с бумагами, подшивала в отдельную папку контракты и писала сопроводительные записки, чтобы ее преемник мог легко во всем разобраться.

В одиннадцать часов утра по привычке она прервала работу в ожидании звонка. Но телефон молчал. Она внимательно осмотрела трубку — все ли в порядке.

Пять минут двенадцатого — телефон не звонил.

Десять минут двенадцатого — тишина.

Прошло еще пять... десять... двадцать минут...

Неужели она отделалась от него? В следующие два часа она не могла сосредоточиться на работе — беспокойство все больше охватывало ее. Наконец ее мобильный зазвонил.