Инга Берристер - Влечение

— За исключением того, что он его отец, — мягко напомнила Арлетта.

Софи вздохнула. Все-таки Арлетта не удержалась и завела разговор, которого Софи хотелось бы избежать.

— Большинство мужчин на месте Ива были бы только рады, узнав, что к ним не предъявляют никаких претензий, — сказала она.

— Кто же спорит,— согласилась Арлетта. — Но Ив не такой. Он очень избирателен в своих чувствах и привык отвечать за свои поступки.

— Я этого не заметила, — не сдержалась Софи.: — Он второпях клянется в любви, а сам уже ищет предлог для разрыва. Что неудивительно, — горько продолжала она, не обращая внимания на протестующий жест Арлетты, — при его репутации. Странно только, что вопрос о ребенке возник первый раз. Ну что ж мне не повезло, — закончила Софи, чувствуя себя глубоко несчастной.

Неожиданно для нее Арлетта, резко затормозив, остановила машину у обочины и повернулась к Софи.

— Ради Бога, Софи! — возмущенно воскликнула она. — Что ты имеешь в виду? О какой репутации Ива ты говоришь?

Софи насупилась, ругая себя за вырвавшиеся слова. Выражение лица Арлетты ей не понравилось. Так же смотрела на нее мама в те минуты, когда Софи в детстве совершала поступки, которых впоследствии и сама стыдилась.

— Я... э-э... Рози сказала...— сконфуженно пробормотала она.

— Рози? — Арлетта негодующе всплеснула руками. — Да она ни разу в жизни не сказала ни о ком доброго слова. Ей доставляет удовольствие говорить гадости. К тому же она давно неравнодушна к Иву, хотя и без малейшeгo повода с его стороны. Поверь, Софи, в том смысле, что ты имела в виду, репутация Ива не хуже, чем у любого мужчины. Разумеется, у него были женщины, но...

Она пожала плечами и, решительно встряхнув головой, докончила:

— Знаешь, тебе лучше прямо обсудить это с Ивом. Но должна признаться, Софи, ты меня удивила. — Софи неуютно заерзала, стараясь не смотреть Арлетте в глаза. — Как ты, такая славная, такая умная, могла поверить ревнивым словам влюбленной девчонки?

— Мне нет дела до того, кто в него влюблен! — огрызнулась Софи, злясь на себя и в то же время не умея проглотить обиду.

— Ладно, ладно, успокойся! — Арлетта ласково погладила ее по плечу и вновь вывела машину на шоссе. — Из полиции ничего нового не слышно? — спросила она, меняя тему разговора.

Софи отрицательно покачала головой:

— Нет. Они собираются дождаться возвращения родителей и поговорить с мамой. Хотя не представляю, что она сможет доказать. Ведь после смерти бабушки она не видела этой вазы.

— Когда твои родители приедут, они могут остановиться у нас на ферме, — предложила Арлетта. — Места всем хватит, а Мари-Клэр будет приятно пожить в доме, где прошло ее детство.

Софи была искренне тронута.

— Я обязательно передам им ваше предложение, — заверила она. — Маме давно хотелось приехать, — Софи заколебалась, — но учитывая репутацию дяди...

— Боже милостивый! Никто не собирается взваливать на нее грехи Фернана! — возмутилась Арлетта. — Ее здесь прекрасно помнят, и против нее никто ничего не имеет.

— А вот Ив против меня имеет. Из-за дяди, — печально заметила Софи.

— Не знаю, вправе ли я тебе об этом рассказывать, — помолчав, задумчиво проговорила Арлетта, — но у всей нашей семьи, а у Ива особенно, имеются достаточно основательные причины, чтобы плохо относиться к твоему дяде.

И Софи со все возрастающим ужасом выслушала историю о младшей сестре Карреров и об унижениях, которым подвергал Ива Фернан еще в школе.

— Пойми, что ни к тебе, ни к кому-либо из вашей семьи это не имеет никакого отношения, — заверила ее Арлетта. — Но для Ива все это не прошло бесследно. Сам он не способен обидеть того, кто слаб. И позже, когда онвырос и стал гораздо сильнее Фернана, он ни разу не воспользовался своим преимуществом, чтобы отомстить. Но в душе он никогда незабывал о своих детских унижениях. А когда случилось это несчастье с нашей сестрой, его мучило чувство вины за то, что он не смог защитить ее. — Она вздохнула и погладила руку Софи. — Прости, что я тебя расстроила.

— Нет, нет, что вы, — хрипло ответила Софи, ничего не видя вокруг из-за слез, застилавших глаза. — Но все это так ужасно!

Боже, почему Ив сразу мне ничего не рассказал? Почему?

Арлетта пожала плечами.

— Наверное, потому, что он — мужчина, — сказала она. — Они всегда поступают по-своему.

Остаток пути обе молчали. У Софи больше не было никакого желания развлекаться. Рассказ Арлетты окончательно развеял ее слабые надежды на благополучное завершение всей этой истории. Примирение с Ивом было невозможно. В любом случае тень прошлого всегда будет стоять между ними.

Однако, когда они вышли из машины, она не смогла сдержать восхищенного восклицания. В тот раз, когда Ив привозил ее сюда, здесь было тихо и безлюдно. Теперь кругом полно людей, веселившихся от всего сердца. Повсюду звучала страстная цыганская музыка. Аплодисменты и смех доносились оттуда, где выступали танцоры и цирковые труппы. В нескольких кибитках, видимо, происходили традиционные трапезы. В толпе расхаживали женщины в ярких, живописных нарядах. Устроители сделали все, чтобы воссоздать атмосферу традиционного цыганского праздника.

Софи стояла, словно зачарованная, восторженно оглядываясь по сторонам.

— И это все устроил Ив? — спросила она, повернувшись наконец к Арлетте.

— Конечно, — подтвердила, улыбаясь, любящая сестра. — Ему все это нравится устраивать. Он в таких случаях наслаждается, как ребенок. Разумеется, он делает вид, что занимается этим ради коммерции, но это не так. — Она покачала головой и рассмеялась. — Видела бы ты, как он устраивает наши семейные встречи Рождества! Даже не знаю, как их назвать. Что-то вроде веселого представления, только нет зрителей, одни участники. Все в маскарадных костюмах играют роли, которые Ив для каждого придумывает. Все веселятся, как дети, не говоря уж о самих детях.

— Как это здорово, — мечтательно произнесла Софи, но тут же тяжело вздохнула, вспомнив, что ее ребенку никогда не придется участвовать в таких веселых семейных празднествах.

— Я сейчас вернусь, — сказала Арлетта. — Принесу нам что-нибудь попить. Погуляй пока сама, только не отходи далеко, чтобы не потеряться.

Софи кивнула и, стараясь не смешиваться с толпой, направилась по тенистой аллее к уединенной скамье. Ей хотелось посидеть одной и погрустить. Несмотря на всеобщее оживление вокруг, она всё еще не могла успокоиться после рассказа Арлетты.

Она не успела сделать и пары шагов, как вдруг дорогу ей преградила парочка подвыпивших парней довольно сомнительного вида.

— Скучаешь, красотка? — воскликнул один из них. — Ничего, мы тебя развеселим. Иди-ка сюда.