Нора Филдинг - Волшебный сон любви

Патриция не произнесла в ответ ни слова. Оказалось, что не только ноги, но и язык отказался ей служить. Лорд Айлингтон уже успел спуститься и подойти к ней, а Патриция все стояла, сложив руки на груди в молитвенном восторге, и с восхищением смотрела на своего кумира.

— С вами все в порядке, мисс? Я вас не напугал? — участливо спросил лорд Айлингтон, встревоженный странным состоянием девушки.

Наконец Патриция обрела способность двигаться. Со стоном она бросилась к нему. И не успел лорд Айлингтон увернуться, как она уже обвила его шею руками и прижалась губами к его рту. Прикосновение нежных, пахнущих земляникой губ явилось для него приятным сюрпризом, но он все-таки нашел в себе силы отстраниться.

— Какая восторженная встреча! — ухмыльнулся он. — Кто вы, прекрасная незнакомка? — спросил лорд Айлингтон, стараясь говорить суровым тоном. Он был молод и пикантное приключение, которое сулила эта встреча, заставляло быстрее биться его сердце.

— Твоя судьба! — прошептала Патриция. Эти слова произнесли не ее губы. Это ее душа получила возможность напрямую беседовать с человеком, которого она так долго ждала.

Лорд Айлингтон отшатнулся. Сумасшедшая, решил он. Одно дело — мило поразвлечься, другое — связаться с больным человеком. Он сделал шаг назад и, криво улыбаясь, пробормотал:

— Вы неоригинальны, мисс! Я уже это слышал. Девица, однажды мною встреченная... Забыл... Где же это было? Ах да! На Трафальгарской площади! Так вот, та девица, — продолжил лорд Айлингтон, — решила, что я стану ее мужем. Это случайно не ваша сестра?

Рассказывая об этой встрече, которая и в самом деле некоторое время занимала его мысли ввиду своей неординарности, лорд Айлингтон хотел смутить Патрицию и тем самым привести ее в нормальное состояние. Если в этот момент его спросили бы, на какой ответ он рассчитывает, лорд Айлингтон без сомнения привел бы различные варианты. Но тот, который услышал, он не смог бы предположить даже при разыгравшемся воображении.

— Я! Я! Я! — радостно взвыла Патриция. — Ты говоришь о нашей первой встрече? А вторую помнишь?

— Не помню! — сказал как отрезал лорд Айлингтон. Он не попытался даже вспоминать, так как знал, что вряд ли забыл бы встречу с этой ненормальной. Скорее всего, у этой девушки число кандидатов в мужья превышает единицу.

Патриция вздохнула. Значит, он не обратил внимания на нее в Кенсингтонском дворце, а сказал же «до свидания!». Она искренне верила, что эти слова относились только к ней. В памяти некстати всплыло вспоминание о разговоре с Триш.

— «До свидания» — вежливая форма прощания, которая свидетельствует только о хорошем воспитании, — сказала Триш в тот знаменательный для Патриции день. — «До свидания» не означает, что у вас скоро будет свидание. Разве ты не понимаешь? — втолковывала ей тогда Триш. — Мне следовало бы оказать лорду Айлингтону услугу: посоветовать ему всегда говорить «прощай!». Тогда таким дурочкам, как ты, не пришло бы в голову, что он назначает им свидания, — в сердцах бросила Триш, видя, что Патриция не сдается.

Триш оказалась права. Патриция подняла на лорда Айлингтона свои огромные, словно черные озера, глаза, в которых застыла вселенская печаль.

— Не огорчайся! Двух встреч для меня вполне достаточно, чтобы тебя никогда не забыть, — сказал, усмехаясь, лорд Айлингтон и подумал, что обязательно сегодня обратится к Богу с просьбой не допустить еще одну.

— Правда? — Глаза Патриции радостно заблестели и мгновенно превратились в черные звезды. — Пойдем, я покажу тебе дом!

— Кто ты? Как тебя зовут? Ты работаешь риелтором? — спросил лорд Айлингтон и тут же решил расторгнуть договор с риелторской конторой, если там держат таких сотрудников.

— Пат, — промолвила Патриция и интуитивно почувствовала, что ее принц не будет доволен, если она окажется риелтором. Если лорд Айлингтон пожалуется на нее владельцу риелторской конторы, то неприятности свалятся на голову подруги. Ведь на ее месте должна быть Триш. Крупица здравого смысла еще оставалась у Патриции.

— Я... — Она замялась, думая, кем же ей представиться. — Я... Я — дочь владельца особняка, — нашлась наконец Патриция и, схватив лорда Айлингтона за руку, поволокла его на второй этаж.

Лорд Айлингтон молча подчинился.

— Смотри, какая прелесть! — закричала Патриция, почти вталкивая его в спальню с бабочками и купидонами.

— Это твоя спальня или твоей матери? — в ужасе воскликнул лорд Айлингтон.

— Моя! Правда, она очень удачно обставлена? — по идиотски заверещала Патриция, вспомнив, что должна играть роль риелтора. Затем она потянула его в ванную. — Похоже на сказку! — заявила она.

— Скорее на фильм ужасов, — промолвил немного пришедший в себя лорд Айлингтон.

— Не нравится? — разочарованно протянула Патриция.

— Ну что ты! — возразил он с притворным восхищением. — Нравится! Особенно тот краб на стене. Он уже кого-нибудь съел или только пытается?

Патриция засомневалась. Краб, нахально стремящийся схватить золотую рыбку, смущал и ее. Если бы она действительно была хозяйкой, краба удалила бы непременно.

— И мне краб не по душе, — созналась она и предложила: — Давай вернемся в комнату. В спальне Патриция поднялась на цыпочки и попросила его: — Поцелуй меня, пожалуйста.

Лорд Айлингтон медленно наклонился. Теплые губы взяли в плен ее рот. Патриция обняла его за шею, словно боясь, что ноги не удержат ее. Его язык скользнул ей в рот, исследуя и лаская. Горячая, опьяняющая волна захлестнула ее, лишая последних остатков разума. Его дыхание, сухое и жаркое, опалило ей кожу. Патриция хотела только одного — чтобы это мгновение длилось вечно.

Но страсть Патриции не оставила равнодушным и лорда Айлингтона. Он понимал, что должен оттолкнуть ее, что он играет с огнем, что эта девушка слишком отличается от тех, к кому он привык. Эта интрижка добром не кончится.

Но его тело не слушалось приказов разума. Его руки обвили стройную талию Патриции. Она была такой тонкой, что он запросто мог сомкнуть свои ладони. Он не мог оторваться от ее страстных и сладких губ. Дрожащими от желания пальцами он ласкал ее оголенную спину, и вскоре его руки скользнули внутрь мохерового джемпера. Патриция застонала. Противиться охватившему его страстному желанию больше не было сил, и его руки сами собой нашли ее грудь и начали ласкать.

Сердце Патриции гулко стучало в груди. Голова кружилась. Ей захотелось все ему разрешить. Она уже не ощущала своего тела, которое превратилось в один сплошной сгусток желания. Жидкая огненная лава затопила ее, но почему-то это состояние ей не понравилось. Она почувствовала свою беспомощность и захотела стряхнуть ее с себя.

— Пат, — прошептал лорд Айлингтон и снова поцеловал ее страстным жадным поцелуем. — Я хочу тебя.