Розанна Спайрс - Бездонный омут

— Тебе сколько яиц? — спросила она, положив масло на сковородку.

— Всего шесть, — отозвался он.

— Ничего себе! — в притворном ужасе воскликнула она. — Тогда я съем всю семгу.

— Договорились!

Он встал позади нее и, обняв за талию, поцеловал в макушку.

Если Роберт предпочел сделать вид, что забыл о своем ночном кошмаре, подумала она, то глупо и несправедливо с ее стороны напоминать ему об этом. У него был трудный день, и он заслужил право на отдых.

У задней двери послышалось мяуканье, и они оба оглянулись. Огромные изумрудные глаза смотрели на них из темного сада.

— Черная кошка, — улыбнулась Люси, — это хорошая примета!

— Не сомневаюсь. — Роберт подошел к двери. — Может, Барбара Стейсон превратилась в эту кошку и мне никогда больше не придется сидеть рядом с ней? Или мне удастся изобрести новой сорт вина на ферме в Калифорнии и заработать еще пару миллионов фунтов стерлингов? На всякий случай я дам кошке блюдечко молока…

Но стоило ему открыть дверь, как одичавшее животное стремительно убежало прочь. Прихватив фонарик, Роберт пошел посмотреть, куда делась кошка.

Люси резала рыбу на тонкие, почти прозрачные ломтики, — так, как он любил, — готовила тосты и варила кофе.

К тому времени, как Роберт вернулся, все было уже готово.

— Киску не нашел, но принес тебе подарок.

Он протянул ей красную розу.

— О, дорогой!

Люси прильнула к нему, и они долго стояли так. Она прислушивалась к ровному биению его сердца, думая о том кошмарном сне. А ведь обычно Роберт спал как убитый…

— Твоя еда остынет, — сказала она, мягко высвобождаясь из его объятий.

— Да.

Поцеловав в щеку, Роберт отпустил Люси и уселся за стол, избегая встречаться с ней глазами.

О, она прекрасно знала, что в них стояла боль, как и то, что он не хочет показывать этого.

Но женщина должна уметь читать чужие мысли и разгадывать эмоции, сказала себе Люси. На том и держится мир. Так что мне нужно набраться терпения и… со временем все встанет на свои места. Тайны на то и существуют, чтобы их разгадывали.

Роберт жадно поглощал пищу, в то время как Люси отломила маленький кусочек тоста и, положив на него тонкий ломтик семги, отправила в рот.

— Опять диета? — спросил Роберт, уничтожив большую часть яичницы.

— Ничего не поделаешь, такая у меня профессия, — вздохнула Люси. — Крамер сказал, что нам пора приниматься за новый цикл передач.

— Неужели ты не можешь немного передохнуть?

— Мне нравится моя работа, — возразила Люси. — Приходится встречаться с людьми… В их жизни бывает столько драматизма…

Ее глаза разгорелись, щеки пылали.

— Вижу, тебе уже не терпится приступить к съемкам, Люси.

— Если все получится, мы выставим новую передачу на ежегодный конкурс, и, может быть, получим первую премию… — Она вся светилась. — Ой, — спохватилась Люси, — о чем мы говорим, я же еще даже не продумала сценарий.

— Уверен, у тебя все получится. — Роберт улыбнулся. — Ты очень талантлива! Подумать только, как мне повезло — встретить тебя! — Он потянулся через стол и, взяв ее за руку, тихонько сжал пальцы. — Я горжусь тобой, детка.

— Милый… — Люси почувствовала, как ее глаза застилают слезы. — Не знаю, что бы я делала без тебя. Я так упорно отстаиваю свое право на самостоятельность, что мало кто из мужчин стал бы терпеть это… но не ты! Много раз мне твердили, что я ничего не добьюсь, но я никого не слушала. Я хочу стать личностью, понимаешь?

— Это очень хорошо, — серьезно заметил Роберт. — И нужно все время подбрасывать поленья в этот костер, чтобы он не погас. Чтобы о тебе помнили… чтобы интерес не угасал… К счастью, тебе это удается, как никому другому. Я стал свидетелем этого в ту ночь, когда мы познакомились.

— А я думала, что тебя привлекла моя новая внешность, — задумчиво произнесла Люси.

— Конечно! Когда я увидел тебя, то сразу же понял, что влюблен! Я живу в продажном мире, Люси, причем на самой его вершине, где никому нельзя доверять… Это очень тяжело, и наступает момент, когда чувствуешь себя на грани… Но Бог послал мне тебя — чистую, искреннюю, нежную… ту, кому я могу безоговорочно доверять. Ты нужна мне, Люси. Нужна, как воздух…

Их пальцы переплелись.

— Иногда я сомневаюсь, действительно ли ты доверяешь мне, Роберт, — тихо произнесла Люси. — И это меня очень расстраивает! Вот и сейчас… Почему ты ничего не рассказывал мне о Стейсонах? Ведь Мегги — моя сестра, и я не смогу перестать общаться с ней, потому что теперь она тоже стала Стейсон!

— Ты права, девочка, — виновато опустил голову Роберт. — Я не должен был ничего скрывать от тебя.

Он потянул ее за руку и усадил к себе на колени.

— Но ты ведь еще не все рассказал мне, Бобби? — мягко напомнила Люси.

Он насторожился.

— Я рассказал тебе правду.

— Обо всем?

Его ответом был поцелуй, и она стала не настаивать. Но это было временное отступление. Люси твердо решила докопаться до сути этой запутанной истории.

Роберт улетел в Дакоту в понедельник утром.

Люси простилась с ним, стоя в дверях в атласном халате цвета чайной розы.

Холодные солнечные лучи проникали сквозь приоткрытую дверь вместе с ароматом цветов и звонким пением птиц, возвещавшим о начале нового дня.

Хопкинс терпеливо поджидал хозяина в лимузине.

— Я буду звонить тебе каждый день, — как всегда, сказал Роберт на прощание. — Я хотел бы, чтобы ты приехала ко мне. Не мог бы Крамер на время отпустить тебя?

— Ты же знаешь, как это бывает на телевидении. Все висит в воздухе, сроки имеют обыкновение все время передвигаться, проекты отменяются… Я должна быть на месте, иначе рискую погубить передачу…

— О, конечно! — понимающе улыбнулся Роберт. — Значит, мне придется гордиться тобой издалека и довольствоваться долгими телефонными разговорами.

— Мне без тебя всегда так тоскливо, Бобби! Я буду ужасно скучать…

— Не успеешь, я очень скоро вернусь. — Он наклонился и поцеловал ее в висок, а потом вдруг небрежно спросил, отведя взгляд: — А когда Мегги и Клайв приедут из свадебного путешествия?

— Через две недели. Как раз перед твоим возвращением.

Роберт кивнул, но Люси успела заметить, как глаза его тревожно вспыхнули, и поняла, что он чего-то недоговаривает.

Помахав ему на прощание, она долго стояла неподвижно, глубоко погруженная в свои мысли. У нее было такое чувство, что их отношения достигли критической точки, и, сколько она ни пыталась успокоить себя, это тревожное ощущение не исчезало.

Время текло неторопливо, как всегда, когда Роберт был в отъезде. Он звонил Люси каждую ночь, и они говорили часами.

— Как ты? — спрашивала она, глядя в его улыбающееся лицо на фотографии.

— Чудесно, — отвечал Роберт и спрашивал в свою очередь: — Что нового? О чем ты думаешь? — Время от времени с беспокойством в голосе интересовался: — Что, молодые Стейсоны еще не приехали?