Сандра Стеффен - Самая желанная

Вайет с трудом поднялся по ступенькам, и Лайза заметила, как он стиснул зубы, усаживаясь на качели. Она улыбнулась.

— За все надо платить, и за езду на Дьяволе тоже.

Девушка положила ногу на ногу, он тоже, правда с большим с трудом. Ему безумно хотелось узнать, что же она на самом деле чувствует.

— Ну… — он искал, с чего бы начать разговор. — Что ты думаешь о родео?

— Было очень славно.

Вайет, не сдержавшись, фыркнул.

— Славно? Ты считаешь, что лучшее спортивное зрелище в Южной Дакоте — это славно? Могла бы найти другое словечко.

Глядя прямо перед собой, Лайза улыбнулась.

— При новой встрече я постараюсь.

Он качнул качели — неужели она серьезно думает о новой встрече? Ему не терпелось выяснить, где и когда, но он решил не форсировать события. Они болтали о погоде, о засухе, о прошедшем дожде и о безоблачном темном небе над головой. Он рассказывал ей, как они с отцом ходили на рыбалку, когда ему было девять лет, и о черничном пироге, который пекла мама. А Лайза рассказала, как впервые встретилась с Джилиан. Ей было тогда пятнадцать.

— Если бы не Джилиан, я бы вообще не выпуталась из своих невзгод. Она привела меня домой к деду, познакомила с соседями, а потом уговорила остаться у Айви Пеннингтон, которая возилась со мной как с малым ребенком. И хотя мы не родственники по крови, но Айви, Джилиан, Кори и ее дочь Эллисон — вот моя настоящая семья.

Вайет слушал и думал, сколько нежности в ее голосе: Лайза действительно очень любит своих друзей. Он устроился поудобнее:

— Наверное, вам с Джилиан нелегко было уехать от них?

— Ну, со временем все меняется. Кори вышла замуж, Эллисон подросла. Пожалуй, мы удалились как раз вовремя. Я вообще легко приспосабливаюсь — это один из моих плюсов. Правда, я никогда не жила в таком маленьком городке. Мэдисон и Висконсин тоже не мегаполисы, но меня до сих пор потрясает здешняя тишина. Скажи, а в Джаспер-Галче всегда так рано ложатся спать?

— Это деревенский обычай.

Лайза рассмеялась, и у него снова забилось сердце.

— Тебе нравится здесь?

Он скорее почувствовал, нежели увидел, как она пожала плечами.

— Уж очень по-разному нас здесь встретили: мужчины — дружелюбно, а большинство женщин — нет. Я, например, уверена, что Изабель Прюит меня просто ненавидит.

— Изабель всех ненавидит.

— Правда?

Вайет кивнул.

— Пожалуй, в Джаспер-Галче нет ни одной живой души, которую бы она не охаяла. Люк и Клейт называют ее пустобрешкой, особенно если знают, что она их слышит.

— Вайет, но это же нехорошо!

— А я как раз и стараюсь убедить тебя в том, что не такой уж я славный.

Лайза медленно повернула голову и посмотрела на него. Как легко утонуть в этих бездонных темных глазах! Губы ее были приоткрыты, то ли в удивлении, то ли в ожидании. Сердце у Вайета бешено забилось, но… Лайза отвернулась и резко встала.

— Уже поздно. — Она подошла к перилам.

Вайет поднялся значительно медленнее.

— Понятно. «Можете не торопиться, но вот ваша шляпа». Спешишь избавиться от меня, Лайза?

Она не ответила. Он спустился на одну ступеньку и теперь смотрел ей прямо в глаза.

— Так ты пойдешь со мной куда-нибудь или нет?

Она не отвела взгляда.

— Я не та женщина, которая тебе нужна.

— А какая, по-твоему, мне нужна?

— Нежная, красивая, неиспорченная. Которая не жила на пустых складах и не воровала еду. У которой было нормальное детство, чей отец не сидел в тюрьме, чья мать — добропорядочная женщина.

Свет на веранде падал желтоватыми бликами, еще резче оттеняя ее темные волосы. А глаза блестели, будто в них стояли слезы. Теперь Вайету стало все понятно: дело не в отношении к нему, а в отношении к себе самой. Лайза считает, что она ему не пара.

Он задумчиво смотрел на нее. Молчание затягивалось. Девушка гордо вздернула головку.

— Ты слишком долго думаешь.

— А ты знаешь о чем? Признайся, Лайза, ведь я нравлюсь тебе.

Она окинула его нарочито оценивающим взглядом, а потом тихо сказала:

— Для славного мальчика ты не так уж плох.

Он спустился еще на одну ступеньку и улыбнулся.

— Ты тоже, Лайза. Спокойной ночи.

В некотором замешательстве Лайза промямлила что-то похожее на пожелание доброй ночи, да так и осталась стоять, глядя ему вслед. У него была легкая походка, широкий шаг, уверенная манера держаться. А шляпу он надел прямо-таки жестом истинного джентльмена.

Лайза очнулась, когда машина уже давно скрылась из виду. Девушка запрокинула голову и посмотрела на звезды в небе, а потом на одинокий фонарь в конце квартала. Налетевший ветерок опять растрепал волосы. Ей вдруг вспомнилось, что она где-то читала об индейцах племени лакота, живших в прериях, — они верили в могущество ветра. Считали, что если долго слушать ветер, то научишься понимать его и никогда не будешь одинок. И теперь, вслушиваясь в шелест листвы над головой, она почти поверила в это. Ей вспомнился низкий, глубокий голос Вайета, и стало вдруг удивительно легко на душе. Лайза повернулась и пошла в дом. Скрипнула и захлопнулась входная дверь. Свет на веранде она оставила включенным для Джилиан. Была уже полночь, когда девушка наконец улеглась. Устраиваясь поудобнее, она закрыла глаза и улыбнулась. Завтра будет новый день. И впервые за несколько недель она с нетерпением ждала его прихода.

— Надеюсь, я куплю подвенечное платье в субботу. — Голос Джилиан звучал слегка приглушенно из-за тяжелой шторы примерочной. — Ведь если я ничего не подберу в Рапид-Сити, мне придется ехать аж в Абердин. А где взять на все это время — понятия не имею.

— Да найдем мы нужное платье, — отвечала Лайза из другого конца магазина, продолжая вынимать булавки из детской рубашки.

— Так это же еще не все. Столько дел! От Люка никакого толку — он готов хоть завтра. А я ума не приложу, как за месяц управиться.

Занавеска шевелилась и дергалась. Джилиан задевала ее то локтем, то коленом. Расправляя складки на голубых джинсах, Лайза улыбнулась. Обычно ее лучшая подруга была невозмутима, хладнокровна и очень собранна. Но это было до встречи с Люком Карсоном.

— Ну? — спросила Джилиан через несколько минут. — Как тебе?

— По-моему, прекрасно.

— Благодарю, конечно. Но, Лайза…

— Ммм?

— Ты бы хоть посмотрела!

Лайза рассмеялась.

— Честно говоря, можно и не смотреть. Ты так сияешь и светишься от счастья, что заставишь блистать даже рабочий комбинезон.

Джилиан продолжала крутиться перед зеркалом.

— Ну вот, ты говоришь прямо как Люк! Но рубашки — чудо! А когда это ты начала продавать женское белье?

Лайза откинула волосы и наклонилась, чтобы собрать вешалки.

— Я надеюсь привлечь этим местных женщин. Ведь белье-то все носят, правда? — Тут она вдруг вспомнила о Большой Розе и Донне Фейе, женщинах, которых встретила во время первого побега из дома. Шмыгнув носом, Лайза тихонько добавила: — Ну, или почти все.