Валери Слэйт - Поцелуй на мосту

Помню, как-то раз, в Бангкоке, в аэропорту…

— Да, про Бангкок я помню. Ты об этом уже рассказывала, — торопливо и довольно невежливо перебила ее Эльжбета, боясь, что беседа перейдет в нежелательное русло чрезмерно эротической тематики.

Ей не хотелось сейчас затрагивать эту тему.

Хорошо говорить об этом, когда самой есть, чем похвалиться. А вызывать у подруг жалость, плакаться на собственные неудачи было не в ее стиле. Может, это и не по-женски, но ей было легче переживать в одиночку, укрывшись от всех в темном углу, как больная кошка.

— Яд маю, что приезд американца — это не тот случай, чтобы устраивать свою жизнь, — продолжила Эльжбета. — Боюсь, что тут нет никаких личных перспектив. Мне объяснили, что это весьма опытный менеджер по туризму, которому на фирме поручают обычно очень сложные дела. Так что, скорее всего, прилетит какой-нибудь седоволосый ветеран туристических кампаний, весь в морщинах и шрамах. И замучает меня своими придирками, вопросами и наставлениями. Боюсь, что в течение ближайшей недели до меня будет даже не дозвониться, Я планирую дня два-три поработать в Будапеште, а потом отправимся с ним в поездку по стране. Съездим на Балатон, в Эгер, а может, и еще куда-нибудь. Это уж не мне, а ему выбирать.

Нам надо будет проработать будущие туристические маршруты для клиентов его компании.

— Ты зря беспокоишься, дорогая. Подумаешь, седые волосы и шрамы… Мужчина — не женщина. Седина его украшает. Да и шрамы тоже, — мудро рассудила Ирма. — Давайте, девочки, закажем по рюмке ликера или токайского. Отметим завтрашнюю встречу Элли с представителем деловой Америки. Может быть, он будет не так уж стар и к тому же окажется сыном миллионера. А через две недели мы сможем встретиться в этом же кафе. И Элли поведает нам о своей новой победе.

В иллюминаторе огромного пассажирского самолета виднелось крыло с трудягой-ютором, устало всасывающим в себя прозрачный воздух.

Осталось совсем немного, впереди долгожданный отдых — и для машины, и для людей. Самолет шел на снижение, накренившись носом вниз, словно высматривая удобное местечко для будущего приземления. Казалось, будто он в нетерпении ускоряет свой бег над крышами маленьких, аккуратных домиков с красными крышами. Еще несколько минут полета, и вот уже массивные колеса «Боинга» соприкоснулись с бетонным покрытием взлетно-посадочной полосы. Короткий пробег под приветственные аплодисменты пассажиров, и голос командира экипажа возвестил поочередно на трех языках, что самолет прибыл в Ферхедь, международный аэропорт Будапешта. Температура за бортом восемнадцать градусов по Цельсию. Да, ничего не поделаешь. Это Европа. Придется отвыкать от термометра по Фаренгейту. Впрочем, в любом случае это достаточно тепло для начала весны.

Дэниэл Митчелл оторвался от кресла, к которому, казалось, уже прирос за долгие часы полета. Устало потянулся, затем сделал несколько круговых движений плечами, размял шею пальцами, потер виски. Слава Богу, этот долгий, неудобный и утомительный перелет позади. Не очень удачную профессию он себе выбрал. Путешествия ему нравились, но не такие же частые. Уже начали приедаться в последнее время. И экзотика не вызывала прежних эмоций. Многочисленные зарубежные поездки становились обычной, рутинной работой. Конечно, хорошо, когда они проходили в комфортных условиях, но с этим редко везло.

К тому же летать он так и не привык за эти годы. Не то чтобы уж очень боялся находиться в воздухе, но все же он человек, а не птица.

Путешествие в автомашине, конечно, было бы намного приятнее и удобнее, но это тот случай, когда выбирать не приходится. Из Нью-Йорка в Венгрию по суше не доберешься. Да и ехать на машине далековато, одной заправки не хватит, а бензоколонки на дне морском еще не построили, мысленно выдал он сам себе немудреную шутку.

После пограничного контроля пришлось довольно долго ждать свой багаж. Наконец лента транспортера доставила его любимый дорожный чемодан, подарок сестры к началу его работы в туристической компании. Дэн не расставался с ним во всех своих путешествиях. Чемодан превратился в своеобразный талисман, приносящий чувство уверенности в благополучном исходе. Что поделаешь, если существует необходимость личного изучения предлагаемых для клиентов прелестей туристической поездки. К сожалению, реалии, особенно поначалу, нередко оказывались весьма далекими от рекламируемых. И требовалось немало предприимчивости, настойчивости, выдержки, упорства, нервов, умения наладить контакты с нужными людьми, чтобы своевременно решить все выявленные проблемы на месте.

Пока что у него неплохо это получалось. Он даже заметил, что в наиболее сложных ситуациях руководство стало направлять именно его.

Его служебное положение на фирме изменилось. От простого оператора Дэн довольно быстро дошел до одного из ведущих менеджеров.

Вот и сейчас придется исполнять роль инспектора на еще не апробированном маршруте. Первый проект для его компании в этой стране. И март для такой поездки как раз подходящее время, до начала основного туристического сезона.

Венгрия — это, конечно, не белое пятно на карте. Но до недавнего времени она была за «железным занавесом», что ограничивало возможности туризма. Теперь ситуация изменилась. Открылась масса новых возможностей и направлений. И именно от него будет зависеть, насколько эффективно их удастся использовать.

Ну что ж, подумал Дэниэл с легким самодовольством, руководство сделало правильный выбор. Он, как обычно, не подведет. Для этой поездки даже запасся карманным англо-венгерским разговорником. И успел выучить за время полета несколько новых слов с совершенно немыслимым произношением, требующим длительных упражнений. Сосед по самолетному креслу, на удачу, оказался стопроцентным мадьяром, эмигрантом, еще не успевшим забыть родной язык и в достаточной степени усвоивший американский английский, чтобы объяснять попутчику тонкости национальной речи.

Дэн проговорил про себя несколько заученных фраз по-венгерски. Тренированная память услужливо, без запинки, выдала набор: «Йо регельт киванок» — «Доброе утро», «Йо напот киванок» — «Добрый день», «Ио эштет киванок» — «Добрый вечер», «Висант латашра» — «До свидания» и «Кесоном» — «Спасибо». Для первого дня, пожалуй, вполне достаточно. Аборигены будут довольны. Конечно, своими лингенетическими способностями он никого не поразит, но все же составится неплохое первое впечатление для развития контакта. Он знал, что малые народы весьма щепетильно относятся к собственной культуре и положительно реагируют даже на слабые попытки иностранца познать и понять ее.