Мария Менто - Лето нашей тайны. Убийство на пляже любви.

Прежде всего, то, что ее старшая дочь переводила часть их общих доходов на свой личный счет.

— Как ты могла так поступить? — спросила Илда, предъявив Аманде неопровержимые доказательства ее нечестности по отношению к матери и сестре.

Но Аманда придерживалась совершенно иной точки зрения. Она сразу пошла в атаку.

— А ты хотела, чтобы все это время я работала бесплатно? — возмутилась она. — Разве я своими трудами не содержала вас обеих, тебя и Лижию. А врачи? Они стоили очень дорого! А санатории в Швейцарии?!

— По закону половина всего имущества принадлежит мне, и если на то пошло, то я продолжаю содержать вас обеих!

— Ты еще не наследница! Отец может быть жив! Ты еще ничем не владеешь! — наступала Аманда.

— Твоя сестра была тяжело больна, каждый день я сражалась за ее жизнь и выиграла эту битву. Выиграю и вторую. Теперь больна ты, дочка! Ты живешь в мире своих фантазий и хочешь всех и вся подчинить им. Но другие люди вправе жить так, как они хотят. Ты должна научиться уважать всех, кто живет вокруг тебя. Я тебя очень люблю и поэтому поступлю с тобой очень жестоко Я подам на тебя в суд, Аманда!

С этими словами Илда вышла, оставив свою дочь не в растерянности, не с чувством вины и раскаяния, а в ярости.

Аманда пришла в ярость потому, что ее близкие, те, ради кого она трудилась не щадя сил, ничего не смыслили в жизни и были готовы пустить плоды ее трудов на ветер. Она имела дело с безумцами, которые не видят дальше собственного носа и готовы себя погубить. Но Бог дал ей, Аманде, и ум, и силу воли, и она должна была спасти их любыми средствами. Она была вправе поступать с ними так, как посчитает нужным, поскольку действовала ради их собственного блага.

Аманда была не из тех, кто сдается. Но сейчас главным направлением борьбы была для нее Селена. Она думала только о ней и вдруг вспомнила, что незадолго до исчезновения отцу вырезали родинку, а значит, у него брали анализ на биопсию. Иными словами, в клинике остался кусочек его кожи, предназначенный для анализа. План созрел мгновенно: она забирает из клиники этот кусочек, а затем требует анализа для Селены. В том, каков будет результат этого анализа, она не сомневалась. Как не сомневалась в том, что Зе Паулу нашел очередной способ напасть на ее семью, которую давно мечтал разорить.

— Я боролась с тобой при жизни, — прошептала она, — так неужели ты думаешь, что позволю тебе победить после смерти?!

Она позвонила Тадеу и приказала приехать к ней.

— Мы с тобой поедем в клинику за анализом моего отца, — заявила она. — Ты поведешь машину. У нас мало времени.

Тадеу сорвался с места в один миг. Он спешил. Он не хотел разозлить Аманду еще больше.

Билли, прослушавший их разговор, передал сведения шефу по сотовому, получил инструкции, переоделся в белый костюм и сел в машину. В клинику он приехал раньше Аманды с ее подручным. Представился доктором, попросил анализ своего вымышленного клиента, а когда его не нашли, прошел в клинику сам. Дальше он действовал со свойственной ему сноровкой. Но помогло и везение — дежурный доктор, утомленный жарой и трудным днем, заснул на посту. Билли в черных перчатках бесшумно перебрал карточки, выяснил, в какой лаборатории хранится исходный материал для анализа, бесшумно вошел в пустую в этот час лабораторию и забрал его с собой. На выходе он столкнулся с Амандой, и она даже спросила его, где найти дежурного доктора. Не оборачиваясь, он буркнул где. В целом операция прошла идеально, и Билли был доволен. Сообщив о результате, он даже поинтересовался у своего шефа, с чего это вдруг его так взволновал этот дурацкий анализ. Но тут же извинился. В его профессии задавать вопросы полагалось не ему.

Множество вопросов задавала себе Изабел. Она была потрясена тем, что сообщил ей Гуту. В последнее время ее младший сын стал все больше вникать в дела, и она подумала, что рано или поздно он станет ей опорой. Она еще раз поразилась прозорливости Зе Паулу, потому что очередная пленка предназначалась ей и младшему сыну. Отец предлагал ему подумать о переводе с архитектурного на экономический, так как именно этого требуют интересы семьи.

— Я и сам стал об этом подумывать, мама, — сказал ей после свидания с потусторонним миром Гуту. — Просто удивительно, как отец мог все это предусмотреть.

Мнение Зе Паулу стало официальным разрешением для Гуту вмешиваться в дела Артурзинью, который свалил все на Тадеу и больше знать ничего не хотел. Они были друзьями с давних пор, значит, о чем было волноваться? Тадеу сделает все в лучшем виде.

Точно так же думал и Гуту. Высказанное Жуди обвинение очень ему не понравилось. У них могли испортиться отношения как угодно, но это не значило, что нужно было возводить на человека напраслину. С этими мыслями Гуту пришел в кабинет Артурзинью, собираясь немного поработать. Он изучал товарооборот их фабрики и хотел посмотреть, какие контракты они заключили в последнее время. Возле стола стоял черный кейс Тадеу, в котором он как раз носил контракты. «Самые последние, наверное, здесь», — подумал про себя Гуту, садясь за письменный стол. Но каково же было его удивление, когда он обнаружил в кейсе банковские счета, причем они отражали тайную бухгалтерию помощника Артурзинью: все, что утекало с их общего семейного счета, попадало на счет Тадеу.

Потрясенный Гуту откинулся на спинку стула — Жуди права! Тадеу был действительно вор. Кто бы мог подумать? Тадеу!

Он отправился к матери и все рассказал ей. Изабел попросила сына утром съездить в банк, а потом прийти к ней, чтобы они решили, что будут делать.

— Полицию мы не будем вызывать в любом случае, — твердо сказала она.

И вот всю ночь Изабел задавала себе вопросы, а к утру нашла на них и ответы. Может быть, другим они показались бы неудовлетворительными, но ее устроили. Но кое-какие вопросы остались и у нее. И она задала их Жуди.

— Откуда ты узнала, что Тадеу ворует у нас деньги? — спросила она.

— Мне сказал об этом Билли, — откровенно призналась Жуди.

— В таком случае я даю тебе задание: пойди к нему и спроси, откуда он узнал об этом, — приказала Изабел.

— Но ты же мне запретила даже приближаться к нему, — насмешливо протянула Жуди, — а теперь сама посылаешь к нему в дом?

Жуди никак не могла простить матери, что за ней следит как за маленькой. Не далее как позавчера, когда они целовались с Билли на пляже, и она уже была готова пойти вместе с ним, появился Сервулу и заявил, что мать ждет се ужинать. Билли возразил, что девушка совершеннолетняя, но Сервулу достал из кармана пистолет, наставил на Билли, и тот спорить перестал. Жуди вернулась домой, но настроение ее от этого не улучшилось. А уж когда Сервулу сказал, что пистолет у него был не заряжен, — тем более. В общем, Жуди все время чувствовала, что ее выставляют на посмешище. Самое обидное, что после подобных историй Билли тоже обращался с ней пренебрежительно и насмешливо. Но в этот раз дело было в самом деле серьезное, и Жуди хоть и неохотно, но подчинилась. Ей и самой было любопытно, откуда Билли мог узнать о Тадеу.