Хеди Уилфер - Невеста поневоле

— Я понимаю ваше возмущение, доктор, — покорно согласился граф, — но дело в том, что эту няню выбирала еще мать Федерико. Девочка смотрела за малышом с первых дней его жизни, и я просто побоялся отнять у ребенка единственного знакомого ему человека. Но теперь все переменится. Это — мисс Кэррингтон, профессиональная няня. С сегодняшнего дня она берет на себя уход за Федерико.

— Федерико очень повезло с такой симпатичной няней, — сказал доктор, окинув Айрин одобрительным взглядом и ласково улыбнувшись ей. — А вот вам, граф, будет несколько сложнее, — добавил он насмешливо. — Даже не знаю, сочувствовать вам или завидовать: жить под одной крышей с такой красавицей — немалое испытание для мужчины.

Айрин, не зная, что сказать, медленно заливалась краской. Но тут граф сам оборвал доктора.

— Я нанял мисс Кэррингтон не за внешние данные, а за ее профессиональные качества, — произнес он ледяным тоном. — Что же касается красоты... контракт мисс Кэррингтон категорически воспрещает ей поощрять глупых и пылких молодых людей к любым нескромным действиям или мыслям.

Тут граф бросил на Айрин такой суровый взгляд, что ей захотелось вжаться в стенку.

— А поскольку она уже успела продемонстрировать, как легко ее сбить с истинного пути, я намерен всячески содействовать в укреплении ее силы воли и умении держать себя в руках.

Айрин задохнулась от возмущения. Да как он смеет так говорить про нее! При посторонних! Она вдруг заметила, что доктор с огромным интересом наблюдает за всей этой сценой и, похоже, находит ее весьма забавной. Что ж, его личное дело. Но ей это забавным не казалось. Айрин открыла, было, рот, чтобы возмутиться вслух, но граф уже говорил дальше:

— Федерико необходима спокойная жизнь без перемен и волнений. Он уже пережил слишком много. — Голос графа стал настолько серьезным, что Айрин не решилась вступить в пререкания с ним.

— О да, такая трагедия, — подхватил доктор, протягивая малыша Айрин.

Но в этот момент граф сам быстро взял Федерико.

— Сегодня утром мисс Кэррингтон попала в небольшую дорожную аварию, — сообщил он. — Думаю, вам стоит осмотреть и ее.

— Спасибо, не надо. Со мной все порядке, — мгновенно отказалась Айрин. Еще не хватало, чтобы граф решал за нее, нужен ей врач или нет. Что она, сама без языка? Пусть он решает за Федерико.

Девушка сердито посмотрела на графа, мягко державшего на руках мальчика. В какой-то момент он успел снять пиджак, и сейчас она увидела, как сквозь тонкую белую ткань рубашки просвечивает его смуглое сильное тело. Айрин поспешно перевела взгляд на лицо доктора.

— Я прекрасно себя чувствую, — сказала она твердо.

В конце концов, это действительно так. Голова болит от перенесенных волнений и от жары. Синяк, к счастью, не виден за волосами. Ничего серьезного.

Она сама не понимала, почему так злится на графа. Может быть, потому, что он взял ее на работу, хотя и считал воровкой? Потому, что доверил своего ребенка такой сомнительной особе, как Айрин? А может, тут были иные причины, признаваться в которых как-то не хотелось — даже самой себе? За последние сутки она слишком много думала об этом графе — непозволительно много. И это притом, что он ей совсем не нравится. Или нравится? Она и сама не понимала. Мысли о нем лишали Айрин привычного спокойствия и душевного равновесия. И это ей точно не нравилось...

***

Торопливо вскочив с постели, Айрин подошла к детской кроватке и взяла плачущего Федерико на руки. Лоб у него был холодный, а вот подгузники требовалось переменить. Заодно можно немножко покормить малыша. Похоже, ребенок вообще ел плохо и медленно, ну а Пилар с ним возиться не могла или не хотела.

Мягко ступая, чтобы не напугать Федерико, Айрин прошла в маленькую комнатку, которая была приспособлена под кухню. Она еще с вечера приготовила бутылочки со смесью, и теперь их осталось только разогреть. Достав одну бутылочку из холодильника и поставив ее подогреваться, Айрин задумчиво посмотрела на Федерико. Он удивительно походил на отца — те же блестящие черные глаза, темные волосы. Вот носик пока не похож — пуговицей, как у всех младенцев.

Тут она не выдержала и нежно поцеловала малыша в нос. До чего же этот мальчик крошечный и беззащитный! И никого вокруг, кто бы любил его так, как он того заслуживает. Такой большой дом со множеством слуг... Хотя это еще неизвестно. За вчерашний день Айрин видела только троих — Тересу, Антонио и Пилар. Дом показался ей пустым и немного заброшенным, несмотря на сверкающие чистотой комнаты. Да, наверное, не просто содержать его в чистоте и порядке. Неудивительно, что Тересе некогда слишком часто заглядывать в детскую, чтобы узнать, как там Пилар и Федерико. Неужели граф такой скупой, что экономит на прислуге? Или он просто не задумывается об этом? Внезапно Айрин вспомнила упоминание графа о контракте. В агентстве ее предупреждали о том, что он хочет заключить долгосрочный контракт, — няня должна оставаться с ребенком до тех пор, пока он не подрастет настолько, что можно будет отправить его в закрытую частную школу. Девушка крепко прижала Федерико к груди.

— Не бойся, — шепнула она, — я от тебя никуда не уйду.

***

Так же, как и Айрин, Мигель проснулся от плача Федерико. Не доверяя Пилар, он уже давно распорядился провести в детскую прослушивающее устройство, чтобы всегда знать, что происходит с ребенком. Он уже хотел встать, когда понял, что Айрин взяла мальчика на руки. Было слышно, как она нежно что-то приговаривает. Ну вот, наконец-то, хмуро подумал Мигель, теперь можно будет спокойно спать по ночам, не вскакивая от каждого шороха.

Он специально нанял Айрин смотреть за ребенком — затем, чтобы самому не отвлекаться от важных дел. Так почему же ему сейчас немного грустно? Или обидно? Неужели он ревнует? Наверное, он не ожидал, что Айрин так быстро, почти мгновенно, приучит к себе Федерико, оставив Мигеля вроде, как не у дел.

Айрин Кэррингтон, похитительница машин. Как быстро она похитила сердечко Федерико. А теперь пытается завладеть и его, Мигеля, мыслями. Что в этой девушке такого особенного, что заставляет его думать о ней, вызывает ненужные эмоции? Зачем он сейчас представляет ее около себя на постели — золотистые волосы рассыпались по подушке, лицо приподнято. Он пропускает ее длинные волосы сквозь пальцы, целует ее нежный рот, прижимается губами к губам... Она держит на руках темноволосого ребенка, но не Федерико, а другого — его собственного сына.

Мигель растерянно сел на кровати. Бред какой-то. Что это на него нашло? Он сам не знал, смеяться или плакать от таких мыслей. Очевидно одно — мысли эти совершенно излишни. Няня должна оставаться просто няней, и более близкие отношения им ни к чему.