Хелена Фенн - Закон счастья

— Отлично! Секс решает все проблемы. Однако мне все же интересно, что понадобилось от тебя Лорне. Отчет о том, как начался наш медовый месяц? Ты уже, видимо, рассказывал ей о своих постельных победах? Подозреваю, что именно такими подробностями подпитывается ваш интерес друг к другу!

Лишь выплеснув свой гаев, Мейбл сообразила, что зашла слишком далеко. Никогда еще ей не приходилось видеть Виктора таким разъяренным. Его глаза стали чернее ночи.

— Невероятно!.. — рявкнул он, вскакивая с постели и принимаясь ходить по спальне из угла в угол. — Ты что же, считаешь, что ради сына я готов изображать из себя добропорядочного супруга, а на деле вести самый разнузданный образ жизни? По-твоему, я непременно должен продолжать роман с Лорной, хотя только что женился на очаровательной женщине? — Уже успокоившись, он лукаво усмехнулся. — На женщине, которая горячо отвечает на мои ласки!

Намек на страстность ее натуры Мейбл восприняла как выпад. Она тоже вскочила на ноги и принялась быстро одеваться, задыхаясь от возмущения.

— Довольно!.. У нас ничего не получится… Я не позволю… — выкрикивала она. — Слышишь? Я не позволю тебе унижать меня!

Виктор шагнул к жене и схватил ее за руку.

— Даже не думай о том, чтобы уйти от меня!

— Но я не могу быть твоей женой! Как же мне жить с тобой, если ты лжешь на каждом шагу?

— Ну так знай, — угрожающе прорычал он, — если ты все-таки уйдешь, Гэри останется со мной. Я говорю это вполне серьезно!

— И будет расти без матери? — с ужасом вголосе воскликнула Мейбл. — Ты полагаешь, что, когда наш сын вырастет, он поблагодарит тебя за это?

Всхлипнув, она вырвала руку и бросилась прочь из комнаты. Промчавшись по нижней веранде и сбежав по лестнице, она оказалась на тропинке, ведущей к пляжу. Уже стемнело, а ночь была безлунной, и Мейбл едва не упала, споткнувшись о выступающий из-под земли корень дерева. Сердце ее сжал холодок страха. Она почувствовала себя затравленным зверем, за которым охотится коварный корсиканец. Он заманил жертву вловушку и не собирается отпускать.

Едва различая дорожку, Мейбл шла на шум прибоя, однако вскоре ей пришлось остановиться, потому что впотемках она забрела в заросли невысокого кустарника. Проплутав минут пять, она все же нашла идущую под уклон тропку и вскоре ощутила под ногами песок. Пройдя через пляж к самой кромке воды, она остановилась. Перед ней до самого горизонта расстилалась спокойная морская гладь.

Мейбл стояла на берегу, испытывая острую тоску по сыну, по их прежней размеренной жизни вокрестностях Бирмингема, разительно отличавшейся от ее нынешнего двусмысленного существования вкачестве жены человека, влюбленного в другую женщину…

— Вот ты где! — внезапно прозвучал сзади хриплый мужской голос.

Она вздрогнула, издав сдавленный звук, и обернулась, чувствуя легкую панику. Виктор уже стоял за спиной.

— Что с тобой происходит? Неужели ты боишься меня? — Он осторожно тронул жену за плечи и попытался пошутить: — Думаешь, я последовал за тобой, чтобы задушить и бросить в море?

— Оставь меня… — слабо прошептала Мейбл, передернув плечами.

— Нет, здесь я тебя не оставлю. Идем обратно в дом.

— Не хочу…

— Глупости! — сердито возразил Виктор. — Не надейся, что я брошу тебя на берегу в таком состоянии.

— Мне необходимо побыть одной. Я должна собраться с мыслями…

— Мы оба сильно устали за сегодняшний день, — решительно прервал он. — И тебе и мне требуется отдых. Давай сейчас вернемся на виллу, а утром во всем разберемся…

С этими словами он подхватил жену под руку и вывел к тропинке. Спустя несколько минут они вернулись в дом и поднялись в спальню, выглядевшую очень уютно в неярком свете двух ночников. Кровать уже была аккуратно застелена.

Стараясь не встречаться с Виктором взглядом, Мейбл вынула из чемодана ночную рубашку, захватила сумочку с туалетными принадлежностями и направилась к выходу.

— Куда ты собралась?

— На веранду. Там есть кушетка, на ней я и буду спать…

— Не глупи. Тебя заедят комары.

— Ну… тогда я устроюсь в гостиной на кресле.

— В этом нет необходимости, — заявил Виктор. Властные нотки в его голосе заставили Мейбл замедлить шаг. — Оставайся здесь. В гостиную отправлюсь я.

Она отрицательно покачала головой, но он быстро приблизился к ней и положил руку на плечо.

— Послушай, мне известно, что ты думаешь обо мне, — болезненно усмехнулся он. — Однако не такой уж я негодяй, чтобы позволить женщине, ставшей моей женой, всю ночь сидеть в кресле на веранде.

— Но ты ведь только что сам сказал, что устал и желаешь как следует отдохнуть…

— По-моему, мы ведем самый дурацкий разговор на свете, — вздохнул Виктор. — Предлагаю компромисс: давай ляжем на разные стороны кровати подальше друг от друга и на время усмирим желания. Идет?

Мейбл недоверчиво покачала головой.

— Откуда мне знать, что у тебя на уме на самом деле.

— Ну… хочешь, я дам тебе честное слово, что не притронусь к тебе и мизинцем?

— Вот как? Иными словами, ты считаешь себя честным человеком? Ох, не смеши меня! — Мейбл повернулась и решительно шагнула к двери, однако Виктор преградил ей путь. — Чего ты хочешь? — с беспокойством спросила она, чувствуя, как бешено забилось сердце.

— А вот чего. — Он порывисто наклонился и прильнул к губам жены.

В его поцелуе ощущалось столько страсти, что ноги ее подкосились. Воспользовавшись этим, Виктор подхватил ее на руки и положил на кровать.

— Отпусти меня… — взмолилась Мейбл, оглушенная стуком собственного сердца.

— Ну нет! — торжествующе усмехнулся Виктор. — Не проси, все равно у тебя ничего не выйдет, голубушка!..

Он вновь склонился над женой, но на этот раз получил отпор: она сопротивлялась всерьез, яростно извиваясь и колотя его кулаками до тех пор, пока он не схватил ее руки и не завел за голову. Тогда Мейбл принялась отбиваться ногами, но и тут Виктор оказался ловчее, придавив ее к постели своим телом.

— Перестань… противиться мне… солнышко… — с натугой выговаривал он в промежутках между лихорадочными поцелуями.

Мейбл ощущала прикосновения его губ к вискам, щекам, подбородку… Потом они переместились к шее, и кончик его языка стал щекотать впадинку у горла. Так продолжалось до тех пор, пока она, жадно хватая ртом воздух, не выгнулась под ним, раздираемая взаимоисключающими желаниями: оттолкнуть его и слиться с ним воедино.

Виктор продолжал ласкать жену, зная, что ее можно покорить лишь страстью. Пальцы его скользили по шелковистой коже ее шеи, спускаясь все ниже, к упругим выпуклостям груди. Наконец он сдвинул с ее плеч лямки сарафана и потянул тонкую ткань вниз, не отрывая взгляда от открывавшейся перед ним наготы.