Оливия Финчли - За все земные грани

Но это опять был не стюард: за дверью стоял Юлиус Кросби, человек, с которым она не хотела видеться. Лиз молча стояла и смотрела на него, раздумывая, что ему нужно от нее.

— Можно войти? — Я бы хотел поговорить.

— О чем? — нерешительно спросила девушка. Он улыбнулся:

— Если позволишь войти на несколько минут, то я скажу.

— Хорошо, — сказала Лиз. — Но с минуты на минуту должен прийти стюард.

— Это не займет много времени.

Кросби вошел внутрь, оглядел маленькую комфортабельную каюту, закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Он молчал несколько мгновений, затем подошел к девушке.

Сердце Элиз громко стучало. Он выглядел совершенно неотразимым сегодняшним утром, одетый в прекрасно сидящий деловой костюм, белую рубашку, галстук. Его хорошо загорелое лицо было чисто выбрито, темные волосы аккуратно причесаны.

— Я хотел узнать, что ты решила относительно работы? — наконец спросил он.

— Пока ничего, — коротко отозвалась Лиз. — Я уже вам говорила, что начну искать работу, когда вернусь домой.

Кросби постоял, гладя в пространство с задумчивым выражением лица, словно решал какой-то вопрос. Девушка настороженно смотрела на него, раздумывая, чего же он хочет. Наконец взгляд его серых глаз остановился на ней.

— Понятно, — коротко сказал он. — Не хотела бы ты поработать на меня?

Элизабет в полном изумлении вытаращила на него глаза. Совершенно сбитая с толку этим невероятным предложением, она не знала, что думать, что сказать. Ее мысли путались. Работать для Юлиуса Кросби? С другой стороны, в этом человеке было что-то, что глубоко волновало ее. Казалось, в нем бурлила сила, которую она не могла понять и ей сопротивляться. И какого рода обязанности он имеет в виду?

— Я не знаю, — наконец растерянно ответила она. — Что я должна делать?

— Ничего обременительного. То же самое, что ты делала до сих пор. Писать под диктовку, заниматься корреспонденцией, записывать с магнитофона, печатать рукописи. — Он помедлил. — В общем, твоя работа будет включать в себя все.

— А именно? — Лиз немедленно насторожилась. Юлиус пожал плечами.

— Например, бегать по поручениям, разговаривать с репортерами, отгонять любителей автографов. — Затем он обезоруживающе улыбнулся. — Может быть, даже иногда готовить. Ты умеешь готовить?

— Достаточно прилично. Хотя, — быстро добавила Лиз, — блюда типа «кордон блю» приготовить не сумею.

— Я и не жду этого. Я не очень привередлив в еде. — Юлиус снова помолчал, улыбка исчезла с его лица, и он серьезно посмотрел на нее. — В этой работе есть некоторые стороны, которые могут оказаться для тебя неприемлемыми, и прежде чем ты примешь решение, я хочу предупредить тебя о них.

— Ну и каковы же они? — осторожно спросила Лиз.

— Только две. Первое: мой почерк почти невозможно разобрать.

— А другая?

Юлиус улыбнулся ей озорной улыбкой:

— Мое несносное поведение, когда я нахожусь в творческом настроении.

Элизабет улыбнулась:

— Это удивляет меня. Ваши книги написаны так ровно, что мне казалось, вы просто выплескиваете их.

Кросби возвел глаза вверх.

— О, если бы ты только знала! — с чувством произнес он. — Это так далеко от истины! Не понять, что такое страдание, пока не попытаешься написать книгу.

— Тогда почему вы этим занимаетесь? Ведь вы не нуждаетесь в деньгах и уже достаточно знамениты.

— Я не могу ответить на этот вопрос, — сказал Кросби. — Это как неизлечимая болезнь. Если подхватил ее, то никогда не сможешь от нее избавиться. — Он снова стал серьезным. — Ну, что скажешь? Думаю, что тебе будет интересно.

Девушка отвернулась, закусила губу и несколько мгновений смотрела в иллюминатор. Хочет ли она работать у него или нет? Элизабет ощущала какую-то опасность. Но она была благоразумна всю свою жизнь и чего благодаря этому достигла! Ей нечего терять! Лиз повернулась и посмотрела ему в лицо.

— Хорошо, — сказала она. — Я попробую. Надеюсь, что не разочаруетесь.

— Почему я должен разочаровываться? Ты же обладаешь секретарскими навыками?

— О да. Я думаю, что эта сторона работы для меня не проблема. Даже, — добавила она, улыбаясь, — готовка.

— Тогда в чем дело?

Девушка вздернула подбородок и окинула его взглядом.

— Просто меня не оставляет чувство, что вы будете очень требовательным боссом. Я должна предупредить вас, моя уступчивость не безгранична!

Кросби, откинув назад голову, рассмеялся.

— Именно это мне нравится в тебе, Элизабет. Ты говоришь то, что думаешь. Кроме того, как я уже объяснял, ты действуешь на меня очень успокаивающе.

Большое спасибо, с горечью подумала Лиз. Снова это ужасное слово. На кончике языка вертелся ядовитый вопрос: не это ли качество заставило его так интимно танцевать с ней вчера вечером, целовать ее, почти остаться с ней в каюте. Но если она действительно собирается согласиться на его предложение, ссора будет плохим началом.

— Теперь, — деловито заговорил Юлиус, — что касается деталей. — Он назвал сумму, которую собирался ей платить, в два раза большую, чем Лиз получала на прежней работе, и одно это убедило ее, что она приняла правильное решение. — Этого будет достаточно? Если ты будешь хорошо справляться, как я надеюсь, и снимешь часть ноши с моих плеч, то периодически твоя зарплата будет повышаться.

— Да, — ответила девушка сдавленным голосом. — Этого достаточно.

— И еще, — произнес он медленно. — У меня нет определенных часов работы, и мне нужен секретарь, на которого можно рассчитывать в течение двадцати четырех часов.

За те деньги, что он собирается ей платить, это не казалось чрезмерным требованием.

— Хорошо, — кивнула головой Лиз. — С этим проблем не будет.

— В таком случае, продолжил Кросби невозмутимым тоном, — как ты отнесешься к перспективе жить в моем доме?

На мгновение девушка подумала, что неправильно поняла его слова.

— Что вы сказали?! — только и смогла она выдавить.

— Я сказал, что будет гораздо удобнее, если ты обоснуешься в моем доме. Там гораздо больше комнат, чем мне нужно, и не возникнет нужды для работы приезжать среди ночи.

Лиз пристально всматривалась в его лицо: какие именно обязанности он имеет в виду? Девушка уже начала подумывать, не сделала ли она ошибки, согласившись на предложение Кросби. Еще не поздно отказаться.

— Я сомневаюсь, насколько это прилично, — наконец ответила Элизабет.

Он нахмурился, затем посмотрел на нее понимающим взглядом и рассмеялся.

— О, об этом можешь не беспокоиться. Моя экономка тоже живет у меня, а она для тебя очень хорошая компаньонка.

Девушка покраснела. Невероятная способность Юлиуса читать мысли выводила из себя, и она снова подумала о том, чтобы отказаться. Но что ей делать? Зарплата, которую он предлагал, была слишком заманчива, чтобы ею пренебречь. Но жить с Кросби в одном доме? Элизабет прикусила губу, лихорадочно соображая. Экономка? Она сильно в этом сомневалась, особенно после их короткого романтического приключения прошлой ночью. Конечно, это не могло привести ни к каким серьезным отношениям и ничего непоправимого не случилось, но все же, если она собирается у него работать, то подобные вещи не должны случаться. Подняв глаза, девушка увидела: Юлиус стоит перед ней, склонив голову, выражение лица настороженное, но на губах играет легкая улыбка.