Шарон Хит - Выбор любви

Лесли удрученно подумала, что Марк в скором времени уедет из Лоскенны и у нее не будет возможности встретиться с ним опять. Теперь, когда тени прошлого исчезли навсегда и все загадки разрешились, Лесли могла бы найти покой и защиту в стенах «Клифф-Энда». Но девушка теперь знала наверняка, что без Марка ей не обрести настоящего счастья, а ему на нее наплевать.

Лесли бережно упаковывала рукопись книги и не заметила, как в комнату вошел дедушка.

— Думаю, лучше отвезти ее прямо в Реверн, моя дорогая. Наша почтальонша — дама неплохая и добрая душа, но уж слишком забывчивая. К тому же расписание автобусов ты прекрасно изучила.

— Есть один в десять минут одиннадцатого. Если я на него сяду, то успею вернуться к обеду. Чем собираешься заняться сегодня утром? Надеюсь, после тревог и волнений не станешь ввязываться в новые авантюры?

— Ну, сегодня должен прийти Тремеррен покопаться в саду. Вот я и подумал: почему бы нам не сковырнуть, наконец, этот проклятый алтарь? Пользы от него никакой, да и украшение тоже весьма сомнительное. Ой, чуть не забыл, тебе письмо! Сегодня утром принесли, — протянул он ей конверт.

Лесли настолько ошеломило внезапное предложение деда, что она даже не взглянула на послание, а просто бросила его в сумочку, решив прочитать после.

— Великолепная идея! — Наверное, воспоминания о зловещей роли древнего алтаря в жизни деда, а также о недавней гибели Скруттона подвигли дедушку на столь решительные меры, подумала Лесли.

Отправив драгоценную посылку, Лесли обнаружила, что до отправления автобуса в Лоскенну у нее в запасе целый час. Она побродила по городу, заглянула в «Серебряную ложечку» выпить чашку кофе и тут вспомнила про письмо. Почерк на конверте оказался незнакомым, отправлено из Лондона. Не могло ведь оно быть, в самом деле, от Моны! Может, написал кто-то из прежних коллег по госпиталю, где она довольно долго проработала до того, как мама окончательно слегла. Хотя совершенно непонятно, как там узнали ее теперешний адрес.

Однако когда Лесли вскрыла конверт, удивлению ее не было предела. Послание принадлежало миссис Гордон.

«Дорогая Лесли!

Наверное, ты удивишься моему письму. Я частенько думала о тебе с того самого дня, когда ты навестила нас в Пеннор-Сэндз. И мне захотелось узнать, как у тебя дела.

Ты ведь помнишь нашу дочку, Тэмми? Вот я и решила, что тебе наверняка будет интересно узнать, что у них с Дэвидом Рамсденом недавно состоялась помолвка. Они объявили о ней в день восемнадцатилетия Тэмми, а именно в прошлую среду. Может, помнишь, летом я не принимала ее увлечение Дейвом всерьез, полагала, что это обыкновенная девчоночья влюбленность. Но видно, я ошибалась. После нашего возвращения домой они несколько раз встречались, и я полагаю, что эти двое по-настоящему влюблены друг в друга.

Я действительно рада, потому что мы знакомы с Дэвидом, кажется, лет сто, не меньше. Он очень хороший молодой человек, внимательный, заботливый, и я больше чем уверена, из него получится замечательный муж. Они планируют пожениться в течение этого года. Конечно, у Тэмми с Дэвидом семь лет разницы, но, по-моему, всегда лучше, когда невеста младше жениха.

Надеюсь, вы с дедушкой чувствуете себя хорошо. Когда соберешься приехать в Лондон, дай знать. Мне очень хочется повидаться с тобой».

Выходит, Тэмми все же заполучила свою любовь! Как же это здорово, подумала Лесли, убирая конверт обратно в сумочку. И хотя Лесли не завидовала девушке, потому что на самом деле она никогда не питала к Дейву ничего, кроме дружеских чувств, новость о предстоящей свадьбе отчего-то только усилила захватившее ее в последнее время чувство одиночества. Она говорила сама себе, что теперь дедушка не особенно нуждается в ее присутствии, а перспектива провести остаток дней в «Клифф-Энде» не грела душу.

Скоро зима. Воображение уже рисовало унылые картины: огромный одинокий дом мрачен и неприветлив, в саду ни одного цветочка, беспрестанный дождь хлещет в окна, темные тяжелые волны яростно кидаются на скалы. Книга закончена, и Лесли отчего-то казалось, что новую дедушка начинать не собирается. Анна великолепно ведет домашнее хозяйство и заботится о «хозяине». Будет справедливо, если он оставит экономке все свои деньги и бриллианты, решила напоследок Лесли.

«Но мне-то что делать? — вздохнула она, вышла из кафе и побрела по улице. — Медсестры всегда нарасхват, так что хватит сидеть без дела. Да, точно, прекрасная идея! Надо бы подыскать кого-то, кому нужна медсестра-компаньонка на время путешествия. Смена обстановки наверняка пойдет мне на пользу. Может, новые земли и новые знакомства помогут выбросить образ Марка из головы, хотя из сердца теперь его вряд ли удастся вычеркнуть!»

Лесли добрела до маленькой игровой площадки. Осенним днем здесь не было ни души. До автобуса еще оставалось время, и девушка решила немного посидеть на лавочке. Она полезла в сумочку, чтобы убедиться, что квитанция на месте, ведь дедушка непременно пожелает взглянуть на нее, и вдруг услышала чьи-то шаги за спиной.

Лесли была настолько убеждена, что человек пройдет мимо, что даже не взглянула на него, и когда звук шагов замер рядом с ней, девушка встревожилась. Оторвав взгляд от содержимого сумочки, она увидела Марка. Сердце ее радостно забилось, губы непроизвольно растянулись в глупой улыбке.

— Ой, я так рада тебя видеть! — вырвалось у нее. — Как ты узнал, что я здесь?

Но Марк покачал головой:

— Я понятия не имел, что ты в городе. Просто шел в гараж за машиной и решил срезать угол.

Девушка закусила губу. Надо же так опростоволоситься!

— Присядь на минутку, — попросила она. — У нас так и не представилось случая поговорить.

Марк послушно сел, и она затараторила:

— Я должна извиниться перед тобой! Мне так жаль, так жаль, что я наговорила тогда такого! Но в голове у меня все перемешалось, как в кошмаре. И когда я услышала, как ты говоришь по телефону: «Боюсь, что он мертв», я, само собой, решила, что ты имеешь в виду дедушку.

Марк укоризненно вздохнул, но его улыбка придала девушке сил.

— Подслушивать — некрасиво, девочка моя. И вредно. Пусть это послужит тебе хорошим уроком. В ту ночь я думал только о том, как уберечь тебя от ужасающего зрелища, только и всего. Видишь ли, когда ты сказала мне, что ищешь деда, я решил, что именно он повинен в гибели Скруттона. Я пришел к выводу, что потом он сам поскользнулся и свалился с обрыва. Ты была взвинчена, и подобные догадки могли бы стать для тебя последней каплей.

— Да, теперь-то я понимаю… ты заботился обо мне. И, кроме того, ты же не мог предположить, что Анна приехала раньше тебя и увела дедушку. О, Марк! Неужели у нее будут проблемы с полицией?