Рэйчел Гибсон - Смотрите, Джейн забивает!

- Это было в шестом классе, и нам приходилось ходить в «Гудвилл» за покупками. Теперь мы старше, и у нас больше денег. По крайней мере, у тебя.

Да, и Джейн хотела, чтобы это так и оставалось. У нее были планы на свою заначку. Планы, которые включали в себя покупку дома, а не дизайнерской одежды.

- Мне нравится, как я одеваюсь, - сказала Джейн, как будто они уже не говорили об этом тысячу раз.

Каролина закатила глаза и сменила тему беседы:

- Я встретила парня.

Ну, конечно, она встретила. С тех пор как они обе отметили тридцатилетие, биологические часы Каролины начали тикать, и она могла думать только о своих усыхающих яйцеклетках. Она решила, что пришло время выйти замуж, и поскольку не хотела лишать Джейн такого веселья, то постановила, что выйти замуж пришло время им обеим. Однако в плане Каролины имелся просчет. Джейн была твердо уверена, что притягивает мужчин, которые разбивают ей сердце и плохо с ней обращаются, а так как негодяи казались единственным типом мужчин, которые заставляли ее слабеть и покрываться испариной, то подумывала о том, чтобы завести кота и осесть дома. Но она попалась на уловку-22. Нельзя найти новый материал для колонки «Одинокая девчонка», не выходя из дома.

- У него есть друг.

- Последний друг, которым ты меня снабдила, водил фургон серийного убийцы с диваном в задней части.

- Знаю. И ему не очень-то понравилось читать про себя в твоей колонке в «Таймс».

- Тем хуже для него. Он был одним из тех парней, которые из-за моей колонки считают меня отчаявшейся и сексуально озабоченной.

- В этот раз все будет по-другому.

- Нет.

- Он может понравиться тебе.

- В том-то и проблема. Если он понравится мне, я знаю, он будет относиться ко мне, как к дерьму, а потом выбросит меня.

- Джейн, ты редко даешь кому-либо шанс выбросить тебя. Ты всегда стоишь одной ногой за дверью, только и ожидая повода убежать, - сказала Каролина. Ей было легко так говорить. Она избавлялась от парней, потому что те были слишком идеальными. - У тебя не было бойфренда со времени Винни.

- Да, и посмотри, чем все тогда обернулось.

Винни одалживал у нее деньги, чтобы покупать подарки другим женщинам. Насколько она могла сказать, чаще всего он покупал недорогое женское белье. Джейн ненавидела дешевое белье.

- Посмотри на светлую сторону. Избавившись от него, ты была так расстроена, что заново отремонтировала свою ванную.

Прискорбным фактом в жизни Джейн было то, что когда ей разбивали сердце, и она впадала в депрессию, то начинала изо всех сил заниматься уборкой. Когда же она была счастлива, то имела склонность не замечать, что полотенца из шкафа выпадают ей на голову.

После ланча Джейн подбросила Каролину в «Нордстром», затем поехала в «Сиэтл Таймс». Поскольку она писала ежемесячную колонку, у нее не было стола в редакции. На самом деле, она почти не бывала в этом здании.

Джейн встретилась с редактором спортивного раздела Кирком Торнтоном. Ему не было необходимости говорить ей, что он в ужасе от того, что она заменяет Криса. Его прием оказался таким холодным, что он мог бы заморозить очки на своем лбу. Торнтон представил ее трем другим спортивным репортерам, и их приветствия были ненамного теплее, чем у Кирка. За исключением Джеффа Нунана.

Хотя Джейн почти совсем не бывала в редакции «Сиэтл Таймс», она слышала о Джеффе Нунане. Он был известен среди женской части персонала как «Нунер» и находился на грани судебного процесса за сексуальные домогательства. Не только потому, что полагал, что место женщины на кухне: он был уверен, что место женщины на кухонном столе... на спине. Взгляд, которым Нунер окинул Джейн, говорил о том, что он представляет ее без одежды, а улыбнулся он так, как будто она должна была быть польщена или что-то в этом роде.

Взгляд, которым Джейн наградила его в ответ, красноречиво свидетельствовал о том, что она лучше съест отраву для крыс.

"Би-эй-си 1-11" вылетел из международного аэропорта Сиэтл-Такома в 6.23. Через несколько минут самолет пробился сквозь облака и лег на левое крыло.

Утреннее солнце светило через иллюминаторы как прожектор. Шторки опустились едва ли не одновременно, укрывая от слепящих лучей, и почти все хоккеисты откинули спинки кресел и устроились поудобней на время четырехчасового полета.

Не отводя глаз от бумаг на своих коленях, Джейн подняла руку и отрегулировала кондиционер. Она включила его на полную мощность и направила в лицо, разглядывая график команды. И заметила, что после некоторых игр они должны были улетать сразу же, тогда как после других вылет шел лишь на следующее утро. Но кроме времени отлета программа всегда была одной и той же. Команда тренировалась за день до каждой игры, а в день самой игры у них был «легкий» прокат. Это никогда не менялось.

Джейн отложила карту маршрута и взяла выпуск «Хоккейных новостей». Утренний свет упал на репортажи о командах НХЛ, и взгляд Джейн остановился на колонке, касающейся «Чинуков». Подзаголовок гласил: «Ключ к успеху «Чинуков» в их воротах».

Последние несколько недель Джейн впихивала в свою голову статистику НХЛ, ознакомившись с именами игроков «Чинуков» и позициями, на которых они играли, прочитав все газетные статьи о команде, которые только смогла найти. Но у нее все еще не было четких представлений об игре или игроках. Она собиралась броситься в омут с головой и надеялась, что не захлебнется и не утонет. Ей нужно было завоевать уважение и доверие этих мужчин. Джейн хотела, чтобы они относились к ней также, как к другим спортивным журналистам.

В своем портфеле она припрятала две бесценные книги: «Хоккей для чайников» и «Плохие парни хоккея». Первая давала ей начальные знания и практические советы, а вторая рассказывала о темных сторонах игры и мужчин, которые играли в нее.

Не поднимая головы, Джейн посмотрела через проход и на ряды кресел. Ее взгляд проследил за аварийными огнями, бегущими по голубому ковролину, и уперся в сверкающие ботинки и темно-серые брюки Люка Мартино́. Со времени их беседы в «Кей Арена» она изучила его лучше, чем других игроков.

Он родился и рос в Эдмонтоне, Альберта, Канада. Его отец был франко-канадцем и развелся с матерью Люка, когда тому едва исполнилось пять лет. В возрасте девятнадцати лет Люк был выбран на драфте НХЛ под общим шестым номером командой «Ойлерз». Потом перешел в Детройт и, наконец, в Сиэтл. Самую интересную информацию Джейн получила из «Плохих парней хоккея», которая посвятила Люку целых пять глав. Книга детально описывала плохиша–вратаря, заявляя, что у него самые быстрые руки на льду и вне его. Фотографии демонстрировали вереницу актрис и моделей в его объятиях. И хотя ни одна из них прямо не утверждала, что спала с ним, ни одна также и не отрицала этого.