Карен Роудз - Сверкающий прибой

— Возьми себя в руки, — пробормотала она.

Элис случайно обнаружила похищенную драгоценность, цену которой невозможно было измерить деньгами. Возможно, именно поэтому в ее номер пробрался сегодня грабитель. Но если она будет теперь искать грабителей за каждым углом, то сойдет с ума, прежде чем в японском консульстве узнают о ее находке.

Элис сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула. Но ей все равно было не по себе. Элис заперла дверь на все замки, но тревога не проходила. Непонятно было, как могла она после первой попытки ограбления так спокойно и беззаботно провести вечер.

«Все это благодаря Рэнду Тернбуллу», — подумала Элис. Рэнд Тернбулл, завораживающая музыка, два крепких коктейля — все это заставило ее отвлечься и ненадолго забыться.

Элис было страшно. И еще она очень злилась. Можно было, конечно, позвать представителей администрации отеля и потребовать, чтобы ее перевели в другой номер, но какой в этом смысл? Ведь Элис ничем не могла доказать даже самой себе, что в номер действительно проникли второй раз. К тому же новый номер вряд ли будет безопаснее. До тех пор, пока японская реликвия находится у нее, о безопасности не стоит и мечтать.

Элис крепко сжала зубы. Она никому не собиралась отдавать сокровище, кроме его законных владельцев.

Элис взяла стул и подперла им дверную ручку.

— Попробуйте пробраться через это, вы, подонки, — пробормотала она, обращаясь неизвестно к кому.

Яркий солнечный свет, падавший сквозь большое окно, согревал кожу. Дверь ее номера тихо закрылась, и Элис снова осталась одна. Несмотря на тепло солнечных лучей, она никак не могла унять охватившую ее дрожь. Она чувствовала себя чудовищно одинокой. Напрасно она надеялась, что утренний звонок в японское консульство положит конец ее тревогам, избавит от ответственности за драгоценный амулет. Неприятности только начинаются!

Человек с небольшим портфелем приехал в отель через двадцать минут после ее звонка в консульство. Он долго рассматривал в ювелирную лупу обратную сторону глиняного кулона, осторожно перебирал бусы. Наконец мужчина сообщил растерянной Элис, что она действительно владеет драгоценным амулетом. А затем, к ее удивлению, вернул ожерелье.

Представитель японского консульства вежливо заверил ее, что вознаграждение за находку амулета будет переведено на следующий день на ее счет в Нью-Йорке. Когда он произнес вслух сумму, у Элис подкосились ноги. А затем японец попросил ее об одолжении — Элис до сих пор не могла понять, как это ее угораздило согласиться на подобную просьбу.

Строго конфиденциально японец сообщил ей, что амулет со стрекозой — лишь одно из сокровищ, похищенных за последнее время. Агенты международной полиции уже вышли на след преступников, но Элис могла оказать Интерполу существенную помощь. И если она согласится с ними сотрудничать, сумма вознаграждения будет удвоена.

Кроме денежного вознаграждения, Элис может рассчитывать на официальное, публичное признание ее заслуг японским правительством. А пока, в интересах ее безопасности, Элис будет постоянно находиться под наблюдением.

Элис быстро подсчитала в уме сумму, которая поступит на ее счет, если она даст положительный ответ. Можно будет сразу же открыть галерею, о которой она так мечтала! А публичное изъявление благодарности японского правительства за помощь в возвращении национального достояния сделает ей такую рекламу, которую невозможно получить ни за какие деньги. Другими словами, помощь следствию обеспечит Элис молниеносный успех. А требовалось от нее всего-навсего сделать вид, что она не знает об амулете со стрекозой, спрятанном внутри ожерелья.

Она приняла решение, взяла ожерелье из рук японца и застегнула его на шее. Улыбнувшись в первый раз за все время разговора, японец достал портативный магнитофон и записал заявление Элис о том, как к ней попала украденная драгоценность.

Элис задумчиво перебирала бусы, перед глазами стояло лицо Томми, гордо преподносящего ей свой подарок. Как могли продать такую вещь шестилетнему мальчику?

У нее вдруг засосало под ложечкой, и, вспомнив, что еще не завтракала, Элис начала было набирать номер службы отеля, но потом подумала, что не стоит сидеть взаперти. В интересах дела ей надо больше бывать на людях. К тому же надо было думать не только об амулете со стрекозой, но и о чайнице Токугавы, которую необходимо добыть для Конрада. Стараясь не нервничать, Элис взяла сумочку из соломки и пошла вниз.

В вестибюле было практически пусто. Сойдя с эскалатора, Элис направилась к небольшому кафе в надежде, что еще не поздно позавтракать. С ожерельем на шее она чувствовала себя так, словно несла огромный неоновый щит с надписью «Ограбьте меня!». Но никто, казалось, не обращал на нее внимания. Элис пришлось признать, что дешевые стекляшки выглядят вполне уместно в сочетании с цветастыми шортами и рубашкой, которые она надела.

На полпути Элис увидела Эдди Комейка, выходящего из того самого кафе, где она собиралась позавтракать. Певец тоже заметил Элис, и лицо его расплылось в улыбке.

— Привет! — радостно воскликнул он, довольный их случайной встречей. — Как вам понравился вчерашний концерт?

— Честно говоря, мне было немного не по себе, — призналась Элис. Комейк тем временем завладел ее рукой. — Я не привыкла, чтобы меня так явно выделяли из толпы.

Откинув голову назад, Комейк расхохотался, продемонстрировав ряд безукоризненно белых зубов. Смех был настолько заразительным, что Элис невольно улыбнулась.

— Вы думаете, мисс Марлоу, я поверю, что женщину столь редкостной красоты не выделяют из толпы при всяком удобном случае?

Элис осторожно высвободила руку и машинально потрогала ожерелье.

— Теперь я понимаю, почему вы так популярны на островах, — сказала она Комейку. — Но откуда вы знаете мое имя?

Выражение лица артиста едва заметно изменилось. Улыбка, так и не сошедшая с его лица, неожиданно показалась Элис какой-то неестественной.

— Вчера вечером мне позвонили из службы безопасности отеля, — объяснил он. — Наши номера, кажется, на одном этаже. Они сказали, что к вам ворвался грабитель, и теперь они обзванивают соседние номера, чтобы понять, был ли это единичный случай.

— И что же — больше ни к кому не залезли?

Эдди хмыкнул, и улыбка внезапно погасла.

— Надеюсь, больше ни к кому, — серьезно произнес он. — Как жаль, что вам испортили впечатление о здешнем рае, моя красавица.

Элис вспыхнула. Комейк не сводил глаз с ее лица. У Элис было такое ощущение, словно ее щекочут перышком по щекам. Пожалуй, это было даже приятно, несмотря на фамильярность, но лишь до тех пор, пока взгляд Эдди не упал на ожерелье.