Диана Сидни - Тени прошлого

— Вот я и подумала, что поскольку ты не хочешь, чтобы Гаррисон узнал об этом, то, может быть, захочешь получше устроить жизнь своей единственной родственницы — то есть меня — где-нибудь в более приятном местечке. В Палм-Спрингс, например, или где-нибудь еще. Насколько я понимаю, ты можешь позволить себе сделать это…

Тейлор подняла голову и взглянула Билли прямо в глаза. Ей не хотелось верить своим ушам, но не оставалось никаких сомнений: тетушка шантажирует ее.

Тейлор нахмурила брови. Билли снова завладела письмом и, отхлебнув из банки, вежливо предложила:

— Не хочешь ли еще пива?

— Билли, — начала Тейлор, — если ты хочешь переехать отсюда, я буду только рада тебе помочь. Тебе стоит только попросить. Я бы помогла тебе гораздо раньше, если бы знала, где тебя найти.

— Я знаю, миленькая, — смутилась Билли. — Я попросила тебя не из-за этого письма, а потому что подумала, что ты наверняка сможешь мне помочь.

— Понимаю, — успокоила ее Тейлор. — Тебе надо было только попросить… Ведь я до сих пор не имела возможности как следует отблагодарить тебя за то, что ты обо мне заботилась, когда от нас уехала Аманда. Теперь же я смогу это сделать. Я буду очень рада тебе помочь. Но это только потому, что я тебя люблю…

Последовала продолжительная пауза.

— Ну что ж, я, пожалуй, выпью еще пива, — вымолвила наконец Билли. Она явно пребывала в замешательстве. — А ты не хочешь?

Тейлор отрицательно покачала головой. Билли встала, а Тейлор снова перевела взгляд на экран телевизора. Программу неожиданно прервали.

— Специальное сообщение четвертого канала, — раздался голос диктора. — Неизвестный, вооруженный пистолетом, только что стрелял в советника президента Гаррисона Стоуна в вестибюле отеля «Беверли-Хиллз»…

Далее следовали кадры хроники: полицейские, бригады «скорой помощи» и какой-то очевидец, которого сразу же взяли в кольцо репортеры.

—…Стрелявший пользовался пистолетом 38-го калибра. Личность бандита и мотивы нападения пока не установлены. Сведений о состоянии здоровья мистера Стоуна тоже пока не поступало. Он был доставлен на машине «скорой помощи» в больницу «Сидарс-Синай». Оставайтесь с нами, чтобы знать о дальнейшем развитии событий.

Тейлор вскочила с кушетки и, утратив дар речи, лишь указала пальцем на экран. Направлявшаяся на кухню Билли замерла на месте. Обе молча уставились в телевизор.

— Мне надо вернуться в Лос-Анджелес, — сказала через минуту Тейлор, с трудом двигая пересохшими губами. — Я не могу оставаться…

— Поезжай, миленькая, — ответила Билли. Она была ошеломлена не меньше, чем Тейлор. — Позвони мне, когда узнаешь, что там стряслось.

— Постараюсь, — прохрипела Тейлор.

Уже выходя из вагончика, она вдруг вспомнила, что обещала пригласить Билли куда-нибудь пообедать. Но теперь…

— Извини, что не удалось пообедать вместе, — сказала она. — Я вернусь…

— Я знаю, миленькая, — кивнула Билли. — А сейчас поезжай поскорей в Лос-Анджелес.

Картер внимательно наблюдал за Майклом, напряженно сидящем верхом на жеребенке. Он показал ему, как надо правильно садиться в седло и держаться в нем. Все утро они тренировались, делая круги по загону, на низкорослой лошадке по кличке Пикси, и Картер с самодовольством отметил, что у Майкла телосложение настоящего наездника.

— Ты умеешь ладить с лошадьми, — сказал он сыну.

Майкл улыбнулся, но по-прежнему сидел, так напряженно вцепившись в поводья, что казалось, костяшки его пальцев вот-вот прорвут кожу на руках. Картер держал лошадь за уздечку возле мундштука. Все время, пока Майкл сидел в седле, он что-то тихонько нашептывал ей на ухо.

— Довольно, сынок, — сказал он наконец. — Теперь слезай, дадим ему немного отдохнуть. Пусть еще часок постоит под седлом. А потом мы выведем его немного прогуляться. Объездим его потихоньку, не будем торопиться.

— А почему нельзя прогуляться сейчас? — спросил разочарованный Майкл.

— Можно, конечно, — ответил Картер, — но надо, чтобы он привык к тебе постепенно. Лошади — как женщины, сынок. Им хочется думать, что все делается по их желанию.

Майкл не сразу понял, о чем идет речь, но, увидев кривую ухмылку на лице Картера, улыбнулся в ответ.

— Я знаю, что ты имеешь в виду. Я так заставляю Тельму испечь мне печенье. Она думает, что ей самой хочется заняться печеньем.

— Ты сообразительный малый, весь в отца, — похвалил Картер.

Майкл медленно и осторожно слез с жеребенка.

— А теперь дай ему кусочек сахара, — сказал Картер. — Надо, чтобы он связывал хождение под седлом с каким-нибудь удовольствием.

Майкл запустил руку в карман, выудил оттуда кусочек сахара и протянул его на раскрытой ладони жеребенку. Почувствовав прикосновение мягкого бархатистого носа к руке, мальчик захихикал.

— Я его очень люблю, — сказал Майкл. — И не хочу с ним расставаться. Можно мне взять его с собой в Нью-Йорк?

— Нет, сыночек, — ответил Картер. — Боюсь, он не сможет привыкнуть к городу. Да и где там его держать? В ванной комнате?

— На 89-й улице есть конюшни, — с надеждой в голосе заметил Майкл. — Можно было бы его там держать.

— Нет, пусть лучше останется здесь, вместе со всеми своими лошадиными приятелями, — твердо заявил Картер. — А мы будет при каждом удобном случае приезжать к нему в гости. Ты можешь проводить здесь все свои каникулы.

— Этого мало, — расстроился Майкл. Он крепко обнял жеребенка за шею. Тот фыркнул и закивал головой. — Если он не может уехать отсюда, то и я не хочу уезжать.

— Боюсь, что твоей маме это не понравится, — с грустью в голосе произнес Картер.

— Ну, тогда мы ей скажем, чтобы она тоже не уезжала, — дерзко заявил Майкл. — Когда она привыкнет, ей здесь понравится. Я ее уговорю.

— Хорошая мысль, сынок, — широко улыбнулся Картер. — Давай-ка попытаемся вместе уговорить ее.

— Давай!

— А я, со своей стороны, тоже постараюсь ее убедить.

К тому времени, когда Тейлор добралась наконец до больницы «Сидарс-Синай», был уже десятый час вечера. В вестибюле толпились полицейские. Она попробовала навести справки в регистратуре, но никакой информации не получила. Группа репортеров и несколько телевизионных бригад слонялись по вестибюлю в ожидании официального заявления.

— Извините, — сказала Тейлор, остановившись перед одним из полицейских. — Я Тейлор Синклер, помощница Гаррисона Стоуна. У кого можно справиться о состоянии его здоровья?

Как-то странно было называть себя сейчас помощницей Гаррисона. Ведь он ее отец. Она только что обрела его и уже могла потерять. Офицер взглянул на нее недоверчиво и подозвал другого полицейского. Тот тоже посмотрел на Тейлор с подозрением и вытащил рацию. Раздался треск, потом ему кто-то ответил.