Айрис Денбери - Дни и ночи отеля «Бельведер»

«Ему надо понять, что они не пара», — подумала Андреа.

— Если бы я могла помочь тебе, я бы это сделала. Ты же знаешь, — сказала она.

— Как, по-твоему, в отделе регистрации «Бельведера» кто-нибудь знает, где сейчас Ингрид? — спросил он.

— Не думаю. Она уехала рано утром, никого не поставив в известность, за исключением портье. Она оставила весь багаж и сказала, что пришлет за ними позднее. — Андреа остановилась, не зная, стоит ли раскрывать все карты. — А еще после нее остался большой счет, но я думаю, что он уже оплачен.

— Так оно и есть, — пробормотал он, потом поднял голову и посмотрел ей в глаза.

Андреа ответила ему таким же пристальным взглядом:

— Ты оплатил его.

Тревор деланно засмеялся:

— Это просто заем. Она временно нуждается в деньгах. Ее отец не прислал ей обычного содержания, но она все вернет мне, как только получит деньги.

Андреа была поражена. Среди обслуживающего персонала ходили слухи, что у мисс Дженсен огромные счета. Отель открыл ей кредит, потому что она была постоянной посетительницей, занимала один из лучших номеров и в прошлом всегда аккуратно расплачивалась.

— Сколько же ты одолжил ей?

— Меня волнует не счет. Три или четыре сотни фунтов не разорят меня. Дело в Ингрид. Я не могу ее найти. Я спрашивал в консульстве, даже в посольстве. Если она по моей вине совершила глупость из-за столкновения с полицией, я не прощу себе.

— Ты хочешь сказать, что она совершила самоубийство?

— Да. Я сойду с ума.

— Ты очень любишь ее, верно?

Тревор посмотрел мимо нее:

— Верно.

Но Андреа уловила его замешательство. Тревор пытался убедить себя, что это любовь, а не увлечение. Кроме того, мисс Дженсен не принадлежала к типу людей, которые совершают самоубийства.

Настало время отправляться в театр, и Андреа взяла свои перчатки и сумочку.

— Если ты услышишь хоть что-нибудь, дай мне знать, хорошо? — попросил Тревор, помогая ей надеть пальто.

— Конечно. Югет, моя соседка по комнате, обо всем узнает первой. Она убирается в апартаментах мисс Дженсен.

В переполненном фойе театра они с Тревором медленно прокладывали себе путь к лестнице, ведущей вниз, к креслам партера.

Вдруг Тревор прошептал:

— Смотри-ка, Холт. Интересно!

Андреа осталась стоять, а Тревор направился к нему. Двое мужчин обменялись короткими репликами, затем Кир в сопровождении Тревора подошел к Андреа.

— Добрый вечер, Андреа. Сегодня вы выглядите потрясающе, — холодно произнес Кир.

— Я думала, вы еще в Лондоне. Как прошло разбирательство?

— Все устроилось вне заседания. Согласились на компенсации за нанесенные повреждения. Точно так, как мы предлагали этому человеку сначала, но это обошлось нам дороже.

Она поняла, что он не доволен ее поведением: раз он занят, она отправилась развлекаться со своим приятелем, будь то театр или другое место. Однако Андреа позабавила эта немая сцена. Она была польщена тем, что, как ей показалось, Кир ревновал ее.

Прозвенел звонок, и Тревор взял Андреа за руку:

— Нам лучше занять свои места. Возможно, увидимся с вами в антракте, Холт.

Кир кивнул и направился к главной лестнице, ведущей к ярусам. Андреа была рада, что он не сидит в партере. Потом она почувствовала себя обиженной. С какой стати ее должно заботить, если Кир станет наблюдать за ней, вместо того чтобы смотреть пьесу?

Пьеса была легкой безделицей, но поскольку ее украшали звездные имена и хороший актерский состав, она наверняка доставляла радость любителям театра в Вест-Энде.

Андреа с интересом следила за игрой ведущей актрисы, остановившейся в «Бельведере». Она не видела ее раньше на сцене и не встречала в отеле. Ей предстояло поведать своей французской подружке об игре звезды и описать ее элегантные туалеты.

После окончания спектакля Тревор предложил выпить кофе и перекусить в маленьком ресторанчике.

— Я бы повел тебя поесть в «Бельведер», — предложил он, — но знаю, что это доставит тебе лишние заботы. — Тревор вернулся к разговору о пропавшей Ингрид: — Я спросил у Холта, известно ли ему что-нибудь о ней или о том, где она находится, но он не знает или говорит, что не знает.

— А разве он поддерживал с ней отношения или она с ним? — спросила Андреа с интересом.

— Возможно. Он познакомился с ней до меня, и мне кажется, она ему нравилась. Ведь он из-за нее приехал в наш дом на Рождество. Я приложил немало усилий, чтобы удерживать Ингрид подальше от него.

— И переложил общение с ним на меня. — Андреа принужденно засмеялась.

— А он тебе не нравится?

Андреа, подражая Югет, пожала плечами:

— Нравится, не нравится? Какое это имеет значение? Он просто постоялец нашего отеля. Когда он закончит работу в Миллбридже, то переедет в Ливерпуль, в Глазго или Бристоль, где будут строить новые кварталы.

— Настоящая жизнь для мужчины, — заметил Тревор. — Нигде нет постоянного дома. Он что, все время живет в отелях?

— Не знаю. Никогда не спрашивала его. — Она не стала рассказывать о том, что Кир навещает свою мать в Йоркшире.

Когда они собирались уходить, Тревор снова вернулся к разговору об Ингрид, и Андреа вдруг вспомнила об информации, полученной от Джилл на Неделе Швеции. Стоит ли делиться с Тревором только слухом?

Андреа решила, что это может помочь Тревору:

— В свое время одна шведка назвала ее Астрид. Возможно, шведка приняла Ингрид за кого-то другого.

Тревор записал имя в записную книжку.

— Сколько времени ты проведешь в «Бельведере»? — спросила Андреа.

— Только сегодняшнюю ночь. Я должен вернуться завтра, а то накопится много дел.

— Твоя секретарша, Эйлин, присмотрит за всем наилучшим образом.

— Да, она просто сокровище.

Андреа промолчала. Она была уверена, что Эйлин влюблена в Тревора. Как она, наверное, переживает, видя, какие страдания испытывает Тревор из-за датчанки. Когда-нибудь, возможно, у Тревора откроются глаза, и тогда Эйлин будет вознаграждена. Странно, подумала Андреа, как сильно она желает, чтобы Тревор был счастлив, хотя речь идет не о ней, а о другой девушке. Когда-то она ревновала Тревора ко всем девушкам, с которыми он был знаком. Сейчас она хотела только избавить его от Ингрид.

Андреа разбудил легкий настойчивый стук в дверь ее спальни. Еще не настало время вставать, но Андреа уже поняла, что ее трясет за плечо мисс Уиверн.

— Да? Что, что случилось?

— Ланздейл! Вставай, пожалуйста. Женщине, остановившейся в 379-м номере, плохо.

Андреа с трудом открыла глаза:

— Можно мне сначала одеться?

— Нет, только накинь халат или пальто. Это срочно.

Лаура Уиверн была в темно-зеленом халате, и Андреа накинула собственный халат и засунула ноги в шлепанцы.

Она спустилась вслед за мисс Уиверн на третий этаж и вошла в номер, где на постели лежала молодая женщина.