Айрис Денбери - Дни и ночи отеля «Бельведер»

— Да? Весьма вероятно, когда ты увидела, что у вас с ним ничего не получится, то была рада приехать сюда, где можно встретить множество мужчин. Ты же цепляешься ко всем подряд. Постояльцы или обслуживающий персонал, старые или молодые, — не имеет значения. Ты не оставила в покое даже старого мистера Честера. Не теряла зря времени в его типографии. — Глаза мисс Уиверн блестели. — Ты… ты с ума сходишь по мужчинам!

Андреа с трудом держалась под напором обрушившихся на нее слов, но не проявляла страха. Она приняла вызов, брошенный ее собеседницей.

— Вы видели, как я выходила из типографии мистера Честера, но вы не видели меня в ту ночь выходящей из номера Тревора Деннистоуна, потому что я никогда не была там. Вы придумали все, чтобы опорочить меня. — Андреа пришла в неописуемую ярость. — С того момента, как я приехала сюда, вы невзлюбили меня и делали все, чтобы выжить меня отсюда. Вам повезло, что Тревор остановился именно в этом номере, а вы дежурили в ту ночь по этажу, и вам пришлось ухаживать за женщиной, занимавшей комнату напротив.

Лаура Уиверн сначала покраснела, потом ее щеки побелели, поскольку Андреа говорила чистую правду. Лаура случайно узнала, в каком номере остановился Тревор Деннистоун, и, когда женщине в 379-м номере стало плохо, она не удержалась, чтобы не воспользоваться удобным случаем: заставила Андреа спуститься вниз в четыре часа утра.

— Твоя взяла, — согласилась мисс Уиверн, — но я еще пользуюсь здесь некоторым авторитетом.

— Но я уже не работаю под вашим началом, — возразила Андреа, — и вы не имеете права вмешиваться в мои личные дела. Вы можете сделать мое положение в отеле невыносимым, рассказывая всем, что я племянница миссис Мейфилд, но какая вам от этого польза? Я не мешаю вашему продвижению по службе. — Злые слова вырывались одно за другим, так как ей нечего было терять.

С мисс Уиверн произошла удивительная перемена. Она встала, но зашаталась:

— Продвижение? Думаешь, я забочусь об этом? Я хотела от жизни только одного: Мервина, а мне приходилось наблюдать, как ты и дюжина других девиц гуляют, смеются и танцуют с ним. А теперь он женился на маленькой глупенькой актриске!

К ужасу Андреа, помощница главной сестры-хозяйки упала в кресло и, закрыв лицо руками, разразилась бурными рыданиями.

Андреа тут же запаниковала.

— Мисс Уиверн, — начала она неуверенно, — мне жаль…

К счастью, зазвонил телефон, и Андреа подняла трубку.

— Нет, мисс Уиверн в данный момент здесь нет, но я найду ее и передам ваше поручение.

Мисс Уиверн подняла искаженное, залитое слезами лицо:

— Кто это?

— Мистер Блейк. Он просит вас зайти к нему в кабинет, когда освободитесь. — После минутного колебания Андреа добавила: — Вам понадобятся несколько минут до того, как вы пойдете к нему. — Она вышла и направилась в свою комнату. Теперь Андреа поняла причину внезапного взрыва Лауры Уиверн. Свадьба Мервина уничтожила те слабые надежды, которые все еще лелеяла женщина.

Какая-то девушка просунула в дверь голову:

— Тебя к телефону, в нише на четвертом.

Господи, что еще? На этот раз ей звонил Тревор.

— Да, я закончила работу, но договорилась встретиться кое с кем из здешних.

— Мне необходимо увидеть тебя. Я хочу поговорить с тобой.

Андреа вздохнула. Опять придется выслушивать его признания об Ингрид. Однако после сцены с мисс Уиверн ей уже не хотелось идти танцевать.

— Хорошо, — сказала она наконец, — я приду. — Андреа договорилась встретиться с ним через полчаса в ресторанчике, где они бывали прежде.

Потом Андреа позвонила на пульт.

— Передайте, пожалуйста, сообщение в отдел регистрации. Я собиралась пойти на танцы с Джилл и ее женихом. Если они еще не ушли, скажите им, чтобы не ждали меня. Я не смогу пойти.

— Более интересное свидание? — робко спросила телефонистка. — Не стану выдавать тебя.

Поведение Тревора озадачило Андреа. Он не казался подавленным, заказал солидный обед, а его аппетит вполне соответствовал оживленному разговору. Тревор даже не упомянул об Ингрид. «Интересно, неужели это увлечение прошло?» — подумала Андреа.

Но когда им подали кофе с коньяком, он отрывисто спросил:

— Что слышно об Ингрид?

— Не знаю, кто в эти дни остановился в отеле, ведь я сейчас работаю внизу, в контрольном отделе.

Его губы искривила горькая улыбка.

— Какой я дурак! Она была такой красивой, и я решил, что характер ее под стать красоте. Я сходил по ней с ума и считал, что нравлюсь ей. Но она хотела только одного: чтобы ее обожали, ей нужна была свита и… — он оборвал фразу, взглянув на Андреа, — деньги, для оплаты счета в гостинице и получения кредита в других местах.

— Ты видел ее после того, как она уехала из «Бельведера»?

— Да. В Лондоне. Ее нетрудно было выследить. Я вспомнил, как ты говорила мне, что кто-то во время Недели Швеции назвал ее Астрид. Ты была права: Ингрид Дженсен — не настоящее имя. В Лондоне она записалась как Астрид Йоргенс.

— Как ты думаешь, зачем ей понадобились фальшивые имена? — спросила Андреа.

— Бог ее знает. Наверное, так легче исчезнуть.

— И у нее нет богатого отца?

— Едва ли. Но я не искал богатого тестя. Что ж, это послужило мне хорошим уроком.

Андреа хватило такта не упоминать, что этот урок, вероятно, стоил ему кучу денег.

— Меня беспокоило в то время и дело с «Полонезом»: там не было опасности, но Ингрид запаниковала, и когда к нам подошли, чтобы записать имена, она сказала, что сама напишет свое имя. — Он посмотрел на Андреа. — Она написала твое имя.

— Мое? Зачем?

— Сказала, что у нее возникнут неприятности, потому что она иностранка, с иностранным паспортом и все такое. Я насилу отговорил ее, сказал, что мой адвокат сделает все необходимое, что не нужно будет появляться в суде, что он заплатит штраф, и нас, конечно, не собираются сажать в тюрьму. Так что, в конце концов, она написала свое имя: Ингрид Дженсен, но, как выяснилось, не настоящее.

— Это не мое дело, но она не подходила тебе, Тревор, — сказала Андреа после долгого молчания.

— Наверное, я был всего лишь простофилей, подвернувшимся под руку. Что ж, теперь все кончилось. Андреа, какие у тебя планы на будущее?

— Не знаю.

— Выходи за меня замуж.

Она с изумлением посмотрела на него:

— Тревор! Ты говоришь что-то не то.

— Именно то. О, я знаю, о чем ты думаешь. Но это было чистое сумасшествие. Теперь я пришел в себя.

— Я никогда не думала о том, чтобы выйти за тебя замуж, — медленно произнесла она, глядя на скатерть. Это было не совсем так, но глупые девчоночьи мечты, в любом случае, остались в далеком прошлом.

— Тогда подумай, пожалуйста, серьезно. — В его глазах светились доброта, привязанность, участие, искренний интерес, но была ли там любовь?