Сандра Браун - Сбиться с пути

— Думаю, ты тоже. — Ее голос дрогнул. — Ты плакал по Холу.

— Он был моим братом. Несмотря на всю разницу между нами, я любил его.

— Знаешь, я не могу не думать о… — Ее голос сорвался, и она прикусила нижнюю губу, когда в уголке ее глаза показалась слеза и медленно поползла вниз по щеке.

— Не думай об этом, Дженни. — Он вытер ее Щеку внешней стороной ладони.

— Не могу, это просто не выходит у меня из головы.

— Нет, ты должна избавиться от этих мыслей. Иначе сойдешь с ума.

— Ты же тоже об этом думаешь, Кейдж. Я знаю, я уверена в этом. Что он испытал перед смертью? Его пытали? Он был напуган? Он был…

Он приложил палец к ее губам, заставив ее замолчать.

Естественно, я думал обо всем этом. И я уверен, что Хол смело смотрел смерти в лицо. Он был человек несгибаемой веры. Он поступал так, как чувствовал, что должен поступать. Не думаю, чтобы вера его покинула, что бы с ним ни случилось.

— Ты обожал его, — прошептала она, охваченная внезапным прозрением.

Кейдж выглядел глубоко опечаленным.

— Да, это так. Мы всегда по-разному реагировали на окружающее. Я был диким, жестким, Хол — мирным. Возможно, для того, чтобы быть мягким и послушным, требовалось больше храбрости, чем для моего чертового буйства.

Не задумываясь, она потянулась и провела рукой по его щеке.

— Он тоже восхищался тобой.

— Мной? — недоверчиво спросил Кейдж.

— Твоей непокорностью, твердостью, как бы это ни называлось.

— Может быть, — заметил он задумчиво и печально. — Хотелось бы так думать. — Он расправил простыню, закрывая ей плечи. — Поспи немного. — Кейдж погасил свет и, секунду поколебавшись, наклонился и по-братски поцеловал ее в лоб.

После этого придвинул единственное более или менее удобное кресло в номере к окну и устроился в нем. Мучительный, трудный день взял свое. Через несколько минут оба они крепко спали.

— Что это было? — Дженни, проснувшись, подскочила на кровати. В комнате было темно, однако в незнакомом окне периодически вспыхивали яркие всполохи света.

Кейдж мгновенно отреагировал на ее испуганный возглас и быстро подошел к кровати.

— Все хорошо, Дженни. — Он присел рядом и попытался уложить ее на подушку, но она не поддавалась. — Это в нескольких милях отсюда. Началось около получаса назад. Жаль, что это тебя разбудило.

— Это не гром, — хрипло проговорила она.

Он немного помолчал, прежде чем ответить.

— Да.

— Это звуки боя.

— Да.

— О господи! — Она закрыла лицо руками и упала на подушку. — Я ненавижу это место. Здесь грязно, жарко, здесь убивают людей. Хороших людей, прекрасных людей, таких как Хол. — Она заплакала. — Мне страшно, и я ненавижу себя за это. Но не могу ничего поделать.

— Ах, Дженни.

Кейдж прилег рядом с ней и обнял ее, тесно прижав к себе.

— Бой далеко. Завтра утром мы уедем отсюда, и ты навсегда забудешь о Монтерико. А пока я здесь, с тобой.

Он расправил пальцами ее волосы, массируя ей голову, словно стараясь вложить ободряющие слова в ее мозг. Кейдж уткнулся подбородком ей в макушку и запечатлел жаркий поцелуй.

— Я не позволю никому причинить тебе вред, Дженни. Господи, пока я жив, ничто с тобой не случится.

Эти слова и его хриплый, уверенный голос подействовали на нее ободряюще. Его физическая сила казалась опорой ее измученной душе и телу. Когда он прислонился спиной к изголовью кровати и прижал ее к своей груди, то она, не сопротивляясь, прижалась к нему, инстинктивно стремясь опереться на существо больше и сильнее ее.

Ее пальцы разгладили мягкий ковер волос на его груди, она прислонилась щекой к его сильному торсу. Другая ее рука крепко обняла его за талию, и Дженни словно спряталась за крепким щитом его рук.

Он сжимал ее в объятиях, шепча обещания, которые она отчаянно жаждала услышать. Кейдж не осознавал, что он ей говорил, весь отдавшись драгоценному ощущению близости, соприкосновения с ее телом.

Ее комбинация казалась гладкой и бледной в ночной темноте маленькой комнаты. Держащийся лишь на узеньких бретельках тончайший шелк собрался в складки на талии, открывая ее восхитительные бедра. Ее нежная и трепетная грудь касалась его обнаженного торса.

Периодически Дженни охватывала дрожь, и он целовал ее волосы, лаская руками обнаженные плечи. Он восторгался гладкостью ее кожи и старался придать своим прикосновениям безличный характер.

Потом она уснула. Кейдж мог судить о том по ее ровному, теплому дыханию, чуть щекочущему волоски у него на груди. И когда во сне она пошевелила одной ногой и положила ее ему на колено, он буквально вжался в подушку. Ее бедра покоились рядом с его ногами, ее согнутая коленка почти касалась застежки на его джинсах. Кейдж стиснул зубы, стараясь сдержать охватившее его желание. Он не сводил глаз с ее руки, которая застыла на его колене. Жажда ощутить ее прикосновение была столь сильной, что едва не убила его. И если бы она вдруг коснулась его, он бы умер от спазма агонии и экстаза одновременно.

Кейдж долго прислушивался к грохочущему эху отдаленной битвы, пока все не стихло снова. Он видел, как заря занимается над восточным горизонтом. Кейдж по-прежнему сжимал ее в объятиях, ее — невесту Хола.

Свою любовь.

Похороны Хола Хендрена привлекли всеобщее внимание. Все пришедшие почтить его память и оказать ему последнее уважение считали Хола мучеником. Те, кто раньше смеялись над его фанатизмом, теперь скорбно и пристыженно склонили голову. Команды телевизионных новостей со всего Техаса и несколько представителей национальных телекомпаний подобно муравьям суетились возле кладбища, расставляя треноги своих камер.

Дженни, сидевшая под временным навесом вместе с Бобом и Сарой, по-прежнему не могла поверить, что миссия Хола окончилась именно этим. Ей казался невозможным, немыслимым тот факт, что он был мертв. Каждую минуту она надеялась, что сейчас очнется от кошмарного сна.

С тех пор как она и Кейдж вернулись из Монтерико, их дом пребывал в хаосе. Телефон звонил не переставая. Двигался нескончаемый поток посетителей. Правительственные службы прислали своих представителей, чтобы побеседовать с ней и Кейджем об их впечатлениях от этой центральноамериканской страны. Принимая во внимание участие значительных церковных деятелей, все происходящие события окутывала странная, нелепо праздничная атмосфера.

Дженни почти не спала с тех пор, как очнулась в объятиях Кейджа в тесной комнатке пыльного отеля в Монтерико. Она долго не могла окончательно проснуться и, только когда осознала, что лежит, прижавшись к его обнаженному торсу в одной лишь тонкой шелковой рубашке, резко вскочила, встретив его пристальный взгляд.

— Из… извини меня, — пробормотала она, соскользнув с кровати, и скрылась в ванной.