Линн Керланд - Глазурь на торте

— Какую?

Он беспечно пожал плечами.

— Попрактиковаться в обжимании. По моему разумению, этот навык никогда не бывает слишком совершенным.

— Действительно, — и почему это ее голос прозвучал так напряженно?

— Как я это понимаю.

— Уверена, Мелани прекрасно знает, как обжиматься.

— Меня не интересует Мелани.

Сидни не хотела знать, кто его интересует. Но ее рот считал по-другому.

— Тебя интересует кто-то другой?

Сэм отвел взгляд.

— Да.

— О-о, — сказала Сидни. Забавно, каким слегка резким становится звук, когда твое сердце разбито. Она никогда не думала, что это причиняет такую ужасную боль.

— Что насчет тебя? Планируешь стать Фрэнку Слейтеру замечательной женой?

Она подняла глаза и встретилась с его пылающим зеленым взглядом. Моргнула.

— Фрэнку?

— Да, Фрэнку, черт бы его побрал.

— Меня не интересует Фрэнк.

— Ох, — он выглядел опешившим. — Тогда, тебя интересует кто-то другой?

— Да.

У него был такой вид, словно она ударила его. Затем он начал хмуриться.

— Кем бы он ни был, он недостаточно хорош для тебя. Я хочу с ним встретиться. Как его зовут?

— Это не твое дело.

— Безусловно, мое. Кто он?

— Тебе-то какая разница?

Он зарычал. И нахмурился еще сильнее. Потом протянул руку.

— Иди сюда. Мы вполне можем пообжиматься. Уверен, этот дурак, в конечном счете, оценит это.

— Не сомневаюсь в этом, — если бы Сэм только знал!

Он схватил ее за руку и подтащил к себе. Сидни обнаружила, что оказалась зажата между его тяжелой рукой и твердой грудью. Он обвил ее рукой свою талию, а голову положил себе на плечо.

— Вот это обжимание, — проворчал он. — А это «Поющие под дождем» [13] «Поющие под дождем» — легендарный мюзикл Джина Келли и Стэнли Донена — история становления звукового кинематографа в Голливуде. Фильм был удостоен звания «Национальное достояние США», отмечен двумя «Оскарами» и премией голливудских кинокритиков «Золотой глобус». Но картина в любом случае нашла бы отклик в сердцах миллионов зрителей благодаря мастерскому сюжету, блестящим шуткам и десяткам блистательных музыкальных и танцевальных номеров. по телевизору. Надеюсь, тебе понравится и то, и другое, поскольку никакого выбора я тебе не даю.

Сидни не волновало, что идет по телевизору. Они с таким же успехом могли смотреть телевизионные курсы заочного обучения высшей математике, и она была бы совершенно довольна. Спустя несколько минут, когда Сэм расслабился, расслабилась рядом с ним и она. Девушка закрыла глаза и вздохнула, когда он начал поглаживать пальцами ее спину. Она прижалась поближе к нему и уткнулась лицом в его шею.

— Как приятно.

Он прочистил горло.

— Комплименты, конечно, всегда приветствуется. Как и комментарии относительно тепла тела партнера по обжиманию.

— Ты очень теплый, Сэм.

— Да, примерно так, — хрипло проговорил он. — Ты набиваешь руку.

— Нет, не совсем еще. Думаю, для этого потребуется еще пара часиков.

Она едва могла поверить, что эти слова вылетели из ее рта, но брать их назад было слишком поздно.

— Да, похоже, что так. — Голос Сэма прозвучал положительно хрипло. — Посмотрим, как получится сегодня. Нам, возможно, придется делать это почаще. Конечно, для отработки твоей техники.

— Безусловно.

— И чтобы ты смогла удовлетворить своего Сасквоча [14] Сне́жный челове́к (йети, сасквоч, бигфут) — легендарное человекообразное существо, якобы встречающееся в различных высокогорных или лесных районах Земли. Его существование утверждается многими энтузиастами, но на текущий момент не подтверждено. Есть мнение, что это реликтовый гоминид, то есть млекопитающее, принадлежащее отряду приматов и роду человек, сохранившееся до наших дней со времен предков человека. . Или как там, дьявол, его имя.

— Верно, — согласилась она.

— Я не желаю знать, кто он.

— Я бы и не подумала говорить тебе.

Она почувствовала тяжесть головы Сэма, опустившейся на ее.

— Тебе удобно, Сид? — пробормотал он, раздражение исчезло из его голоса.

— Очень, — прошептала она. — Это так мило. Спасибо тебе, Сэм.

Он глубоко вздохнул.

— Это то немного, что я могу сделать для женщины, которая рискнет своей жизнью и научит меня менять масло в моем рейндж ровере.

— Ты великолепно справишься.

Он ничего не сказал, лишь крепче сжав свою руку вокруг нее.

Сидни закрыла глаза и улыбнулась. Она не думала о той, которая интересует Сэма. Сейчас в его руках находилась она , и если его объятие на что-нибудь да указывало, так это на то, что он не желает ее отпускать.

Хотя в потаенных уголках ее сознания и обитали мучительные сомнения относительно личности женщины Сэма, она отодвинула их прочь. На то, чтобы сердиться и обижаться будет предостаточно времени и завтра.

В данный момент Сэм принадлежал ей.

Сэм взмахнул топором и тот расколол бревно с приносящим удовлетворение треском. Да, в колке дров было что-то успокаивающее. Особенно когда ты может делать это, не боясь при этом потерять пальцы. Никакой необходимости рубить дрова у него не было, но это обеспечивало ему занятость. Что, безусловно, было единственным положительным моментом в его жизни в данную пору. Его исправления были хуже первоначального варианта, а план по ухаживанию за Сидни оказался еще никудышнее, чем его поправки.

Все дело было в ее загадочном мужчине.

Закончив колоть дрова, он оставил топор в сарае и вошел в дом. Сидни лежала на диване, уткнувшись носом в книгу по туризму. Он желал, чтобы она хоть раз читала что-нибудь другое. Возможно, что-нибудь, что написал он. И эта женщина заявляет, что хочет научиться готовить. Разве слишком сложно хоть изредка заглядывать в кулинарные журналы?

Сидни подняла глаза, когда он с шумом подошел к ней и уставился на нее. Она в ответ холодно посмотрела на него.

— Готов для нашего урока? — спросила она, ее голос был таким же холодным, как и взгляд.

— Не могу дождаться, но позволь мне вначале принять душ.

— Да, пожалуйста.

Он хлопал всеми дверями, какие только попались на его пути в ванну. Прошла неделя после их урока по обжиманию на диване. На утро после которого Сидни проснулась в мрачном настроении, которое было под стать его собственному. Он всю ночь пролежал, не смыкая глаз и интересуясь, кем же, черт возьми, был этот ее мужчина. Сидни была знакома не с одним мужчиной. Может это был какой-нибудь финансовый воротила из Нью-Йорка, который планирует забрать Сидни в «Большое яблоко»? Мысль о Сидни Кинкейд, вырванной из привычного окружения, раздражала. Мысль о ком-то другом, кроме него, выдергивающим ее, просто бесила. Если кто-то и будет что-то делать с Сидни, то именно он.