Максин Барри - Драгоценная паутина

– Чудесно, кара! – сказала она тихо, но все услышали – такая стояла напряженная тишина.

Легкий вздох облегчения пробежал по залу. Флейм успокоилась, все шло хорошо. Если София и думала о толпе за спиной, жаждущей осмотреть ее богатство, то не показывала виду. Она не торопилась, аккуратно трогала каждую вещь, просила Флейм объяснить идею. Все терпеливо ждали; в конце концов, она платила за все: по слухам коллекция обошлась ей в десять миллионов. Удивительной красоты серьги, кольца, браслеты – все было осмотрено с одобрительной улыбкой. И хотя София держалась спокойно, ее щеки горели. Глаза же стали какими-то туманными, будто она с трудом верила, что все эти сверкающие драгоценности принадлежат ей.

Наконец она закончила обход и остановилась возле броши, изображавшей паука в паутине. Она встала спиной к толпе и вопросительно подняла бровь, глядя на Флейм. Флейм осторожно приколола брошь на ее белое платье. Агатовый паук потрясающе выглядел на белом бархате, а серебряная, с изумрудами паутина излучала фантастический свет.

– Ну а теперь, – повернулась София к потрясенно вздохнувшей толпе, – давайте пригласим гостей присоединиться к нам.

Когда охрана чуть отошла назад, чтобы дать людям посмотреть, Флейм почувствовала, что ей не хватает воздуха. Все ясно, успех потрясающий! Рис стоял рядом, они смотрели, как элегантная толпа фланирует вокруг столов. Фотографы кинулись снимать, и ни одна вещица, даже крошечная сережка, не избежала внимания объективов. Была почти полночь, и толпа у столов уже поредела, когда Флейм, собрав остатки мужества, сказала:

– Леди и джентльмены… – Ей пришлось повторить, прежде чем голоса стихли. – Мадам! – Флейм поклонилась Софии, которая посмотрела на нее, слегка приподняв бровь. – Вы видели все, кроме одной вещи из коллекции «Альционы».

Раздался шумок. София заулыбалась.

– О, у вас для меня сюрприз, леди Флейм?

Флейм улыбнулась.

– Да, то, что вы еще не видели. Это подарок от «Альционы» нашей патронессе. Я надеюсь, он ей понравится…

С большим любопытством София с мужем последовали за Флейм. Девушка подняла черную коробочку, лежавшую под гардениями, молча повернулась и протянула ее Софии. Медленно, осторожно София ди Маджори подняла крышку… Все услышали вздох. Напряжение достигло апогея!.. Что могло быть неожиданнее, чем брошь с пауком? Или колье с серьгами и диадемой из огромных сверкающих бриллиантов? София произнесла что-то по-итальянски, знающие язык улыбнулись. Потом она подняла глаза на Флейм.

– Моя дорогая леди Флейм. Вы превзошли самое себя! – И с этими словами она вынула тиару, которая лежала там.

Тиара оказалась совершенно необычной, являясь частью маски. Очень легкая, хотя и была усыпана бриллиантами, сапфирами, агатами и дымчатыми топазами. София с некоторым недоверием всматривалась в таинственное мерцание камней. Осторожно надела ее. В прорезях маски блеснули глаза… Тиара, соединенная с маской, напоминала корону, причудливо украшенную невиданными по красоте камнями!

Толпа сперва ошарашенно молчала, потом разразилась аплодисментами. София подождала, пока фотографы сделают свое дело, потом повернулась к зеркалу и удивленно посмотрела на себя. С брошью на груди и в тиаре-маске она казалась таинственной соблазнительницей. Фотограф щелкнул затвором – этот снимок потрясет весь ювелирный мир!..

В этот самый миг, на пике триумфа, когда все глаза были обращены к ди Маджори, Флейм взглянула на стол и… с трудом сдержала крик ужаса. Она застыла. Потом отчаянно огляделась. Гюнтер Восс заметил панику Флейм и быстро подошел к ней.

– Гюнтер, главный бриллиант… не тот, – прошептала она, стараясь следить за фотографами, которые, слава Богу, интересовались только Софией ди Маджори.

Гюнтер оглянулся, убедившись, что никто не смотрит на него, наклонился над бриллиантом, прерывисто втянул воздух и выпрямился.

– Ваша светлость! – прошептал он ей в ухо с немецким акцентом. – Это фальшивка…

Флейм уставилась на него, не веря своим ушам. Но потрясение в его взгляде заставило поверить…

– Фальшивка? – повторила она, но, почувствовав, что на нее направлена камера, ослепительно улыбнулась. Молодой журналист поднес к ее губам микрофон.

– Леди Альциона, каково это – испытать такой успех?

Флейм с трудом подавила истерическое желание расхохотаться. Успех? Да ведь это катастрофа! Сосредоточься! – приказала она себе.

– Ну конечно, мы все очень рады, что синьоре ди Маджори понравилась наша коллекция. – Она мило улыбнулась, но мысли ее были далеко…

Ей надо задержать у себя драгоценности, пока все не выяснится. Придется проверить под микроскопом каждый камень. А ди Маджори ведь намерена отправить коллекцию личным самолетом, который ждет в Кидлингтонском аэропорту!

– Я уверен, все, включая наших читателей, хотят узнать, откуда взялась идея необыкновенной тиары. Или это маска?

Флейм снова улыбнулась, хотя ей сейчас было не до улыбок: нельзя позволить Софии вывезти коллекцию! Фальшивый бриллиант будет обнаружен, и «Альционе» конец!

– Если бы вы побывали на бале-маскараде в Венеции, вы бы поняли, откуда эта идея. – Флейм услышала свой голос, легкий, счастливый и как будто чужой. – Извините меня пожалуйста, вот Гюнтер Восс, наш главный мастер, который занимается огранкой камней. Я думаю, он откроет некоторые тайны вашим читателям.

Она посмотрела на Гюнтера. В глазах ее стояла мольба о помощи. Гюнтер не подвел Флейм. Он увел репортера подальше от коллекции. Она услышала, как он стал ублажать его рассказами о ювелирном деле.

Флейм в панике огляделась, все толпились вокруг Софии ди Маджори, разглядывая брошь и тиару-маску.

Тут она увидела Джастина. Он тоже наблюдал за этой сценой, скривив губы в насмешливой улыбке. Она сразу все поняла. Фальшивый бриллиант – его рук дело! Неудивительно, что он в последнее время так спокоен. Он решил, что уже выиграл. И… кровь ее застыла в жилах… Он сможет выиграть, если она не придумает, как задержать у себя коллекцию и заменить фальшивку!

Вдруг Флейм осенило: а если этот камень не единственный поддельный? В коллекции несколько больших рубинов и сапфиров. Флейм закрыла глаза и глубоко вздохнула. Нет, она не может стоять так и ничего не делать, когда ее карьера готова рухнуть раз и навсегда! Флейм посмотрела на Софию, любовавшуюся на свое отражение в зеркале. Она явно была очень довольна собой!

Флейм расправила плечи. Но что она ей скажет?..

– В чем дело?

Флейм вздрогнула. Погруженная в свои ужасные мысли, она совершенно забыла о Фрэнке Йенсене, который орлиным взором наблюдал за всеми. Он видел все.

Она шепотом рассказала Фрэнку о происшедшем. Лицо Фрэнка помрачнело, когда он посмотрел на Джастина. Но все, что он мог сделать, это выразить сочувствие и поддержать ее морально. Флейм попросила рассказать обо всем Рису, потом, высоко подняв голову, выпрямив спину и с сердцем, замирающим от болезненного страха, дала указание охране отодвинуть ограждение еще на фут от стола, чтобы какая-нибудь остроглазая матрона, знающая толк в драгоценностях, ничего не заметила, и медленно прошла через толпу к Софии.