Линдси Келк - Я люблю Голливуд

Вынужденные прогулки против резкого ветра, с залепленным ледяной изморосью лицом мало соответствовали гламурному образу жизни, которую, по мнению моей семьи, я вела. Впрочем, в сложившемся у папы с мамой мнении не последнюю роль сыграли мои е-мейлы и телефонные звонки, где я редко упоминала, что месяцами расхаживаю с красным, как у оленя Рудольфа, носом, закутанная, как эмблема шин «Мишлен».

Я отдернула штору, проверяя погоду. Ночью снега, к счастью, не выпало, но небо было серым и обещало снегопад, а внизу туда-сюда сновали люди, закутанные, как участники арктической экспедиции.

— Который час? — хрипло спросил Алекс, перекатываясь ко мне и снова потянув штору на окно.

— Полвосьмого, — вздохнула я, позволяя увлечь себя под одеяло и с особым наслаждением спрятав заледеневшие ступни.

Алекс был моей личной живой грелкой. Несмотря на холод в квартире, он всегда был как печка. Помимо других очевидных плюсов это было одной из моих излюбленных причин ложиться с ним в кровать.

— Очень не хочется, но надо вставать.

— Я тут всем рассказываю, как здорово иметь подружку-писательницу, — пробурчал Алекс, когда я снова отодвинулась, — потому что ей не нужно в офис к девяти утра. А ты вот так, в полвосьмого…

— Ничего не поделаешь.

Я высвободилась из объятий и снова отважилась ступить на ледяной пол. Натянув огромный фланелевый халат, я оглянулась. Алекс лежал, крепко зажмурившись и натянув одеяло на нос.

— А ты правда всем рассказываешь, что у тебя в подружках писательница?

— Угу! — Алекс совсем заполз под одеяло, накрывшись с головой, когда я зажгла лампу. — А что, мне рассказывать, что ты эмигрантка из Британии, которая не может вернуться домой, потому что сломала руку какому-то типу?

— Ах ты, наглая физиономия! — Я сдернула с батареи полотенце и пошла в ванную. — Ну и болтай что хочешь и кому хочешь.

«Пока ты называешь меня своей подружкой», — мысленно добавила я с широкой счастливой улыбкой.

Здание «Спенсер медиа» находится на Таймс-сквер, одном из моих наименее любимых мест на Манхэттене. Даже сегодня, в холодное мартовское утро в пять минут девятого, улицы были запружены туристами, сжимавшими в архаических вязаных варежках стаканы со старбаксовским кофе и цифровые видеокамеры. Никогда не думала, что утепленное пальто «Норд фейс» станет для меня необходимостью, но раньше мне не приходилось жить весь январь в Нью-Йорке, имея в своем распоряжении только симпатичный свингер от Марка Джейкобса и тонкий кожаный пиджак «Н&М» [1] «Н&М» — сетевой магазин качественной одежды по умеренным ценам. . Никогда в жизни мне не было так чудовищно холодно; я сразу поняла необходимость умерить новообретенный интерес к моде и перед выходом из квартиры напяливала на себя столько одежек, сколько в человеческих силах выдержать. Просто мания какая-то.

Я протолкалась через стайку школьников, по очереди делавших групповые снимки, меняясь в роли фотографа, и прикинула, на сколько фотографий зарубежных гостей я попала с тех пор, как начала работать в журнале «Лук». Наверное, в «Фейсбуке» уже миллионы снимков недовольной девицы, досадливо крякающей или выразительно вздыхающей на заднем плане.

Вид из окон кабинета Мэри на сорок втором этаже почти что стоил прогулки по Таймс-сквер. Чем выше я поднималась, тем удивительнее казался мне Нью-Йорк. На первом этаже я иногда забывала, где нахожусь: там «Н&М», тут HSBC [2] HSBC — крупная банковская группа. , но в заоблачном офисе, в окружении небоскребов, глядя, как река извилистой линией окружает остров, я знала, что нахожусь на Манхэттене и больше нигде.

— Мэри тебя ждет, — раздался равнодушный голос из-за огромного монитора, когда я пыталась найти ту группу детей внизу.

— Разве я не рано? — удивленно спросила я у монитора.

Сисси, помощница Мэри, никогда не была моей поклонницей, но обычно все же снисходила до того, чтобы покоситься на меня при приветствии. Закутанная во множество одежек а-ля капуста, я, к сожалению, не могла отыскать часы, а в «Спенсер медиа», как в Вегасе, часов не держат — видимо, чтобы сотрудники не замечали, что заработались допоздна. Редкий день обходился у меня без е-мейла от Мэри или других редакторов в девять-десять вечера.

— Мэри приходит в семь. Ваше совещание запланировано на девять.

Сисси поднялась и вышла из-за стола. Надеюсь, у нее есть во что переодеться: маленькую, как у девчонки, задницу обтягивала юбочка как для фигурного катания, едва прикрывавшая резинку чулок, а под прозрачной с бантом блузкой просвечивало отнюдь не термобелье. Я невольно поежилась.

— А сейчас три минуты десятого. Ты опоздала.

Интересно, а не много ли секретарша на себя берет, отчитывая меня как нерадивую шестиклассницу?

— Энджел Кларк соизволила явиться, — промурлыкала Сисси, проходя первой в стеклянные двери кабинета Мэри. — Вам что-нибудь принести, босс?

— Еще кофе. Ты что-нибудь будешь?

Несмотря на свой обычный вид — узенькие джинсы, кашемировый свитер и серо-стальной «боб», — в Мэри что-то изменилось. Я поняла: она улыбалась. В душе затеплилась надежда, что это хороший знак.

— Я бы с удовольствием выпила кофе, — ответила я, не сдержав легкой улыбки, когда секретарша с легким фырканьем резко повернулась и вышла. — Как дела?

— Хорошо. Надеюсь, у тебя тоже? — Не дожидаясь ответа, она перегнулась через стол: — У меня для тебя подарок. Ты сейчас меня просто расцелуешь.

— Интересно. — Я начала разоблачаться — перчатки, шарф, пальто. — Люблю подарки.

— Ты, конечно, знаешь, что все здесь любят твой блог.

Продолжая улыбаться, Мэри оперлась подбородком о сплетенные пальцы. С самого приезда в Нью-Йорк я веду он-лайн-дневник для TheLook.com благодаря фантастическим связям Эрин, подруги Дженни, и полному отсутствию у меня всякого стыда — я без стеснения выкладываю подробности своей личной жизни в Интернет. Дабы высмеять мои журналистские потуги, редактор иногда подбрасывает мне книжку-другую или заказывает рецензию на музыкальный альбом, когда штатные работники бывают заняты. Однако наиболее интересной частью своей деятельности я считаю колонку в британской версии журнала, которую очень недолюбливает моя мать — ей не нравится, что Сьюзен с почты узнает о моих планах раньше ее.

— У нас для тебя новый проект. Как ты насчет того, чтобы поработать в филиале?

— В филиале? — Я замерла, так и не сняв пальто. Это до ужаса походило на увольнение. — Мне придется уйти из The Look?

— Нет, совсем нет.

Мэри кивнула. Сисси, которая вошла с чашкой кофе для начальницы. Я с надеждой подняла глаза, однако для меня кофе не было. Ну точно, увольнение.

— Это огромный шаг вперед, Энджел. Подвернулось одно интервью, и мы хотим, чтобы его провела ты.