Луиза Пеннингтон - Грехи ангелов

Джемми вспомнил родину, дом. От одного этого слова в душе у него заныло, а перед глазами возникла гора Марсабит.

— Что с тобой? — спросила Джеки.

— Я словно вернулся туда…

— В Кению?

Джемми кивнул.

— Ты вернешься туда, да?

— Пока не знаю.

Их глаза встретились, и Джеки отвернулась.

— Слушай, — засуетилась она, — пока я буду распаковывать этот чемодан, может быть, ты организуешь кофе?

— Конечно.

Она дождалась, пока Джемми не вышел из комнаты, и только тогда открыла чемодан. Сверху лежал кашемировый пиджак Дрю, завернутый в целлофан. Джеки стряхнула шуршащую упаковочную пленку и провела по нему рукой, любуясь прекрасной тканью.

Она ощутила запах духов — насыщенный и тяжелый, смутно знакомый ей. Несколько секунд Джеки не шевелилась. Аромат духов вызвал в памяти целую вереницу имен и лиц. Она поднесла пиджак к лицу и вдохнула запах еще раз. Ошибки быть не могло. Это было похоже на именную метку. Только один человек в ее окружении пользовался этими редкими французскими духами.

И этим человеком была Анжела, ее мать.

— Я искал тебя по всему дому! — сказал Джемми.

Он обнаружил Джеки в маленькой оранжерее с бутылкой вина в руке. Наполовину пустой.

— Кажется, с меня достаточно… — пробормотала она.

— Прости, что я так долго. Я задержался, чтобы купить чего-нибудь поесть.

Джеки покачала головой.

— Все равно… — Она показала на бутылку. — Я обнаружила вино и решила, что могу не дожидаться тебя…

— Что-то случилось?

— Ничего.

— Но ты…

— Может, выпьешь вина? — прервала его Джеки. — Правда, оно теплое. И к тому же у нас из посуды только кофейные чашки…

Джемми удивленно посмотрел на нее и пожал плечами.

— Хорошо.

Он сидел и медленно цедил вино. В конце концов Джеки не выдержала молчания.

— Ты не помнишь своей матери?

— Нет. Она умерла вскоре после моего рождения.

— И ты думал о ней?

— Раньше очень часто. В последнее время реже.

— А я думаю о моей матери, — грустно сказала Джеки.

— Ты давно ее не видела?

Джеки молча покачала головой. Слова застряли у нее в горле.

— Но ведь у тебя есть отец и Клэр.

— Да, — cказала она. — Таким образом, я, должно быть, очень счастливый человек. — Она сделала большой глоток вина. — Но в настоящий момент я почему-то этого не ощущаю.

Джемми посмотрел в свою чашку.

— Скажи мне, что случилось?

— Это ни к чему.

— Откуда ты знаешь?

Она закрыла глаза.

— Знаю. И все.

— Ты не можешь относиться ко мне по-другому, да?

Джеки пристально посмотрела на него.

— А как, по-твоему, я к тебе отношусь, Джемми?

— Как к недорослю. Я для тебя просто глупый акселерат или что-то в этом роде, да? — хмуро спросил он.

— Ты и понятия не имеешь, как я к тебе отношусь.

— Это слишком очевидно.

— Потому что я отказалась с тобой пообедать?

Он не отвечал, а она смотрела на его склоненную голову, и ей было одиноко и тоскливо.

— Ты когда-нибудь целовался, Джемми?

Он осторожно покосился на нее.

— По-настоящему — нет.

— То есть?

— Была одна местная девушка…

Он покраснел, вспомнив о том единственном случае, когда отца не было поблизости.

— Ну а меня хочешь поцеловать?

Джемми не шевельнулся. Словно не понял, что она сказала.

Джеки улыбнулась, но в ее улыбке не было насмешливости. Взяв в ладони его красивое лицо, она забыла обо всем.

Джеки стояла в дальнем конце репетиционного зала и смотрела на Макса, который сначала сидел, покачивая головой и постукивая себя сжатыми кулаками по бедрам, а потом вскочил и вышел на сцену, где трое актеров изображали трех мужей Монро. После короткой и точной импровизации Макса стало ясно, какой игры он хочет добиться от исполнителей.

Она тихо подошла к Альдо, который сидел за фортепиано и лениво перебирал клавиши. Увидев ее, он широко улыбнулся.

— Как дела? — спросила она с усмешкой. — Или лучше вообще не спрашивать об этом?

— Вообще-то не так уж и плохо. Мы объясняем ребятам, что они должны делать в начале первой сцены, а потом с ними займется Белла, хореограф.

— А как Роуз?

— Макс дал ей день отдохнуть.

— Господи! — вырвалось у Джеки. — Неужели так плохо?

— Боюсь, что да. Сегодня утром она ударилась в слезы, хотя Макс даже не успел раскрыть рта… И вот еще что… — быстро добавил он. — Тебе звонили. Твой американский приятель Дрю. Он сказал, что попытается дозвониться тебе в отель, а я объяснил, что ты как раз переезжаешь.

— Спасибо.

Впрочем, Дрю и так должен был об этом знать. Вероятно, он был слишком занят с ее матерью и потому забыл.

— Он сказал, что позвонит тебе по новому номеру.

— Пусть попробует.

Альдо наморщил лоб.

— Что-то не так?

— Не обращай внимания, — сказала Джеки с натянутой улыбкой. — Как ты думаешь, мне стоит поговорить с Роуз?

— Почему бы не отложить это до завтра? Может быть, сегодня ей нужно отдохнуть…

— Нам всем не мешало бы отдохнуть, Альдо, — вздохнула она. — Ну, слава Богу, у нас есть прекрасная дублерша. К слову сказать, она заслуживает большего.

— Но не в этой постановке…

— Может быть, и нет. Но ведь до Рождества осталось только десять дней. А потом у нас будет лишь четыре или пять недель до переезда в «Адельфи». Не такой уж долгий срок, если подумать.

— И мы не можем себе позволить, чтобы Роуз была не в форме, — договорил он за нее. — Это я понимаю.

— Пока что все еще слишком неопределенно. Спектакль совсем сырой.

На сцене раздался смех, а потом аплодисменты. Приободрившись, Альдо улыбнулся.

— Не думаю, что труппа с тобой в этом согласится.

Джеки медленно покачала головой.

— Не обращай внимания. Что-то у меня развинтились нервы.

— Постарайся побольше спать. На этой стадии постановки все кажется хаотичным и трудноосуществимым. Так бывает всегда. Если бы такого ощущения не возникало, вот тогда, может быть, дела были бы совсем дрянь…

Ее глаза скользнули в сторону актеров, которые расположились на полу, а стоявший перед ними Макс увлеченно объяснял им, что именно от них требуется. Он была удивлена, увидев на лицах актеров не только интерес, но и настоящее воодушевление, и даже позавидовала им. Потом ее мысли переключились на Клэр и на ту огромную сумму, которую она собиралась вложить в эту постановку. В этот момент и Клэр, и другие спонсоры показались ей одним большим камнем, который потянет ее ко дну.

— Улыбнись! — тихо сказал ей Альдо. — Несмотря на отсутствие Роуз, репетиция сегодня прошла очень успешно.

— Не обращай на меня внимания, — в который раз повторила она. — Просто у меня голова раскалывается, вот я и в тоске.

— Позволь напоить тебя кофе. Мы поищем аспирин или еще что-нибудь болеутоляющее, — предложил он. — Кажется, я могу на минутку отлучиться. Скоро они не начнут.