Линда Уиздом - Незваный гость

– Не ждите слишком многого, – охладила его пыл Кали.

Минут через пятнадцать она усадила Тревиса в джип, спустилась с холма и выехала на шоссе с лихостью парижского таксиста. Одной рукой она оперлась о боковое окно, а другой без всякого напряжения крутила баранку. И лишь на опасных, извилистых участках шоссе, когда нужно было менять скорость, бралась за руль обеими руками.

– Вот уж не думал, что вы заправский гонщик, – напряг голос Тревис, силясь перекричать шум мотора.

Она ослепительно улыбнулась.

– Полагаю, что вы теперь не всегда мчитесь сломя голову и вообще обходитесь без ваших рокерских штучек.

– Наверное, вам стоит побывать на наших ралли, – посоветовал ей Тревис. – Классное зрелище, можно многому научиться.

– Думаю, что проживу и без этого. – Кали затормозила и припарковалась на площадке у магазина, где обычно встречались и сплетничали горожане.

Тревис последовал за Кали. В магазине было темновато и пахло кофейными зернами и какими-то пряностями.

– Кали, как хорошо, что ты приехала. Сэкономила мне полдня. Признаюсь честно, тащиться к тебе в гору для меня сущее наказание, – раздался низкий мужской голос из-за прилавка.

– Неужели вы думали, что я способна прожить без вас хоть неделю. Я же вас так люблю, – поддразнила продавца Кали, а потом подошла к нему и звонко чмокнула в щеку. Тревис впервые увидел ее искреннюю улыбку. Если бы она хоть раз улыбнулась ему так открыто и дружески. – Вы хорошо выглядите, Дж. С. Наверное, принимаете эти таблетки.

Старик скорчил гримасу.

– У меня что-то сердце стало пошаливать, – пояснил он Тревису, вставшему рядом с Кали. – А она, похоже, возомнила себя моей матерью и женой в одной упаковке. Могу вам сообщить, что первая уже тридцать два года как скончалась, да и вторая сыграла в ящик восемь лет назад. С тех пор я успокоился и жил себе тихо, пока эта глупышка не перевернула все вверх дном. – Он подал Тревису руку. – Дж. С. Томас, хозяин магазина, почтальон и прочее и прочее.

– Тревис Йетс. – Он протянул руку пожилому мужчине и не удивился, что рукопожатие оказалось крепким.

Дж. С. прищурил глаза. Ясно, что с возрастом он не утратил проницательности. Он знал, что у Кали эти три года никто не гостил. «Вряд ли она сама пригласила Тревиса, – подумал Дж. С. – С мужчинами у нее теперь нелады».

– Вы приехали навестить Кали? – спросил он.

Тревис кивнул.

– Мы познакомились несколько лет назад. Я был тут поблизости и решил ее проведать.

– Что-то вы не похожи на этих педиков моделей.

Кали отвернулась, пытаясь скрыть смех.

– Я фотограф, – пояснил Тревис.

– А, так вы ее снимаете. – Дж. С. достал коробку, вынул из нее несколько конвертов и положил их на прилавок перед Кали.

Тревис покачал головой.

– Я фотографирую не для журналов… – Он наблюдал, как Кали подошла к полкам и принялась выбирать продукты в ярких упаковках и выкладывать их на прилавок. – Трудно поверить, что она выросла здесь, в горах. Когда я впервые услышал, что она из Виргинии, то представил себе огромный особняк и вышколенных слуг.

– Кали всякий раз умеет подать себя по-новому. Это у нее врожденное, она и сама толком не сознает, – откликнулся Дж. С. – Когда она сюда приехала, в ее хижине и собака-то жить не могла. Работы было – начать и кончить, но она время даром не теряла. Наняла строителей, обговорила с ними, что и как, а пока они работали, пожила у меня, в комнате для гостей.

– А из родных у нее кто-нибудь остался?

Дж. С. с презрением сплюнул.

– Ее папаша помер шесть лет назад. Откинул копыта и слава Богу. Скажу честно, ничтожный был человечишка. Только два добрых дела и сделал в жизни – помог штату с проводкой в глухомань электричества и произвел на свет Кали. Что ж странного, что с ним ни одна женщина ужиться не могла. Недаром ее мать сбежала от него, когда Кали была совсем маленькой, и он стал вымещать гнев на девочке, вот в чем беда.

Тревис нахмурился. Он не ожидал это услышать. Кали никогда не говорила о своей семье, и он, естественно, полагал, что у такой обаятельной женщины было нормальное, счастливое детство. Но вместо этого она последовала примеру своей матери и бежала из дома, боясь, как бы разъяренный отец не избил ее до полусмерти. Тревис решил, что словоохотливый Дж. С. продолжит свой рассказ, но в эту минуту к ним подошла Кали и обвела их ледяным взором.

– Хватит, Дж. С. – В ее спокойном голосе угадывалась угроза.

– По-моему, ему можно доверять, – возразил хозяин магазина.

– Ты что-то уж очень много болтаешь. – Обвинение Кали прозвучало не слишком сурово.

Дж. С. пожал плечами и, судя по всему, не обиделся. Он посмотрел на Тревиса.

– Да, с ней лучше попридержать язык, – посоветовал он.

Тревис улыбнулся.

– Я человек битый и опыт у меня имеется.

Дж. С. фыркнул и похлопал его по плечу, а Кали холодно поглядела на мужчин.

– Неудивительно, что я не подпускаю к себе мужчин во время поста, как, впрочем, и в остальные дни. – Она повернулась и вышла из магазина, бросив через плечо: – Внесите это в мой счет. Я оставила список покупок с пометками.

– Рад был познакомиться с вами, Дж. С., – попрощался с хозяином магазина Тревис.

– Ты, наверное, какой-то особенный, сынок, если она позволила тебе задержаться. Обычно у нее с гостями разговор суровый, пять секунд и с глаз долой. – Он задорно улыбнулся, но тут же осекся. – У нее была трудная пора. Двое мужчин ее обманули, вот она и замкнулась в себе. Понятно, что в душе у нее много шрамов, да и во рту до сих пор оскомина.

Дж. С. Томас склонил голову набок и прислушался к шуму мотора.

– Вы лучше поторопитесь, а не то она уедет одна.

– Да, она на это способна. – Тревис повернулся и двинулся к выходу.

– До скорой встречи.

Кали сидела за рулем с каменным лицом и поджидала его. Когда Тревис открыл дверцу и устроился рядом с ней, она сразу рванула с места, и шины зашуршали по гравию при выезде на шоссе. По дороге домой никто из них не проронил ни слова. Тревис откинулся назад и сидел, тихо улыбаясь. Ему понравилось, что она, наконец сняла маску и начала открыто выражать свои чувства. Значит, ее душа еще жива. Из намеков Дж. С. он понял, что она сумела выдержать все испытания лишь благодаря железной воле.

Кали резко притормозила у черного хода и выскочила из джипа. Тревис взял сумки с продуктами и почтой и направился в дом вслед за ней. Он вынул покупки и стал наблюдать, как она принялась молоть кофе.

– Почему вы так боитесь быть самой собой с другими людьми?

Кали резко повернулась и вызывающе подбоченилась.

– Я готова забыть о прошлом, но вам-то оно не безразлично, – ответила она сдавленным от волнения голосом. – Вам легко говорить, что я должна свободно держаться и не таить пережитое в душе. Еще бы, вы никогда не разводились, Тревис. Вы не сидели в зале суда рядом с репортерами, слетевшимися, словно воронье на падаль. Как им хотелось услышать грязные слова в адрес Блейна, а потом расписать об этом в газетах. В те дни я такого о себе наслушалась, что надолго хватило. Другого это бы разрушило, но я не позволяла себе сдаться. Мне надо было крепиться, чтобы никто не узнал, как глубока моя душевная рана. – Она оборвала себя, удивившись, что разоткровенничалась с человеком, которого еще совсем не знала.