Морин Чайлд - Любовь с видом на море

— Правда? Если ты так думаешь, то зачем привела нас с Коннором сюда, испортив себе все свидание?

— Вы ничего не портите, — запротестовала Кэти. За тот год, что Николь прожила с ней по соседству, они стали лучшими подругами. Им обеим не везло с мужчинами и они вместе работали на дому. Кэти пекла печенье, а Николь занималась счетами нескольких местных компаний.

— Ты моя подруга, Николь, и я тебе всегда рада. Ты знаешь это.

— Конечно, я знаю это. — Николь потянулась вперед и накрыла ее руку своей. — Ты была так добра к нам, с тех пор как мы переехали сюда. Но, Кэти, это первый парень за долгое время, с которым у тебя свидание. Неужели ты не хочешь побыть с ним наедине?

Кэти посмотрела на Рейфа, подхватившего Коннора на руки и бегавшего с ним по двору под радостные визги малыша.

— Я и хочу, и не хочу. Серьезно, Николь, я не знаю, чего хочу на самом деле.

— Ну, могу тебе сказать, что, если бы он посмотрел на меня так, как он смотрит на тебя, у меня бы не осталось сомнения в своих желаниях.

— Все очень запутанно…

— Я понимаю. Корделл… — Николь легонько сжала ее руку и откинулась на спинку стула, качая головой. — Он плохо с тобой обошелся, но Рейф совсем не похож на Корделла.

— Это уж точно, — сказала Кэти со вздохом.

— Ты не боишься потерять такого парня из-за того, что до сих пор обижена на какого-то подонка?

— Ты что, сговорилась с Нэной?

Николь засмеялась:

— Нет. Я не сговаривалась с ней. Но мы обе правы, и тебе нужно к нам прислушаться. Не упусти этот шанс, Кэти!

Взгляд Кэти снова остановился на Рейфе, когда он поднял мальчика достаточно высоко, чтобы тот уцепился крохотными ручками за ветку апельсинового дерева. Ее все еще полное волнений сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда она увидела выражение лица Рейфа.

Ему все это очень нравилось. Он расслабился и наслаждался обществом ее друзей в маленьком дворике. Корделл в той же самой ситуации никогда бы… Да он никогда бы и не оказался в такой ситуации! Он предпочитал роскошные рестораны, а не пикники, а вместо джинсов выбирал костюмы-тройки.

— О, вижу по твоим глазам, что ты готова рискнуть, — сказала Николь. — Хочешь, я заберу Коннора, чтобы ты начала действовать?

Кэти покачала головой.

— Не раньше десерта, — сказала она. — А потом посмотрим.

Рейф блаженствовал.

— Если этот десерт был образцом твоей продукции, — сказал он, — то я понимаю, почему слава о твоей выпечке столь широка.

— Спасибо. Я могу дать тебе немного с собой, — сказала Кэти.

Рейф внимательно посмотрел на нее. Николь с сыном давно ушли домой, и теперь они вдвоем сидели на заднем дворе. Летняя ночь была прохладной, все небо усыпали звезды. Лунный свет переплетался с огоньками свечей, мерцающих на ветру.

— Тебе не терпится избавиться от меня? — спросил он тихо.

— Нет, — сказала она. — Это не то, что я имела в виду. Я просто… Ты, наверное, думаешь, что я никогда раньше не была на свиданиях… — Она запнулась, затем торопливо продолжила: — Не то чтобы это было свиданием или чем-то в этом роде…

Рейф ухмыльнулся:

— Это разве не свидание?

— А это оно?

Продолжая улыбаться, он признался:

— Ну, я обычно не занимаюсь сантехническими работами на свиданиях, но все остальное указывает на то, что это оно.

Теперь она улыбнулась ему в ответ и немного расслабилась. Ветер трепал ее волосы с нежностью любовника.

— Было весело, не так ли?

— Да, но это еще не все.

— Правда?

Это был даже не вопрос, как ему показалось. Больше похоже на вызов. Что ж, он готов его принять.

— Правда.

Рейф встал, подошел к Кэти и, взяв за руку, заставил подняться.

— Что ты делаешь?

— Я хочу потанцевать с тобой, — просто сказал он, притянув ее к себе.

Подчинившись ему, она все же сказала:

— Но здесь же нет музыки.

— Конечно же есть, — сказал он, обнимая ее за талию и сжимая ее правую руку левой рукой. — Ты просто не прислушивалась. Закрой глаза, — сказал он, и так она и сделала.

Он посмотрел на нее, такую доверчивую, такую красивую, и дыхание замерло у него в груди. Ее рука была теплой и гладкой, ее запах — смесь ванили и корицы — наполнил его легкие. Он улыбнулся, думая, что она пахнет так же вкусно, как ее печенье.

— Теперь прислушайся внимательно, — попросил он нежным шепотом.

— К чему? — спросила она так же тихо.

— Ко всему.

Рейф покачивал ее в своих объятиях и опустил подбородок ей на макушку. Ему было так приятно ощущать ее тело прижатым к себе, что он возбудился в один момент. Если Кэти это и заметила, то виду не подала.

Пока они двигались в лунном свете, звуки летней ночи начали наполнять все вокруг. Пели сверчки, ветер шуршал листьями деревьев, вдали шумел океан. Казалось, будто сама природа сочиняла идеальную симфонию только для них двоих.

Она улыбнулась, откинула голову назад и, не открывая глаз, двигалась с ним в едином ритме, как будто они танцевали вместе целую вечность.

— Теперь я слышу, — прошептала она. — Это идеально.

— Да, — сказал он, медленно останавливаясь, пристально глядя на нее. — Так и есть.

Она открыла глаза и встретила его взгляд:

— Рейф?

Его руки сжали ее талию еще крепче, он притянул ее ближе к себе, заставляя почувствовать, что происходит с ним от ее манящей близости.

— Я хочу тебя, Кэти. Я никого так сильно не хотел.

Тихий вздох слетел с ее губ, и она призналась:

— Я чувствую то же самое.

Он поцеловал ее, и в ту же секунду, когда их губы соприкоснулись, Рейф почувствовал всплеск желания такой непреодолимой силы, что оно просто ошеломило его. Его руки скользнули по ее спине, а все мысли о продолжении танца улетучились из головы. Ему хотелось двигаться вместе с ней, но к танцам это не имело никакого отношения.

Его пальцы порхали вверх и вниз по ее спине, исследуя каждый изгиб, каждую впадинку на ее теле. Она двигалась в его руках, и нежные стоны сказали ему все, что он хотел знать.

Он запустил руку под ее футболку и провел ею вверх, лаская грудь. Даже атласная ткань бюстгальтера не могла помешать ему почувствовать жар ее тела, идеально очерченную грудь. Его пальцам не терпелось прикоснуться к ее коже. Желание рвалось из его груди, и он углубил поцелуй, проникая языком в ее рот, принимая все, что она готова была ему дать, и молча требуя большего.

И она хотела дать ему все, утонуть в страсти, вспыхнувшей между ними. Ее язык ласкал его рот, ее дыхание обжигало его, когда они сливались в поцелуе снова и снова. Ее руки схватили его плечи, она прижалась к нему сильнее, постанывая от предвкушения.

Этих нежных звуков было достаточно, чтобы подтолкнуть его к самому краю. Он оторвался от ее губ, посмотрел на нее глазами, полными жара и желания, и сказал решительно: