Элен Алекс - Мечты сбываются

— Не знаю, все привыкли звать Санди.

Я надолго задумалась.

— И никто больше не знает, что твое имя Александр?

— Ну почему же, бабушка Аманда знает.

Я молчала.

— Вот как в жизни все складывается, — сказала я спустя какое-то время.

— Как? — поинтересовался он.

— Не так, как было задумано с самого начала.

— Ты рассуждаешь как взрослый человек, — улыбнулся он.

— А я и есть взрослый человек. Ты не заметил?

— Заметил.

А на следующую ночь мы с ним бродили по темному пляжу. На мне были две его рубашки, которые мы захватили у него дома.

Было очень темно, поэтому мы иногда чуть не падали, спотыкаясь о песчаные барханы, хватались друг за друга и смеялись.

— Обожаю спать на берегу, — сказала я, — когда над тобой горячее солнце и ветер обдувает лицо.

— Доминик, — сказал он. — Ты никогда. Не спишь. На берегу.

— Откуда ты знаешь?

— Я все про тебя знаю.

— Мы пару раз заснули с Ванессой на учебниках.

— Ну на учебниках — это совсем другое дело. На них просто полагается спать, — сказал он очень серьезным голосом.

— Ты рассуждаешь как взрослый человек, — сказала я.

— Что?

Он схватил меня на руки и понес выбрасывать в океан. А я крепко держалась за его шею и визжала ему в ухо.

— Ладно, не буду, — сказал он, — а то ты сейчас полгорода разбудишь.

Он поставил меня на землю, и мы с ним держались друг за друга, совершенно обессиленные от смеха.

А потом мы согревались горячим кофе в его доме, прямо перед большим окном, выходящим на океан. Уже вот-вот должно было светать.

Солнце собиралось выходить из-за скал и освещать этот мир своим волшебным теплым светом.

— Я прочел твой сценарий, — неожиданно сказал дядя Санди.

Я почувствовала, как мое лицо стало гореть. Но он замолчал и долго ничего не говорил.

— Я давно его прочел. В ту же ночь.

Я очень удивилась.

— А почему не говорил? — тихо сказала я.

— Не хотел, чтобы ты была напряжена в эти дни, — сказал он.

Он опять задумался. Я тоже не могла ни слова сказать.

— Там все, как ты хотела. Мраморные полы, витые колонны, звон хрустальных бокалов, выезды в открытом автомобиле, огромные шляпы с вуалью и дамский мундштук с сигаретой. Я заметил это.

Он достал сигарету и закурил.

— Конечно, там много чего нужно переделать. Но для первого опыта очень неплохо.

Мне хотелось глупо улыбаться. Это была в общем-то большая похвала.

Он еще подумал.

— Ты очень интересно описала главного героя, — сказал он, — ты его описала так, что в него можно влюбиться, поверить ему и пойти за ним на край света. — Он долго думал, а потом все-таки добавил: — Если бы не другой главный герой.

Я стала разглядывать его дом. Как он устроен. Где стоит стол, стулья, кресла. Диваны, книги в шкафу. Хотя знала с детства, что тут и где стоит.

— Хороший парень этот Брендан, состоявшийся, — сказал Санди. — Это тебе не Маркус, которому еще расти и расти. A Брендан — взрослый, серьезный, надежный. Ты любишь его?

Вот так, без перехода. Я застыла как истукан.

Нет, разумеется, я собиралась покачать головой положительно. Но потом я хотела отогнать какую-то мысль и покачать головой отрицательно.

Потом я опять хотела покачать головой положительно. Но вспомнила о великом переселении народов в древние времена и захотела покачать головой отрицательно.

Потом я опять собралась покачать головой положительно. Но вспомнила о проблеме выхода рек из берегов и захотела покачать головой отрицательно.

— Простой вопрос, Доминик, — сказал тем временем Санди, глядя в окно.

Я так и не ответила ему на этот вопрос.

— Мне пора спать, — сказала я.

— Да. Мне тоже не помешало бы вздремнуть, — сказал он.

И тут я стала глубоко и серьезно думать над вопросом, целовать его в щеку или подставлять ему для поцелуя свой лоб, как делала это всю жизнь с самого детства. Но так ничего и не придумала.

Он тоже сидел и не двигался. Тогда я стала искать ногами под столом свои босоножки.

Я долго не могла найти эти свои босоножки, все елозила ногами под столом, да и вообще у меня занемели эти ноги. Потом я наконец-то нашла босоножки, надела их и ушла из его дома.

Было почти пять часов утра, я увидела, что в доме у Брендана загорелся свет. Но я быстро прошмыгнула в свой дом и легла спать, стараясь не думать сегодня больше ни о чем на свете.

О, как я устала за эти дни. Я так никогда в жизни не уставала.

На следующий день я никуда не выходила из дома. Моя собака грызла мой стол и весело смотрела мне в глаза. А мне весь день хотелось плакать.

Бабушка Аманда и тетя Бетси спорили, кого из гостей с кем сажать за столами в нашем ресторане.

— Надо моих подружек «сзади» и «издалека» посадить с какими-нибудь порядочными мужчинами, вдруг в этот день решится судьба моих подружек, — говорила бабушка Аманда.

Это она про тех милых старушек, у которых за душой были долги и заводик бывших супругов соответственно.

— О чем ты говоришь, какие порядочные мужчины в их возрасте, опомнись, — говорила ей тетя Бетси.

Бабушка Аманда обижалась.

— Что ж теперь, если мы так стары, то у нас и судьбы уже никакой нет? — говорила она.

— Есть, но немного другая, — утешала ее тетя Бетси.

Потом пришел Брендан. Я сидела у него на руках на веранде второго этажа, крепко обняв его за голову, и дышала ему в ухо.

— Ну что ты, — говорил он, — я тоже знаешь как волнуюсь.

Потом пришла Ванесса, которая тоже волновалась и не дала нам с Бренданом насладиться обществом друг друга. Нам пришлось играть с ней в карты, чтобы отвлечь ее от таких волнений.

В день свадьбы меня трясло. Мне казалось, что у меня высокая температура, меня била дрожь, мне казалось, что я не то съела, меня тошнило, у меня болели зубы, голова, ноги и руки.

— Я тоже так волновалась, когда выходила за твоего дедушку Фредерика, — улыбалась бабушка Аманда.

Они с тетей Бетси помогали мне погрузиться в огромное и роскошное свадебное платье, которое мы с Бренданом купили еще месяц назад. Платье было мало, велико, слишком короткое и слишком длинное.

— Дай ей какую-нибудь таблетку, пока она тут на пол в обморок не свалилась, — сказала бабушка Аманда тете Бетси.

— Какие же таблетки от обмороков бывают? — удивилась тетя Бетси.

— Ну придумай что-нибудь, ты же у нас такая талантливая.

Наконец они решили дать мне успокаивающую настойку бабушки Аманды. Трясясь и дрожа, я выпила половину настойки.

— Это многовато, — покачала головой бабушка Аманда, — теперь она вообще за себя не сможет адекватно отвечать.

— На свадьбах никто не может за себя адекватно отвечать, — сказала тетя Бетси.

— И что же теперь делать? — расстроилась бабушка Аманда.

— Давай оставим все на поруки Бога, — философски подошла к проблеме тетя Бетси.