Линда Гиллард - Увидеть звёзды

Я так обрадовалась, что тут же намазала маслом булочку и мгновенно ее уничтожила, даже этого не заметив. Пока официант ставил тарелки для основного блюда, Гэрт попросил:

— Принесите, пожалуйста, бутылочку шампанского. Самого лучшего.

Он снова посмотрел мне в глаза:

— За мой счет. Я настаиваю.

Он откинулся на спинку стула и счастливо улыбнулся:

— Всегда об этом мечтал! Заказать шампанское вот так, экспромтом! Надо отметить знаменательный момент. Я считаю, пока у нас не было поводов так шиковать, можно было обойтись коктейлем «Бакс-физ», там больше сока, чем шампанского. Да, пока поводов для «Боллинджера» как-то не случалось.

— Я так надеюсь, что нас ждут приятные перемены. Все же голливудский заказ. Кто знает, какие двери могут перед нами открыться?

Прибыл официант с шампанским, наполнил бокалы. Подняв бокал, Гэрт, весь сияя, произнес:

— За Марианну и за малыша!

Схватив свое шампанское, я продолжила тост:

— За поля и луга! За большой загородный дом!

— С огромным садом.

— И с огородиком!

— И за нас.

— Да, и за нас. Спасибо тебе, Гэрт. За все. Ты неисправимый чудак, это ясно, но еще ты — чистое золото.

Луиза

Лето утомило Марианну, она изнемогала. Все меньше гуляла, стала больше спать. Она смирилась. Человеку постороннему, не знавшему про ее недавние бунтарские выходки, Марианна показалась бы безмятежно-спокойной. Смирилась или действительно успокоилась, кто ж ее разберет? Она оживлялась, только когда что-то касалось младенца. Каталоги с домами листала скорее из вежливости, хотя известие о том, что в новой недвижимости и среди новой мебели поселится Гэрт, ее обрадовало. Она тоже считала: хорошо, когда в доме есть мужчина. И сад — штука полезная, но почему-то деревья ее не интересовали, только цветы и овощи. Я ей все про лес, про яблони, а она молчок. Гэрт, вот кто догадался, в чем дело. И я сменила пластинку.

Марианна бродила по комнатам в легких восточных туниках, безмолвствующая как привидение. Мы сделали с ней несколько заходов в магазин для будущих мам, но Марианна ото всего воротила нос. Ничего не видя, однако, точно определяла, что ей не так: слишком коротко, слишком молодежный фасон, слишком много синтетики. А безразмерные футболки и тренировочные штанишки, прямо скажем, не для нее. Только хлопок и лен и ничего облегающего, твердила она. И однажды мы набрели на индийский магазинчик со свободными туниками и кафтанами. Действительно идеальный вариант для ее уже быстро менявшейся фигуры.

Теперь, к середине срока, она просто расцвела. Густые волосы блестели, безупречная ее кожа слегка посмуглела. Конечно, сестра покруглела, но полнота очень ей шла. В своей соломенной шляпе и в длинном ситцевом балахоне, перехваченном пояском под попышневшей грудью, она похожа на героинь Джейн Остин. По-моему, она выглядела изумительно, и я часто ловила себя на мысли: «Вот бы ее увидел сейчас Кейр».

Пролетел июнь, настал июль, месяц ежегодного паломничества Марианны в Абердин, к мемориалу жертв на «Пайпер Альфа». Думала, она не поедет, все-таки уже большой живот. Но сестра моя верна себе, она не собиралась себя щадить. Поэтому я заказала номер и завтрак там, где мы всегда останавливались. И шестого июля, утром, препроводила ее в парк Хейзелхед. В парке мы идем к розарию, посаженному в память погибших нефтяников. И Марианна тоже вспоминает погибших, своего мужа и его товарищей. Обычно в этот день утро бывает (как по заказу) солнечным и воздух наполнен ароматом роз. Но все мысли Марианны сосредоточены в эти минуты на смерти, как и мысли многих в Абердине.

Марианна и Луиза, как обычно, задержались у входа в розарий, Луиза прочла скорбную табличку с описанием Мемориала и событий, которому он посвящен.

Мемориал «Пайпер Альфа»

Воздвигнут в память 167 нефтяников, погибших 6 июля 1988 года в результате аварии на нефтяной платформе «Пайпер Альфа», в 120 милях от побережья Северного моря. Всем им не было и сорока лет. Число спасенных — 61 человек.

На южной стороне постамента, над изображением Кельтского креста, высечены имена 30 человек, чьи тела так и не были найдены. Под крестом вмурована в камень урна с прахом неопознанных жертв. На восточной стороне постамента высечены имена двух моряков, жителей рыбацкой деревушки Сандхавен, которые самоотверженно пытались спасти своих товарищей, но тоже погибли.

В ряду техногенных катастроф в открытом море катастрофа на платформе «Пайпер Альфа» была самой масштабной. После этой беспрецедентной трагедии лорд Куллен провел скрупулезный опрос общественного мнения, на что было потрачено 188 дней. Вердикт возглавляемой им комиссии гласил: необходимо усилить меры безопасности на подобных сооружениях и неукоснительно их соблюдать. Мемориал создан с одобрения семей погибших. Его автор — художница Сью Джейн Тейлор. Скульптуры были выполнены в Шотландской скульптурной мастерской «Ламсден» и отлиты в городе Хай-Ваймкомб. Средства на осуществление проекта были предоставлены как частными лицами, так и общественными организациями. Список жертвователей занесен в Памятную книгу «Абердинской художественной галереи».

Открытие Мемориала произошло 6 июля 1991 года. Чехол с памятника был снят Ее Величеством королевой Елизаветой и королевой-матерью.

Выдержав почтительную паузу, Луиза обернулась к Марианне:

— Все как всегда?

— Да. Возвращайся через час, и пойдем пить кофе. Как тебе такой план?

— Замечательный. Поброжу по парку, найду скамейку в тенечке. У меня с собой есть книжка.

— Только сначала посмотри, есть ли тут поблизости свободная скамейка, не хочу сидеть с кем-то еще.

Пока Марианна примеривалась, как бы ей половчее ухватить трость, Луиза осмотрела весь парк, практически пустой. На глаза ей попалось кое-что примечательное, и сердце сразу бешено забилось, но голос ее был идеально спокойным, когда она докладывала Марианне обстановку:

— У Мемориала стоит старушка, тоже с палочкой, имей это в виду. И слева, в дальнем углу, сидит какой-то мужчина. Так что все остальные скамейки в твоем распоряжении.

— Спасибо. Ты меня утешила.

— Сейчас десять. Приду через час. Если возникнут какие-то сложности, звони.

Марианна

Это уже привычный ритуал, я приезжаю сюда каждый год начиная с девяносто первого года, когда памятник открыли. Мемориальный розарий представляет собой площадку, состоящую из отдельных квадратов. В середине широкая брусчатая дорожка, по которой можно пройти к расположенному в центре его Мемориалу. Это я и проделала, как всегда. Нащупав гладкую гранитную плиту, ту, на которой увековечено имя моего мужа (наверное, золотыми буквами), нашла строки. Я точно знаю, где эта строка. Каждая строка состоит из имени и числа, обозначающего возраст. Мои пальцы обводят знакомые высеченные слова и цифры: