Ольга Горовая - Фраппе из снежного прошлого

— Не отпущу, — яростно поклялся Игорь, и отчаянно впился в ее губы, поняв, что больше не имеет сил оттягивать оргазм. Его движения становились все напористей, настойчивей, пока и он сам, с тихим хриплым стоном, не излился в нее, чувствуя, как обхватывает его дрожащая от удовольствия плоть Дарины. — Никогда не отпущу, — задыхаясь, повторил он свое обещание. И подумал, что и сам эти годы жил так, словно был лишь черно-белым затертым эскизом, вместе с ее уходом потеряв все краски, наполнявшие их жизни.

Он не знал, сколько времени они просто лежали обнимая друг друга. Их дыхание давно успокоилось, и сердца замедлили свой стук, словно подстроившись под один, общий ритм. Игорю было слишком хорошо. Не хотелось выходить из тепла ее тела. Не хотелось расплетать крепко сжатые пальцы и губы.

Однако он подозревал, что Дарине может быть довольно тяжело выдерживать весь вес его расслабленного удовлетворенного тела.

Потому, осторожно, чтобы не потянуть ее волосы, он оперся о локоть, и перекатился на бок, тут же обхватив ее пояс обеими руками. И крепко прижался к горячей спине губами.

— Я люблю тебя, — прошептал он, ощущая, как покой охватывает тело и разум, и впервые за последние годы испытал сильное искушение просто задремать, продолжая вжимать свой пах в теплую попку Дари, вместо того, чтобы пойти в душ и уехать, как делал это с другими. С удивлением осознав, что не было неловкости, которою они могли бы ожидать после такой разлуки.

— И я тебя, — едва слышно прошептала она в ответ.

Это только укрепило то понимание, что он не собирался уходить.

Игорь не знал, что она ждет от него. Но после ее признания и разговора о детях даже десяток милиционеров не смогли бы выставить его из ее квартиры. И к тому же, поняв, что все же погрузился в какую-то эфемерную дрему, он слишком хорошо вспомнил, как любил спать, вот так же обнимая Дарину.

Судя по ее размеренному и глубокому дыханию, и сама Дарина задремала. И никто не собирался его прогонять.

Зарывшись носом во влажные пряди на ее затылке, Игорь позволил своему мозгу полностью отключиться.

Проснулся он минут через сорок, если верить электронным часам на полке у противоположной стены.

И это пробуждение было не самым приятным. Дарина, до этого мирно дремавшая в его руках, вдруг резко подскочила, едва не угодив локтем в живот Игорю, и с отчаянным ойком кинулась на кухню. Голая.

Тяжко вздохнув и решив, что нет смысла ее звать, Игорь поднялся и пошел следом, так же пренебрегая одеждой. Да и потом, сорочка и брюки от костюма показались ему слегка неуместными на фоне нынешнего настроения.

Застыв на пороге кухни он застал весьма забавную картину. В полутьме, рассеиваемой только тусклым светом, падающим из включенной духовки, Дарина удивленно крутила в руках тесто.

Мягкие, красноватые блики лампочки порхали по ее обнаженной коже, заставляя Игоря понимать, что не так уж он и устал.

— Оно подошло, — Дарина подняла на него пораженные, и даже недоумевающие глаза. — И не липнет, — с еще большим удивлением сообщила она, свободно отняв одну ладонь от колобка. — Как раз такое, как в рецепте написано…, - Дарина снова недоверчиво потрогала тесто.

Игорь подавил смех, подозревая, что она не оценит всего юмора и прелести данной ситуации.

И просто подошел к ней, обняв Дарю, погладил руками теплый живот.

— Вот видишь, главное меньше нервничать, — подмигнул он ей. — И подходить к тесту с любовью, — давясь смехом, добавил он. — Это еще моя бабушка говорила.

Дарина подозрительно уставилась на него, а потом сама хихикнула.

— Но моя-то любовь была направлена не на него, — хмыкнула она, помахав у Игоря перед глазами несчастным тестом.

— Это не важно, — авторитетно заявил Игорь. — Главное, что его месили в атмосфере любви и взаимопонимания, — и, прервав уже готовый сорваться с ее губ комментарий, поцеловал Дарину.

В конце концов она признала, что что-то стоящее в таком подходе есть, и продолжая улыбаться, поставила противень с колобком в горячую духовку.

Есть готовый хлеб Игорь начал сразу. Еще до того, как Даря успела снять тот с противня. Во-первых, он уже ощутимо проголодался к этому времени, а во-вторых, аромат последние десять минут в квартире стоял такой, что удержаться — не было никаких сил.

— Знаешь, — задумчиво заметил он, с некоторым сожалением отломив кусочек от «украденной» горбушки, и положил тот в требовательно протянутую ладонь Дари. — Я теперь не знаю, как смогу есть магазинный, — подмигнул Игорь ей, потянувшись за ножом, чтобы отрезать второй, еще горячий кусок. — Придется тебе теперь все время меня баловать…, - с шутливой интонацией, в которой на самом деле имелась лишь доля шутки, закинул пробный камушек Игорь.

Дарина поперхнулась. Но взяла себя в руки и проглотила кусок. А потом расплылась в широкой улыбке.

— Хорошо, — таким же тоном ответила она, и ловко отщипнула себе кусочек от его ломтя. — Но тебе придется работать над атмосферой любви, — лукаво подмигнула Даря, довольно жуя трофей.

Игорь счастливо засмеялся.

— Это я всегда готов, — совершенно искренне пообещал он Даре. И наклонившись, нежно поцеловал ее губы, вдыхая сладкий и непередаваемо душистый, живой аромат домашнего хлеба.

По привычке Дарина проснулась чуть раньше звона будильника, который у нее был выставлен на пять утра. Рядом с ней, да что там, почти на ней, спал Игорь, придавив ее к кровати так, что и сдвинуться шанса не было.

«Вот уж точно, он серьезно отнесся к своему обещанию больше никогда не отпускать ее», ощущая непередаваемое счастье, Дарина сонно улыбнулась.

Ей не хотелось вставать. Несмотря на подобное положение, Даре не было тяжело. Скорее уютно и тепло. Поддавшись лени, хоть и знала, что итог неизбежен и вторник не тот день, когда можно не прийти на работу, тем более двоим — Дарина позволила себе еще пару минут понежиться. Она примостилась щекой на свое прежнее место — между плечом и шеей Игоря, и блаженно вздохнула.

— Думаешь, Богдан справится, если мы оба внезапно «заболеем»? — веселый голос Игоря заставил ее вздрогнуть. И Даря тут же хихикнула над своим испугом.

— Боже, всего одна ночь, а Мелешко готов бросить свое ненаглядное отделение на самотек, — поддела Даря его, целуя Игоря. — Не помню, чтобы такое когда-то было…, - она зевнула, и поерзала, устраиваясь удобней в его крепких объятиях.

— Лукавите, Дарина Михайловна, — с насмешкой в голосе, Игорь потерся о ее макушку носом. — Я могу припомнить пару случаев «семейной простуды», в которую свято верил Валерий Анисимович, и над которой посмеивалась Тамара Петровна, — напомнил он ей о прошлом.

Дарина засмеялась.