Ирис Белый - Измена или как выбраться из замкнутого круга

Она отвернулась, подошла к телефону и набрала номер. Через час я уже была дома вместе с дочерью. А ночью, уложив малышку, я сидела на кухне, пила кофе и решала, пойду ли я завтра на работу, дав Егору шанс, или нет.

В это утро все было иначе. Я не спешила на работу, не торопила сборы дочки, а просто наслаждалась завтраком и ее нежеланием одевать розовую кофточку с рюшами. Обычный день с привычным утренним переполохом вдруг превратился в праздник. Но как бы я себя не отвлекала, как бы не убеждала себя, что мне не нужно идти на работу и что там меня ждет замкнутый круг, из которого я с большим трудом вырвалась четыре года назад я все же, то и дело поглядывала на часы думая: Может все же поехать и рискнуть?

Отвезла Изу в садик, вышла на остановку, посмотрела на привычную толпу людей ждущих автобус, порадовалась, что мне не надо становиться ее частью и… Стала ею. Лишь запрыгнув в автобус, чувствуя как меня давят со всех сторон и беспокоясь за новый пиджачок, я окончательно поняла, что уже давно приняла решение и оно было отнюдь не остаться дома.

Конечно же, я опоздала. Целых двадцать минут и часть меня очень надеялась, что он не дождется и я буду свободна, но все же забежав в кабинет и распечатав копию документов к сегодняшней встречи я бросилась к начальству.

— Привет, Лен, он у себя? — с порога спросила я.

Женщина посмотрела на меня, потом вдруг улыбнулась и сказала:

— Иди, он тебя ждет!

Подошла к двери. Посмотрела на часы. 9.30. Ну, я свое время прогуляла. Он сам меня выгонит. За десять минут я не смогу доложится, как это требуется. Поэтому можно даже не входить, но все стучу и открываю дверь, входя в кабинет.

Егор поднимает на меня глаза, встречается со мной взглядом, при этом я вижу облегчение в его очах, кивает на стул и с улыбкой велит:

— Садись.

К моему удивлению он не отпустил меня как это делал всегда в 9.40, а дал закончить доклад, внимательно слушая и только потом, внеся свои коррективы в мой план действий, велел идти работать. А я до последнего все ждала, что сейчас он предложит встретиться или поцелует, но к моему удивлению он соблюдал правила приличия, будто между нами ничего и не было.

Так потянулось ожидание хоть какого-то его действия.

К четвергу второй недели ожидания я уже сама не знала, чего хочу. Чтобы он, наконец, сделал хоть что-то или продолжал делать вид, что не было тех слов, и мы могли работать дальше.

«Он наверное пожалел о своих словах и передумал, а теперь делает вид, что ничего не происходит!» — думала я и сама не понимала почему так больно и хочется плакать.

Не выдержав и сама не понимая, зачем я зашла в приемную после конца рабочего дня и спросила:

— Лен, ты сегодня еще долго?

Подруга подняла голову, встретила мой взгляд, посмотрела на часы и велела.

— Иди грей чай. Я устала и безумно хочу пить. Егор уехал час назад и уже не вернется, а мне надо закончить набирать текст. Поговорим за пирожными.

Я только кивнула и пошла в комнатку, служившей кухней при приемной. Включив чайник и достав пирожные, поставляемые кондитерской принадлежащей Егору, села ждать подругу.

Она появилась минут через десять. Налив себе чай и взяв пирожное, посмотрела на меня и предложила:

— Рассказывай.

Взглянув на нее понимаю, что не знаю зачем пришла, а потом вдруг меня прорывает и я начинаю говорить, а когда заканчиваю, краснею и встречаюсь с смеющимся взглядом подруги.

— Ну ты даешь! Ты что ждала, что он повалит тебя на стол и переспит тут же? Тогда ты ошиблась адресом! Егор это не твой Николай, он другой и всегда будет в первую очередь думать о тебе и твоих интересах, а не о себе.

— Я не…

— Сравниваешь, еще как сравниваешь! Признайся хотя бы себе! — Лена помолчала, внимательно глядя на меня, потом вздохнула и продолжила. — Давай честно, лежа на том столе, когда он ласкал тебя, тебе ведь было глубоко плевать, кто войдет и застанет вас? Разве ты чувствовала такое с Николаем? А потом, когда он отстранился, разве ты не была готова его прибить за это?

Я краснею от слов подруги, понимая, что она права. В тот миг не было никого, только я и он. А когда он отстранился, мне безумно захотелось прижать его к себе, снова оказаться в его объятиях и плевать что и где. Я растворилась в нем, чего никогда не было с Николаем. Да и что скрывать, схожу с ума, мечтая о его ласках все эти дни. А Николай? Что Николай! Он никогда не доводил меня до такого состояния. С ним всегда даже в минуты блаженства оставалась часть меня, которая думала, а тут нет. С Егором все иначе! Есть только руки, губы и тело, а еще неудовлетворенное желание, которое рвется и нарастает с каждым днем.

— Он ждет, пока ты поймешь чего хочешь, — говорила пока я думала секретарша — и тогда он сделает свой шаг, поверь мне!

— Но как я могу сделать этот шаг? — сама не верю что спросила.

— Просто улыбнись ему и будь собой. А не вздрагивай от каждого его движения и этого будет достаточно.

— А я и не вздрагиваю! — возмутилась, не желая признавать очевидное, хотя и сама знала, что так и есть.

— Правда? А мне кажется еще как!

Усмехнувшись собеседница встала, пошла к мойке, а потом вдруг остановилась и обернувшись ко мне серьезно добавила:

— И вот еще что, Егору не нужна любовница, он не терпит такие отношения и плохо переносит тех, кто заводит любовниц. Если он и перейдет грань, это будет значить только одно — дороги назад нет и ты теперь его, а на твоем пальце скоро появится обручальное колечко.

— Но почему? — не веря, что такое возможно, спрашиваю у нее.

— Не знаю! — пожимает подруга плечами. — Это как-то связано с его матерью. Он никогда о ней не говорит. Честно говоря, это закрытая тема, но наличие любовницы у мужчины просто опускает его в глазах Егора, а если он еще и женат это уже все. Даже сделку может из-за этого разорвать!

Я представила как он отреагирует, узнав, что я была такой вот любовницей для женатого мужчины и побледнела.

— Эй! Не делай поспешных выводов! Как раз к любовницам этих мужчин он относится с пониманием и состраданием, а вот мужчин ненавидит лютой ненавистью.

И снова она меня удивила.

— Странно это.

— Угу.

Взглянув на часы, я вдруг поняла, что уже поздно и подскочила:

— Ладно, мне пора! Поздно уже! А я дочку не забрала! Воспитательница ругаться будет!

— Беги давай! И подумай о том что я сказала! — киваю, обнимаю ее и ухожу. Ту ночь я думала о ее словах и наконец, поняла, что хочу рискнуть. И не ради дочери, а ради себя.

Утром на общем совещании, пожалуй, впервые за все время нашей совместной работы я чувствовала себя свободной. У меня было прекрасное настроение, и я просто не могла сдержать робкую улыбку.

После совещания Егор попросил меня задержаться и когда все ушли, сказал: