Ирис Белый - Доверие надо заслужить

Она бледнела на глазах и все реже вставала. Есть, она почти не ела, а сегодня почти весь день пролежала кресле в гостиной с закрытыми глазами, но я знал, что она не спит. И это ее состояние пугало меня. Я несколько раз пытался предложить ей принять лекарство, но намеков она не понимала, или делала вид, что не понимает, а прямой речью, я пока еще не решился с ней об этом заговорить, но если она и вечером его не примет я сам вколю ей дозу!

А еще я вдруг подумал, что это взгляд предназначался не мне, а ему. Я ведь видел, как она его боится и подозревал, что она просто сорвалась на мне, а я все принял на свой счет. А так же я замечал ее просящий о помощи взгляд, и мое сердце разрывалось, требуя вмешаться.

- Ну, вот ломка у нашей девочки в самом разгаре! – как-то довольно заявил Гром и мои руки с картами сжались - А наркотика ей кто-нибудь прихватил? Она хоть завтра на задании не помрет? – добавил он с издевкой в голосе.

Я видел, как открылись ее глаза, и снова поймал это взгляд полный страха и боли, прежде чем они стали пустыми. А потом на миг наши взгляды встретились, а я снова прочел в ее глазах отчаянье, и просьбу о помощи, и это стало последней каплей для меня. Чего бы, она не просила и на, что бы, не надеялась, я не могу позволять ее обижать.

- А может, хватит, оскорблять нашу группу, а? – спросил я, поднимаясь из-за стола, где мы сидели и играли в карты – мы же не трогаем твою помощницу. А она спит с тобой и с Вьюном так, что теперь нам ее шлюхой называть? – я говорил тихо и спокойно, а мои глаза горели огнем ярости и это видели все – А ты Игрок куда смотришь? Оскорбление одного это оскорбление всех, а тем более безосновательное, Лань не наркоманка и мы все это знаем!

- Безосновательное, говоришь? – усмехнулся побледневший Гром, глядя на свою помощницу,

«Значит, не знал? Теперь знаешь!» - подумал я злорадно. А потом снова испытал чувство де жа вю, кого же он мне напоминает?

- А как ты тогда объяснишь расширенные зрачки, покрасневшие глаза, круги под ними и то, что она явно теряет силы на глазах и явно мучается от боли?

- А я тебе ничего объяснять не должен, – прошипел я в ответ – это внутреннее дело нашей группы и вас оно не касается, а работает она намного лучше твоей помощницы, судя по тренировкам!

- Хватит! – вдруг сказал Игрок тихо – Ром прав, Гром, с твоей стороны обзывать одного из нас это неуважение к нам всем, поэтому я бы советовал помолчать, если не хочешь проблем.

Ответить Гром не успел, к дому подъехала машина.

Вик со своей командой появился как веселый смерч, явно распространяя веселье и спокойствие, которого так всем недоставало, но стоило ему увидеть Грома, и его лицо сначала побелела, а потом я испугался, увидев неконтролируемую ярость. Его руки сжались, и в следующий миг его держали трое сильных парней, включая меня, и не могли удержать

- Убью, мерзавца! – ревел он, сжимая кулаки – Тварь поганая, и ты еще по земле ходишь!

Теперь я понял кого, увидев их рядом, я испытал шок от потрясения, они были безумно похожи, и если бы не цвет волос и их длинна, их можно было бы назвать близнецами

- Вик, хватит, успокойся! – вдруг прервал его до боли знакомый голос – он представитель другой страны и убить его будет значить начать войну!

- А мне пофиг, я его на лоскутки порву! – зашипел Вик.

- А мне нет, это же мне потом в реанимационных стоять, молодых парней спасая! – подняла она голос почти до крика, и ее слова поразили всех, включая и меня, а потом я вспомнил слова друга, о женщине хирурге в больнице - успокойся!

- Почему ты его защищаешь? Ты что забыла, что он сделал, забыла, что творится с тобой из-за этой твари! – закричал Вик, глядя на нее своими горящими глазами, он напоминал бешенного готового броситься и разорвать человека на мелкие кусочки, но Слава стояла, не шевелясь, будто не боялась его взгляда.

- Нет, не забыла, но кроме нас существую еще люди, которые могут пострадать, вспомни историю Эмбрии и не повторяй ее!

- Он заслуживает смерти! – уже более мирно и как-то устало ответил Вик.

- Знаю, но мы не всегда получаем то, что заслуживаем – ответила она с горечью и покачнулась, увидев это я, забыв о Вике, бросился к ней.

Вик, кажется, тоже забыл о Громе, внимательно глядя на нее, а потом спросил.

- Сколько ты без лекарства?

- Неделю – был ему краткий ответ.

А потом мы услышали такой отборный мат, что даже у нас, бывалых матершинников уши покраснели.

- Тебе что жить надоело? – спросил он, когда закончил ругаться.

- Я на работе – ответила она.

И снова это горящий взгляд Вика, но на этот раз против меня.

- Я же тебе буквально прямой речью сказал, что с ней и зачем препарат! – тихо сказал он мне

- Что! – воскликнула она, бледнея на глазах и внимательно глядя на меня, будто ища какие-то изменения – Ты ему рассказал!

- Я пытался, но она отказывалась принимать лекарство! – ответил я ему спокойно, а потом сказал ей – Нет, он говорил намеками и то из-за того, что я сам пришел и спросил, а ему надо было ответить.

Я видел, как гнев на нас появляется в ее глазах, а потом появилась усталость, которая меня напугала, и я понял, что она на грани сдачи.

- Посмотри на меня! – велел я резко разворачивая ее к себе – Ты не сдашься, слышишь меня! Ты будешь бороться, потому что нужна мне и Вику поняла?

- Я больше не могу, устала – прошептала она, пряча глаза.

- Можешь! – ответил я и припал к ее губам.

Это был не просто поцелуй, это была отчаянная попытка дать ей жизнь, надежду, стремление жить и вот ее губы отвечают на мой поцелуй и руки обхватывают шею. Она сдалась, и я понял, что она позволит себе помочь, а печень она получит, не знаю как, но она будет жить.

Подхватив ее на руки, я сел в кресло и только потом достал из кармана пузырек с лекарством и шприц.

- Сколько? - спросил я ее, а она, молча, посмотрела на меня, явно желая запротестовать, но потом сдалась и сказала сколько надо.

Через десять минут она погрузилась в спасительный сон, а я аккуратно встал и отнес ее в постель. Уложив ее и устроив поудобнее на кровати, я еще долго смотрел, как она спит, а потом, тяжело вздохнув, пошел в общий зал. Вернувшись, я обнаружил, что наши «друзья» уже разъехались по домам. И за столом остались сидеть только свои, поэтому я присоединился к ним и попросил у Вика.

- Расскажи нам все.

- Я не могу! – покачал Вик головой – Я дал ей слово.

- Ты же сам видишь, к чему ведет твое слово! – покачал я головой – Она уже потеряла контроль над ситуацией, ее открыто оскорбляют, а она молчит, и мы молчим, потому что не знаем, что сказать и как защитить! Неужели ты не понимае6шь, что так ты ей только вредишь!

- Ты тоже должен понимать, что для нее это слишком личное и какая разница из-за чего он – Вик кивнул на Игрока - ее уберет, из-за «наркотиков» или из-за состояния здоровья, она лично выберет первое.