Алана Инош - Ты

Да, эти слова до меня уже произносились сотни раз. Да, это звучало глупо, пафосно и банально, но я не могла придумать в тот момент какие-то другие выражения. Скорее всего, и не в них было дело, а в том, что уже никакие слова не требовались, когда наши ладони соприкасались. Так было всегда, с самого начала, с самой первой встречи.

— Уфф... — Александра закрыла глаза, прислонившись своим лбом к моему. — Что ж ты со мной делаешь, а? У меня там Алиска рвёт и мечет — вечер накрылся медным тазом...

— Прости, не надо было из-за меня ничего менять в своих планах, — сказала я, отступая и раздавливая боль в зародыше, растирая её в порошок. Я выдержу: моё сердце выжило после самой страшной катастрофы — выживет и сейчас.

— Да не беспокойся ты о ней, — усмехнулась Александра. — Не любит она меня ни капли. Всё, что ей нужно от меня — это секс и деньги. Эта маленькая хищница своего не упустит. Ладно... Как у тебя дела-то вообще?

— Дела? — Я даже растерялась от такого внезапного перехода от накала чувств к обыденности. — Да ничего... Нормально.

— Самочувствие как?

— Хорошо...

— Ну, и слава Богу.

Кухня, чайник, две чашки чая, метель за окном. Дежавю: это уже было. Две пары рук и две пары глаз, тепло и нежность во взгляде Александры — то самое, которое нужно мне, как выяснилось, больше всего на свете.

— Саш, а что дальше?

— Дай мне несколько дней. Надо решить кое-какие вопросы. Тогда я точно скажу, что дальше.

Когда она уходила, моё сердце рвалось следом, но разум сказал: надо ждать. Набраться такого же терпения, каким обладают ангелы, хранящие нас, и ждать.

Жадные губы крепко и пылко прильнули к моим, завладев ими так надолго, что у меня захватило дух.

— Моя... Ты моя, — шептали они.

Потрясающие ноги, которыми я восхищалась бы, даже если бы мир вокруг начал рушиться, были переплетены с моими на шёлке простыней — я и не верила, что такое когда-нибудь станет возможным. Я не верила, что однажды приму эти бёдра в свой исступлённый обхват ног, что позволю этим рукам извлекать из меня каскады аккордов восторга. Мне даже не снилось, сколько раз я взлечу на вершину безумного, разрывающего душу наслаждения в те моменты, когда рядом со мной будут серые глаза, из которых ушёл в прошлое раз и навсегда холодный блеск амальгамы.

Неважно, когда это случилось — в первый день или двадцатый, считая с того вьюжного вечера, когда я промёрзла до костей, легла спать и была разбужена звонком в дверь. Время для нас вообще не имело значения, ибо точка отсчёта затерялась где-то в столетиях.

— Даже не верится, — шептал мой самый родной на свете человек, пропуская пряди моих волос между пальцами.

Мне оставалось только с наслаждением раскрывать губы навстречу новым и новым поцелуям, при помощи которых моё родное существо пыталось удостовериться в реальности происходящего. Шёлковая и трепетная нежность, ненасытная, горячая и влажная борьба, прерывисто-удивлённое дыхание... Я хотела отложить это на год, а возможно, и навсегда. Я отталкивала эти защищающие меня крылья.

— Лёнь... Когда мне случалось дотронуться до тебя, ты так напрягалась... Мне казалось, что это тебе неприятно.

— Саш... Я напрягалась совсем по ДРУГОЙ причине.

— Блин... — Её лоб уткнулся в мой.

— Вот-вот. — Я запустила пальцы в её короткие волосы. — Глупая ты моя.

— Поцелуй меня ещё раз, я никак не могу поверить...

Моему ангелу-хранителю пришлось проделать ко мне очень долгий путь, но мы его прошли. И встреча состоялась. Оставалось совсем немного — один шаг, чтобы ангел окончательно поверил, что я тоже его люблю. Но, как выяснилось, и этот отрезочек пути приготовил свои трудности. Мне предстояло пережить ещё одну операцию, а также написать ещё одну книгу.

Ну, и самое главное в жизни дело — приручить моего ангела-хранителя, ещё слегка дикого и взъерошенного, не верящего своему счастью.

— Блин, ну и авантюра... А если она рассердится? — Из моего сжатого, как пружина, нутра вырвался нервный смешок.

— Не боись, — заверила Эля, деловито втыкая в мою причёску очередную декоративную шпильку в виде белой лилии со стразами. — Это убедит её в серьёзности твоих намерений! "Никуда не денется, влюбится и женится"!

Я стояла перед зеркалом в подвенечном платье, белых атласных перчатках выше локтя и фате до пола, похожая во всём этом на облако или оживший сгусток утреннего тумана, а Эля наносила последние штрихи, доводя мой образ до совершенства. Ей показалось, что моя причёска недостаточно украшена, хотя в волосах у меня уже ослепительно сверкала диадема и сидело штук двадцать шпилек с белыми шариками "под жемчуг". Однако Эля заявила: "Слишком скромненько", — и принялась засаживать туда ещё и лилии. Сама Эля, в белой блузке с пышным жабо и длинной чёрной юбке-карандаш, выглядела совсем как регистраторша из загса.

За окном золотился сентябрь, на кухне возвышался трёхэтажной башенкой свадебный торт, а стены в квартире были украшены огромными сердцами из красных воздушных шариков. Пятнадцать человек гостей пребывали в нетерпении, и в их числе — Ксения со своей новой подругой. Всё это было делом рук неугомонной и энергичной Эли, втянувшей в эту авантюру и меня, и Ксению с её девушкой. Александра, конечно, ничего не знала: для неё это должно было стать сюрпризом.

— Если хочешь чего-то добиться, надо действовать, а не ждать у моря погоды, — заявила мне Эля. — Возьми в кои-то веки инициативу в свои руки! Устроим всё в лучшем виде.

Несмотря на то, что у нас с моим ангелом-хранителем были за плечами уже восемь с половиной — да что там, уже почти девять месяцев совместной жизни, в её глазах всё ещё иногда мелькала тень тревоги: действительно ли я её люблю? Не уйду ли в один прекрасный день? И вот, чтобы развеять все её сомнения, я и решилась на эту свадьбу... На помощь мне пришла Эля: с её организаторским талантом и способностью устраивать феерическое и сумасшедшее веселье по любому поводу вся подготовка прошла как по маслу. Было решено провести наше бракосочетание в виде небольшой закрытой вечеринки у нас дома, где гостями будут только свои, и держать всё в тайне от Александры до самого последнего момента — момента, когда она приедет с работы в субботу вечером. Безумная идея, конечно, но иногда безумства ради любимых людей совершать надо, не так ли?

Миновал роковой август... На сей раз он не принёс никаких бед — только тихое поминовение в день первой годовщины той катастрофы. Как будто специально, словно для того чтобы развеять нашу печаль, установилась чудесная погода — не слишком жаркая, но солнечная, идиллически-безмятежная: солнечные зайчики весело плясали и покрывали поцелуями моё лицо и руки, всё вокруг сияло спокойствием. Это было как будто послание от тебя, словно ты хотела сказать нам: "Всё хорошо. Не грустите". Мы с Александрой поехали не на кладбище, а на наше с тобой озеро, где сосны, трава и вода ещё помнили твои песни и звон твоих струн. Вместе с нами они вспоминали тебя, и в их шёпоте мне слышался твой голос...