Артем Литвинов - Пылающая комната

— Нет, ради Бога, я никому в глаза смотреть не могу, нет. — простонал Стэн, закрывая глаза и опуская голову Крису на плечо.

— Ну давай хоть таблетку. — и не ожидая возражений, уложил Стэна на диван и пошел за таблеткой. Честно говоря, ему самому было худо, как никогда. Голова раскалывалась от возбуждения, его мутило, во рту было сухо, глаза болели, как от высокой температуры. Крис принес Стэну таблетку, и тут же его затошнило так, что он кинулся в ванну и его там вырвало какой-то жуткой, черной массой. Он некоторое время стоял там, тяжело дыша и тупо глядя в раковину, в голове у него крутилась одна мысль, смысла которой он не понимал «Яд вышел, — думал Крис — Все, яд вышел», он включил воду, и тут в ванной появился Марлоу. Он направился к раковине нетвердой походкой сомнамбулы, и Крис поспешил уступить ему место.

Остаток дня прошел в каком-то полуобмороке. Крис понимал, что теперь ни о каком клипе и речи быть не может, скорее всего, их обоих придется отправить в больницу. Они лежали на диване, и когда Крис мог оторвать голову от подушки он смотрел в бледное, аж в синеву лицо Стэна, который не спал, а, казалось, находился в каком-то ужасном трансе. Тогда Крис вяло думал, что надо вызвать врача, их кто-то отравил, но сил встать у него не было. Дважды звонил телефон, но он лежал слишком далеко и в конце концов, уже в сумерках Крис заснул мертвым сном.

Гостиничный номер освещал только голубоватый мерцающий свет экрана телевизора, настроенного на неизвестно какую программу.

Хауэр потряс Конрада за плечо.

— Просыпайся, Мел, вставай.

— Что случилось? — Конрад оторвал тяжелую голову от подушки.

— Они поехали туда. В Замок. Вставай.

Меня разбудил Крис, он тряс меня за плечи, беспрерывно повторяя:

— Эй, Тэн, Тэн, малыш, проснись!

Я открыл глаза и увидел склоненного ко мне Харди. Лицо у него было необычно радостное, глаза блестели.

— Поедем, — сказал он без всяких вступлений, — Я знаю, мы должны туда поехать.

— О чем ты?

— О Замке, — ответил он, — Поедем туда сейчас же.

— Но зачем?

— Узнаешь.

— Сколько времени?

— Половина двенадцатого.

— Сейчас же ночь, куда ехать-то?

— Ну, и черт с ней, сейчас туда надо ехать, не хочешь я один поеду, — сказал он угрожающе.

— Нет, один не поедешь, — возразил я.

— Тогда вставай, пошли.

Я покорно встал, надел плащ и потащился за ним. Мы спустились вниз. Айрона сменил другой парень светлоглазый и светловолосый, еще один телохранитель. Крис подозвал его и что-то сказал о Бобби. Позднее я понял, что он велел ему связаться с Бобби в том случае, если мы не вернемся к утру.

— Подожди, — сказал мне Харди, — я выкачу мотоцикл и подъеду.

Перспектива ехать ночью на мотоцикле в этот заколдованный замок меня не радовала, но по решительному настрою Криса было ясно, что спорить с ним бесполезно.

Через двадцать минут все было готово, я сел позади моего друга и обхватил его за талию, так крепко, что можно было подумать, что мы оба собираемся войти живыми в ад. Ночь была холодная, вечером шел дождь. Крис гнал с такой скоростью, что я волей неволей прижимался к нему на каждом повороте.

«Он идиот, — думал я не без удовольствия, — псих и придурок, я, наверное, никогда не пойму его до конца, интересно, для него существует что-нибудь, кроме его собственных прихотей?»

Мы проехали центральные кварталы, выехали на дорогу, ведущую прямо к северным районам города, и понеслись по ней, пронизываемые до костей ледяным ветром.

И наконец впереди показался Замок гигантский причудливый и темный, порождение больной фантазии чудака-миллионера. Мы оставили мотоцикл, и пошли дальше пешком. Крис шел быстро, засунув руки в карманы, я нехотя плелся за ним, усталый и замерзший.

— Что там делать, — не выдержал я и задал ему вопрос.

— Посмотрим, — ответил Харди сквозь зубы. И я задал вопрос уже самому себе: «Не сошел ли он с ума, просто и незаметно?»

Мы подошли к огромной лестнице и поднялись по ней, все это было похоже на обычную сцену в фильме ужасов, двое, ночь, странное место, рваные облака несущиеся вверху. Мы вошли в зал и приблизились к бассейну. Стояла мертвая тишина. Непогода утихла. Вода была черна и неподвижна, все как всегда. Ничего не изменилось здесь с того времени, как Крис впервые показал мне все это. Мы проследовали дальше по извилистым коридорам, свернули налево и попали в короткий тупик с приоткрытой дверью в конце. Перед дверью мой друг остановился и спросил не то чтобы не уверенно, а каким-то деловым тоном:

— Заходить будем?

— Давай, — согласился я.

Он открыл дверь, довольно тяжелую и придержал ее, чтобы я успел проскользнуть внутрь, он последовал за мной и дверь с жалобным скрипом приняла прежнюю позицию. Внутри оказалась средних размеров комната, ничего кроме неотделанных стен потолка и пола, в темноте, однако, можно было разглядеть и еще кое- что — в стене напротив двери было углубление, большое, квадратное. Мы подошли, чтобы выяснить, что это такое. И увидели, что это был камин, самый обычный камин, набитый дровами и углем. Крис опустился на колени и достал из кармана зажигалку:

— Похоже, здесь кто-то был? — сказал он.

— Да, — подтвердил я, вспомнив о том, что Барнс говорил об интересе молодежи к Замку, и тоже опустился на колени рядом с ним.

— Хочешь разжечь? — спросил я, наблюдая за его размеренными движениями, такими, словно ему всю жизнь приходилось заниматься тем, что разводить огонь в камине.

— Неплохо бы, — отозвался он. Отсыревшее слегка дерево не загоралось.

— Дай сигареты, — потребовал он.

Я подал ему пачку, он высыпал на пол сигареты и разорвал оболочку. Загоревшаяся бумага дала больше возможности зажечь тонкое полено, дело пошло. Огонь постепенно занимался и, видимо, благодаря отличной тяге никакого задымления не происходило. Мы сели друг напротив друга, с интересом следя за тем, как пламя становилось все более и боле ярким. Оно отбрасывало на голые стены вокруг причудливые тени. И тут я понял, что было странно в этой комнате, — в ней не было окон, ни одного.

— Какова вероятность, — спросил я, — что мы здесь задохнемся?

Крис пожал плечами.

— Черт его знает, — равнодушно ответил он, и у меня снова возникла мысль о его тихом помешательстве. — У нас такая игра была в детстве, мы залезали в цистерну, огромную, из-под нефти, в ней темно было, мы брали с собой факел и сидели там, а вылезти было нельзя, такое правило. Однажды кто-то факел уронил и нефть, она на стенках, видно, еще осталась вспыхнула. Я до сих пор не пойму, как мы успели выскочить, и не зажарились там.

— Хорошая игра, — мрачно отозвался я, глядя на его безмятежное умиротворенное лицо в легких отсветах пламени. Становилось все теплее и теплее, я сбросил плащ, Крис куртку.