Виктория Баринова - Звезда моей любви

Это походило на колдовство. Совершенно незнакомый человек читал ее мысли, словно раскрытую книгу.

— Неужели у меня все на лице написано? — Аля попыталась смехом скрыть свое смущение.

— Нет, что вы. Вы прекрасно владеете собой, так что не бойтесь.

— Чего я должна бояться?

— Того, что другие угадают, как вам больно.

— У вас есть ответы на все вопросы?

— Почему у меня? Ответы просто есть. Они витают в воздухе, и нужно лишь выбирать те, которые нужны. А дождь, кстати, прошел.

Незнакомец убрал зонт, и в свете фонарей Аля смогла разглядеть его. Высокий молодой мужчина лет тридцати — тридцати пяти, аккуратная стрижка, правильные черты лица и глаза, глядящие прямо в душу. Аля вдруг сообразила, что стоит очень близко к нему, как будто над ними до сих пор раскрыт его зонт. В тот же миг мужчина сделал шаг назад.

— Вы торопитесь домой?

— В принципе, нет, — сказала она, чуть помедлив.

— Не покажется ли вам наглостью с моей стороны, если я приглашу вас куда-нибудь поужинать?

— Ужинать? Нет, — рассмеялась Аля. — Я в такое время стараюсь не есть. А вот от чашки чая не откажусь.

Она была польщена, увидев радость, вспыхнувшую на его лице.

— Здесь недалеко есть милое кафе. Можно посидеть там.

Он старомодно склонил голову.

— Как скажете.

В кафе они сели за столик для двоих и сделали заказ. Аля украдкой разглядывала своего спутника, пока он разговаривал с официантом. Лицо не особенно красивое, но умное и доброе. Сразу чувствуется — этому мужчине не нужно быть агрессивным, чтобы доказать свое превосходство…

— Вы так странно на меня смотрите, — улыбнулся он.

— А что мне еще остается делать? Я никогда не сидела ночью в кафе с незнакомым мужчиной. Я даже не знаю, как вас зовут.

— Когда говоришь о важном, становится как-то не до имен.

— Наверное, да… Но вы-то меня знаете.

— Вас знают все. Елена Ларионова, звезда кино и театра! — с шутливой наигранностью воскликнул он.

— Просто Аля, пожалуйста. Так меня зовут друзья.

— Аля… Красивое имя… Впрочем, как и вы. А я Евгений.

Он так быстро представился, что не дал ей возможности отреагировать на комплимент.

— Очень приятно.

«А не пожать ли ему руку?» — подумала Аля. Было бы интересно дотронуться до него и посмотреть на реакцию…

Их глаза встретились над розами, стоявшими в вазе посередине стола, и Аля смутилась. Как она могла забыть, что он со сверхъестественной точностью угадывает ее мысли?

— Вы очень мило краснеете, — улыбнулся он. — Я думал, это прерогатива блондинок.

— У меня светлая кожа. Мамино наследство.

— А красоту вашу вы от кого унаследовали?

— Ну… красота — это громко сказано. Больше всего я похожа на бабушку по отцовской линии. Ее никто не называл красавицей.

— А вас называют. Законы наследственности — самая запутанная штука в мире. Вы убедитесь в этом, когда у вас появятся дети.

Легкое облачко затуманило Алины глаза. Как она мечтала о детях! Крепких, задиристых, с такими же темно-карими глазами, как у Ильи…

— Не думайте о нем, — сказал Евгений. — Вычеркните его из своей жизни. Он вас предал, а предательство прощать нельзя.

— Как… как вы все время догадываетесь, о чем я думаю?

— Я не догадываюсь. Я знаю. Вы его любили. До сих пор любите. И никак не можете поверить в то, что это произошло именно с вами. Каждое неосторожное слово напоминает вам о нем, а сейчас настало такое время — каждое слово может причинить боль.

— И что мне делать?

— Ждать. В жизни много любви, нужно уметь увидеть ее. Человек, которого вы называли своим мужем, на самом деле не стоит вас. Он другой породы, примитивное существо. Вы не такая, вы умеете чувствовать и понимать. Вы бы с ним расстались, рано или поздно.

На секунду Але стало страшно.

— Кто вы такой? Вы не должны так говорить об Илье. Вы… вы не знаете его… вы не знаете меня…

— Зато я знаю людей. И вижу, что вы почему-то меня испугались.

Он улыбнулся, и у Али отлегло от сердца.

— Почему-то? — воскликнула она со смехом. — А вам не кажется — вы берете на себя слишком много?

Им принесли чай, и Алин вопрос остался без ответа. Вдыхая аромат каркаде, она сожалела о недавней вспышке. Разве она не хотела сама поговорить начистоту, выплеснуть на голову первого попавшегося человека свои печали?

— Извините, я не хотела вас обидеть.

Он понимающе улыбнулся.

— Позвольте, я налью вам чаю.

Евгений взял чайничек, и Аля завороженно уставилась на его руки. Для мужчины его роста они были невелики, с длинными проворными пальцами и ухоженными ногтями. Аля всегда обращала внимание на мужские руки. Ей нравились именно такие: красивые, холеные, с чуткими пальцами — руки любовника и музыканта.

Аля подняла голову и встретилась взглядом с Евгением, но на этот раз не смутилась. Почему она должна краснеть, как девчонка на первом свидании? Впервые за три года она сидит в кафе с мужчиной — не мужем, не родственником, не коллегой, и понимает — он ей нравится.

Неплохое ощущение для обманутой жены.

— Расскажите мне о себе, — попросила Аля. Кто вы? Чем вы занимаетесь помимо того, что спасаете брошенных жен от отчаяния?

— Боюсь, вам будет неинтересно.

— А вы не бойтесь.

— Ладно… С чего бы начать? Живу я в маленьком сибирском городке, практически в самом сердце тайги. В Москву приехал по делам две недели назад. Вот, пожалуй, и все.

— Самая короткая биография, которую я когда-либо слышала, — засмеялась Аля. — А кем вы работаете?

Она смутно представляла себе, что хочет услышать в ответ. Сибирь, таежная глушь, непроходимые леса и, кажется, много нефти… Воображение рисовало ей одну экзотическую профессию за другой.

— Я учитель.

— Учитель???

— Да. Кому-то надо и этим заниматься. — Его глаза лукаво блеснули. — Вы разочарованы?

— Н-нет… Просто вы… мало похожи на учителя… — Аля быстро взяла себя в руки. — А что именно вы преподаете?

— Ужасно скучная тема, — рассмеялся Евгений. — Труд учителя невероятно тяжел. Мне не хочется забивать этим вашу головку. Может быть, когда-нибудь вы навестите меня и тогда увидите сами.

— Вы скоро уезжаете домой?

— У меня самолет завтра вечером.

Але стало грустно. Значит, сегодняшний вечер последний… И завтра она не увидит его у входа в театр с букетом в руках.

— Не расстраивайтесь. — Евгений накрыл ее руку своей ладонью. — До завтрашнего вечера еще далеко.

— С вами невозможно разговаривать! — Аля, смеясь, отдернула руку. — Мне даже рот раскрывать не надо, вы и так все знаете!

— Я строю предположения. Ничего больше!

— У вас хорошо получается.

— Я стараюсь все делать хорошо.

Что-то в его взгляде неуловимо изменилось. Аля почувствовала — он не успокаивает ее, а, наоборот, будоражит. Странное лицо было у Евгения… Вроде бы простое, незапоминающееся. На следующий день и не вспомнишь, как он выглядит. Но в то же время его лицо способно без слов выразить все, что угодно: от сочувствия и понимания до… вожделения.