Ирина Мясникова - Кикимора болотная

— Подождите, Анастасия Михайловна, не торопитесь. Я еще только еду вопрос вентилировать. Так сказать, изучать возможность подхода к снаряду.

— Скажите, а этот ваш Левшуков где живет?

— А что? — Антонов подозрительно посмотрел на Тасю.

— Да у нас девушки наши решили, что на Багамах, как все буржуи. А в стране нашей только проездом бывает, когда подрядчики нерадивые, типа нас, все сроки ему срывают. Тогда садится он на свой личный самолет и летит с теплых Багам над лесами и полями, чтобы показать всем кузькину мать!

— Темнота провинциальная. Какие Багамы? Теперь все буржуи в Лондоне живут, ну, или на худой конец на Лазурном Берегу. Наверное, чтоб быстрей кузькину мать нам тут изображать, а то пока с Багам этих долетишь! А Лешка живет у себя в берлоге, под Выборгом. В настоящей глуши. Чисто леший.

— Надо же! Леший. — Тася вспомнила шутейный разговор с Дуськой и Штукиной в машине. Не успела пожелать даже, вот, нате вам, пожалуйста. И леший организовался. Правда, не около Таси, а в какой-то глуши под Выборгом, но факт остается фактом. Леший в природе существует.

— У него хорошо там. Я был. Народу вокруг никого, тишина сказочная.

— А охрана его многочисленная?

— Те не в счет. Их почти и не видно.

— Ну да! Наверное, из-под каждой елки провода торчат и рации похрипывают, — рассмеялась Тася. Она представила, как охранники крадутся по лесу.

— Зато спокойно и никто на водных мотоциклах вдоль берега со страшным треском не елозит! Как у меня на даче. Уж и не знаешь, куда от остальных дачников деваться. У одних радио орет, другие сами поют, третьи вот мотоциклы эти да катера испытывают. Вас в Москве подбросить надо куда-нибудь? — поинтересовался Антонов.

— Нет, меня машина встречает. Спасибо.

— Так вы важная персона.

— Я очень важная персона. Еду по шее получать в головном офисе нашего холдинга.

— За что по шее-то?

— Да так, для профилактики. — Тася тяжело вздохнула, вспомнив про документы в своем портфеле.

— Работать надо лучше, а для профилактики коньяк пить.

С этим Тася спорить не стала. В присутствии этого доброго неказистого дядьки она совершенно перестала трястись по поводу предстоящей ей тяжелой встречи. На нее вдруг сошло удивительное спокойствие и уверенность, что все хорошо закончится.

За беседой время пролетело незаметно, и Тася очень удивилась, что уже объявили посадку.

Самолет приземлился быстро, без дискомфорта и боли в ушах. Чувствовалось, что летчики знают свое дело и совершают посадку самолета, как остановку рейсового автобуса. Самолет свернул с посадочной полосы и остановился, пассажиры засобирались к выходу.

Антонов, кряхтя, встал, Тася последовала его примеру.

— Приятно было с вами побеседовать, деточка. — Антонов посторонился, пропуская Тасю вперед. — Вы бегите, а я уж следом поковыляю.

Тася протянула ему руку, хотя ей вдруг захотелось поцеловать этого человека в щеку.

— Мне тоже было очень приятно, Сергей Петрович!

— Еще увидимся, даст Бог, — сказал Антонов, пожимая ей руку.

На душе у Таси после общения с ним почему-то было очень приятно, если не сказать благостно. В таком вот благостном состоянии она и ехала по Москве в головной офис холдинга «Монтажспецстрой», получала в отделе пропусков пропуск, проходила кордоны из охраны на вахте, поднималась в лифте к нужному кабинету. Только в приемной вице-президента по безопасности это благостное состояние ее покинуло. Тася вспомнила причину своего визита и тяжело вздохнула. Секретарша взяла у Таси шубу, пристроила ее куда-то в шкаф, дежурно поинтересовалась, как Тася долетела, и пригласила ее проходить к начальству. Тася сосредоточилась, вы дохнула и зашла в кабинет. Однако, когда она увидела шефа службы безопасности, все заготовленные слова начисто вылетели у нее из головы.

— Анастасия Михайловна! — Навстречу ей, замечательно улыбаясь, из-за стола встал невероятно импозантный мужчина. — Как ваши руки? Больше не трясутся? Вы обратили внимание, какой сегодня чудесный день? Солнышко, легкий морозец. Красота, да и только. Сейчас бы за город, на лыжах покататься. У вас в Питере наверняка такая погода редкость!

Тася пожала ему руку и не смогла удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ. Уж больно он заразительно улыбался, и вообще весь его вид как-то располагал к себе. Тася поняла, что обворожительный голос — это еще не самое большое достоинство хозяина кабинета.

Вице-президент по безопасности холдинга «Монтажспецстрой» Егоров Иван Сергеевич был просто неотразим. Какой-то весь породистый, если так можно сказать. До этого момента Тася никогда с ним не встречалась, поводов не было. Эх, если бы она знала, что в родном холдинге такой шеф службы безопасности, уж наверняка нашла бы причину, чтобы общаться с ним почаще.

«С такой благородной внешностью на троне бы сидеть, думу великую думать. Или если не на троне, то гусарами командовать, ну или кораблем каким-нибудь военным, непременно большим, — думала Тася, разглядывая хозяина кабинета. — В кино сниматься тоже можно, героев непобедимых играть или разведчиков сильно интеллектуальных. Чисто герой-любовник, иначе и не скажешь!»

Высок, кость тонкая, но плечи при этом прямые, широкие, руки крупные, красивые, с длинными музыкальными пальцами, коротко стрижен, седина на висках серебрится. И лицо замечательное. Какое-то очень мужское лицо с волевым подбородком, прямым носом и щеточкой совершенно седых усов. И глаза — зеленые, невозможно хитрые. Не иначе как «настоящий полковник», воплощенная мечта Лены Штукиной. Только, в отличие от полковников, в мечтах Штукиной этот был одет в безукоризненный невероятно элегантный темно-синий костюм. Рубашка и галстук были подобраны с большим вкусом, а на глазах главы службы безопасности, к большой своей зависти, Тася увидела какие-то ультрамодные дорогущие очки. Да, у этого галстук никогда набок не съезжает! Тася поймала себя на желании признаться этому человеку во всем. Потом, правда, спохватилась, что совесть у нее чиста и признаваться-то вроде не в чем. Тем не менее признаться хотелось. Даже, может быть, и специально отчебучить чего-нибудь запрещенное, чтобы потом в этом ему признаться. Нет, не зря он занимал свой пост, не зря. Вон, только один раз в глаза ей заглянул, а она уже готова чуть ли не исповедоваться. И ясное дело, что пытать ее своим обаянием он будет один на один. И дедушкиного друга Викентия Павловича ей на помощь ни за что не позовет. Тут Тася сильно промахнулась, что сама Викентию Павловичу накануне не позвонила и не попросила прийти. Пустила ситуацию на самотек из-за своего сильного расстройства.

— А Викентий Павлович? — робко все-таки спросила Тася. Так, на всякий случай. Вдруг повезет.