Натализа Кофф - Воровка, или Противоположности притягиваются[СИ]

Я кивнул. Войдя в нужную дверь, осмотрелся. На кровати спал мужчина хлипкого телосложения. Да, его фамилия ему совершенно не подходит, — почему-то подумалось мне.

По рации парни сообщили, что вся охрана в доме заснула на ближайшие полчаса. Хмыкнув, подошел к кровати нашей жертвы. Набрав в грудь побольше воздуха, заорал во всю глотку.

— Подъем!

Как ни странно, мужичок испуганно подскочив в кровати, сонно огляделся по сторонам.

— Вы кто? — спросил он, потирая глаза. Мне стало смешно. Это тот самый Бугай? Как-то очень хлипко он выглядит для грозного мафиозника.

— Твоя совесть, — заявил я, вынимая нож. Мужик резко сунул руку под подушку, наверное, в поисках пистолета. Наивный. Я метнул нож, пригвоздив его руку к матрасу.

— Вы от кого? — поинтересовался Иван Бугаев, прекратив свои попытки достать пистолет из-под подушки.

— От Алисы Пумановской, — хрипло ответил Седой.

— А, — протянул радостно Бугаев, — ну тогда отпустите меня. И Вовчику передайте, свою часть сделки я выполнил. Она на том свете обитает с недавних времен.

Я посмотрел на Седого. Сказать, что все присутствующие в комнате, за исключением Бугаева, были удивлены, это ни сказать ничего.

— Хреновый расклад, — прошептал мне Медведь.

Выхватив еще один нож из ножен, метнул в ногу Ванюши.

— Что за договор, — холодно спросил я. Руслан подлетел к оседающему на пол Пал Палычу.

— За что, — только и прошептал он, хватаясь за грудь.

— ..дь, на воздух его! — крикнул я. Медведь уже набирал номер телефона. Не сомневаюсь, что Марка.

Продолжая сверлить взглядом Бугаева, повторил заданный мной ранее вопрос:

— Что за договор?

— Я должен был позаботиться о его дочке в обмен на бабки и его место, — прохрипел он.

Подойдя к мафиознику вплотную, вынул ножи из его руки и ноги.

— Не стоило соглашаться, — прошипел я, — Забудь, что мы были у тебя, иначе вернемся. Понял?

Бугаев закивал. Развернувшись, пошел на выход. Парни без слов последовали за мной.

Через несколько минут мы садились в машины. Седой выглядел бледным, но уже дышал глубоко и ровно.

— За что, Игнат? — спросил он.

— Сами спросите у него, — предложил я, заводя двигатель.

— За что он так поступил с Алисой? — продолжал говорить он, не слушая меня, — Зачем он убил ее? Что она сделала ему?

— Пал Палыч, — глубоко вздохнув, начал говорить я, понимая, что если не скажу ему, что Алиса жива, старика хватит удар, — Он не убил Алису.

Седой потерянно смотрел на меня через зеркало заднего вида.

— Я искренне прошу прощения за свой поступок, но я не мог рисковать жизнью любимой девушки еще раз, — сказал я.

— Все-таки ты любил ее? — прошептал он.

— Люблю, — поправил я его. Несколько секунд он смотрел на меня.

— Алиса? — прошептал он. Я только кивнул.

— Она в больнице, — улыбаясь, сказал я.

Спрятав лицо в ладони, Седой вздохнул. Через несколько минут, убрав ладони, посмотрел в окно. На его лице появилась улыбка.

— К Пумановскому, — скомандовал он. Теперь перед нами был Седой, которого побаивались в наши армейские времена даже офицеры, старшие по званию.

К дому Пумановского мы подъехали в том же составе. Уже почти рассвело. Я вспомнил обстоятельства, при которых мы с Алисой покидали этот дом. Казалось, что прошло не несколько дней, а минимум полгода.

— Четверо за мной, остальные по периметру, — коротко скомандовал Седой, вынимая пистолет. Руслан, Артем, Дмитрий и я последовали за Палычем в дом. Остальные парни под командованием Тимура оцепили дом.

Внутри было очень тихо. Домочадцы спали.

— Спальня на втором этаже, левое крыло, — сказал Седой. Мы осторожно поднялись по лестнице. У двери охранника не было, — Руслан, комната управления камерами на первом этаже.

Руслан кивнул, развернулся и стремительно направился в указанном направлении.

— Артем, стойте у дверей, — последовал приказ Седого. Медведь кивнул.

Глубоко вздохнув, Седой посмотрел на меня и кивнул в сторону двери. Я выбил дверь ударом ноги. Взведя курок, Пал Палыч вошел в спальню. Великий политик почивал на подушках в окружении двух молоденьких девиц.

— Пупсик, что такое? — сонно пролепетала одна. 'Пупсик' сел в кровати, сонно потер лицо ладонями.

— А, Павлик пожаловал, — гнусно улыбнулся Пумановский, — И пса с собой приволок. Мстить никак пришли?

— Зачем тебе было убивать Алису? — спросил Седой, не сводя взгляд со своей жертвы.

— Зачем? — переспросил Пумановский, вставая и натягивая халат. Девушки, увидев пистолеты и грозных парней вмиг проснувшись, выскочили из спальни. За дверью они громко завопили, скорее всего, испуганные Медведем.

— А ну, ша! Курицы! — рявкнул Медведь. В коридоре все смолкло.

— Зачем? — опять повторил Владимир, — А ты не догадался еще? Ты же у нас такой умный, смелый, сильный! Павлуша!

Седой вздрогнул.

— Меня никто так не называл уже много лет, — прошептал он.

— Да, тебя так только твоя любимая Катюша называла, даже, Павлуша? — продолжал ехидно говорить Владимир, — Ты не поверишь, как мне было приятно видеть, как ты страдаешь и смотришь на свою милую дочурку. Я прям иногда слезами обливался от умиления! Всю жизнь тебе вбивал в голову, что она тебя не примет, что ты солдафон, а она у нас нежное создание! А теперь она на том свете! И ты в этом сам виноват!

— Зачем тебе это? — прошептал Седой.

— А просто так! Ненавижу тебя, за то, что Катька тебя выбрала! А теперь у тебя ни Катьки, ни Алисы, никого! Я все у тебя забрал! — радостно захлопал в ладоши Владимир.

— Реально, псих, — прошептал я.

— И ты тоже виноват, — перевел Владимир взгляд на меня, — Зачем ты ее выкрал в ту ночь? Она должна была быть уже замужем за Виктором. А так мне пришлось ее убить. А хотя нет, спасибо тебе, мне даже бабки не нужны, просто достаточно было посмотреть на ваши рожи в больнице!

Седой не удержавшись, двинул Пумановскому в челюсть. Тот, сплюнув кровь на пол, оскалился.

— А самое интересное в этой истории знаешь что, Павлуша? — сказал Пумановский, продолжая улыбаться, — Теперь, когда дочка твоя умерла, могу сказать тебе: Катюша твоя жива. Ты всю жизнь страдал по своей потерянной любви. А зря!

Седой удивленно смотрел на Пумановского. Тот злорадствовал, рассказывая, как шантажировал мать Алисы, угрожал, как заставил ее отказаться от дочери.

— Где она? — проревел Седой, хватая Пумановского за халат.

— А ты поищи, глядишь, найдешь свою Катюшу, — ухмыльнулся Владимир, — Будете вдвоем горькие слезы проливать над могилой дочери.

Седой приставил пистолет к виску Пумановского.

— Где она? — холодно спросил он.

— Под твоим носом! Сам найдешь, — уже без смеха сказал Пумановский. Я внимательно наблюдал за Седым.

— Палыч, нам тут трупы не нужны, — тихо сказал я.