Барбара Тэйлор Брэдфорд - Все впереди

Засунув волосы под резиновую шапочку, я быстро приняла душ. Несколько минут спустя, уже вытеревшись, я обнаружила, что смотрю на край ванны у кранов, что вошло у меня в привычку. Я так и не нашла скальпель, после того как потеряла сознание в ту ночь, когда собиралась покончить с собой. Куда же он делся? Это была загадка — так же как и пустая ванна, и открытая кухонная дверь.

Недавно я призналась во всем Сэре, которая выслушала меня очень внимательно.

Когда я закончила рассказ, она некоторое время молчала, а затем сказала:

— Я уверена, что существует логическое объяснение всему этому, но мне хотелось бы думать, что это необъяснимо, что-то вроде вмешательства свыше, а может быть, и со стороны самого дома, который тебя охраняет.

Мы с Сэрой уже давно пришли к выводу, что теперь в доме царит особая, удивительная атмосфера. Нам кажется, что она еще более доброжелательная, чем была всегда, и эти старые стены навевают необыкновенное чувство спокойствия.

Одевшись, как обычно, в свою рабочую одежду — джинсы, майку, жакет и мокасины, — я спустилась вниз.

Поставив на плиту кофе, я выпила стакан воды, взяла связку ключей от магазинов и вышла наружу. Я стояла и глядела вокруг, вдыхая свежий воздух. Было прохладно, благоухали гнущаяся от росы трава и зеленые побеги, легкий ветерок доносил до меня запах сирени, посаженной вокруг дома.

День должен быть замечательный, я могла это утверждать. Небо было светлое, свободное от облаков, и уже разливалось приятное тепло.

Когда я направилась к холмам, стайка маленьких коричневых птичек поднялась в небо, кружась в небесной голубизне прямо надо мной. По мере того как я шла, я слышала чириканье и свист, а в отдалении раздавался гогот канадских гусей.

Поскольку до открытия магазинов у меня было много времени, я села на железную кованую скамью под яблоней. Как и сирень, яблоня начинала зацветать — показались зеленые листочки и маленькие белые бутоны. Скоро она будет в полном цвету.

«Мамино место». Так всегда Эндрю называл эту скамейку. Я откинулась на спинку, закрыла глаза и услышала их ясные голоса, раздающиеся в воздухе, увидела их, таких живых в моем воображении. Они были здесь, со мной, как всегда. В безопасности в моем сердце.

Это был четвертый день рождения, который я проводила без Эндрю и близнецов. По опыту я знала, что это будет грустный день для меня, точно так же, как их дни рождения и особые праздники, которые всегда были окрашены теперь печалью, — мне было грустно проводить их без моих близких.

И несмотря на мою боль и одиночество, мне удавалось продолжать жить. Однажды я окончательно поняла, что никто не сможет мне помочь или сделать это за меня. Я сама должна была собрать все свое мужество.

Чтобы добиться этого, мне пришлось проникнуть в самую глубину своего существа, в центр души, и там я нашла скрытые ресурсы, силу, о существовании которой никогда не подозревала. И именно эта сила характера и решимость начать заново, снова наладить свою жизнь заставляли меня двигаться вперед и в конце концов привели к моему теперешнему положению.

Может быть, это и не лучшее положение, но, учитывая обстоятельства моей жизни, это было неплохо: я была физически и умственно здорова; мне удалось начать дело, содержать себя, выплатить все свои долги и сохранить дом, который я любила. Мне удалось сократить долги моим родителям, Диане и Дэвиду. К концу этого лета я полностью рассчитаюсь с долгами, в этом я была уверена.

«Ты сделала это, Мэл, — сказала я про себя. — Дела твои идут вовсе неплохо».

Я поднялась на ноги и спустилась с холма к группе амбаров. Когда я приблизилась, я заметила, что в это утро пруд кишел птицами — по большей части кряквами; чуть меньше было гусей. Позже летом прилетят голубые цапли и погостят у нас, как они обычно делают. Мы к этому уже привыкли и с нетерпением ждали их прилета. И хотя они задерживались у нас ненадолго, нам нравилось, что они прилетают к нам. Они стали для нас чем-то вроде талисмана, и я уже подумывала об использовании названия «Голубая цапля» для знака новой серии товаров для маленьких детей.

Отперев дверь «Кухни Летиции Кесуик», кафе-магазина, я вошла внутрь, и на меня приветливо пахнуло яблоками и корицей.

Включив свет, я секунду стояла на пороге, любуясь кафе. Стены выкрашены в белый цвет, темные балки на потолке, пол заново выложен терракотовым кафелем, который, как мы обнаружили, было так легко содержать в чистоте, яркие красно-белые занавески на нескольких небольших окнах. Все выглядело свежим, веселым и привлекательным, повсюду были зеленые растения; металлические полки заставлены нашими особыми товарами.

Войдя, я оглядела некоторые из полок с банками, горшочками и бутылочками с продуктами, изготовленными по рецептам Летиции. Восхитительные джемы и желе, яблоки с имбирем, ревень с апельсинами, сливы с яблоками, абрикосы, черника с яблоками, груша с малиной. Там стояли банки со смесью из мелко нарубленного миндаля, изюма и сахара, с лимонным творогом, с соусами, с маринованным луком, с красной капустой, со свеклой с орехами, с пикулями; там была горчица, которую я особенно любила и рецепт которой был вывезен из Йоркшира.

Мы также собрали здесь небольшой запас макаронных изделий, риса, импортного английского печенья и французского шоколада. И Норины соусы для спагетти, которые прибавились недавно.

Оказалось, что она буквально творит в кухне чудеса; она нашла свое истинное призвание. Кроме соусов для спагетти, в основном на томатной основе, она приготовляла все продукты по рецептам Летиции в нашей кухне при кафе. Я очень гордилась ею и ее кулинарным мастерством.

Продукты Летиции Кесуик очень быстро оценили, они пользовались большим успехом здесь, в кафе и магазине, и в каталоге. Что касается последнего, который мы начали выпускать с Сэрой семнадцать месяцев тому назад, он тоже вошел в моду, причем настолько, что мы до сих пор с ней удивлялись.

Только на прошлой неделе мне пришлось нанять трех новых служащих для работ по упаковке товаров для заказов по каталогу и в магазине. Эрик нанял двух новых официантов в кафе с тех пор, как я его повысила. Он стал менеджером магазинов и кафе и руководил теперь двенадцатью сотрудниками, работающими в «Индейских лужайках».

Открыв толчком кухонную дверь, я заглянула внутрь. Все ярко блестело под утренним солнцем. Я кивнула сама себе, поднялась наверх по лестнице и окинула беглым взглядом отдел кухонной утвари и скатертей, а затем снова направилась вниз.

Выйдя снова наружу, я посетила бутик «Индейские лужайки», отперла там дверь, быстро заглянула внутрь и проследовала в галерею «Килгрэм-Чейз».

Хотя я любила все свои магазины и товары, по какой-то причине эта галерея была моей любимицей. Быть может, она напоминала мне Йоркшир и детские годы Эндрю, проведенные в том имении. В любом случае у нее появилось много постоянных покупателей и мне было трудно сохранять запас товаров. Все продавалось там прежде, чем я успевала заказать следующую партию.