Оксана Сергеева - Райская птичка

- Что ты предлагаешь? Зарыться в апельсиновой кожуре? Тогда тебе станет легче? – вставила она своё едкое словцо. Зачем стесняться в выражениях, соблюдая правила приличия, Тим всё равно этого не оценит.

- Причём здесь кожура?

- Ты хочешь меня в чём-то упрекнуть? – Она отложила оставшиеся дольки и посмотрела на него не в силах скрыть недовольства. - Ты пришёл, чтобы упрекнуть меня в моём характере или в чём-то ещё? Я не намерена терпеть это, Тим! Я даже обсуждать это не хочу! Мне это не нужно! И мне не нужны ни ты, ни этот разговор! Я приняла решение, и менять его не собираюсь.

- Ты приняла решение… А меня ты спросила? – Он словно не слышал её и непреклонность, с которой она говорила, злила его.

- Что-то в тот вечер я не видела особого рвения остановить меня.

- А ты дала мне возможность сделать это?

- Господи… как я устала от этих бесконечных «ты». - Она прикрыла глаза рукой, сделав над собой усилие, чтобы не наговорить гадостей. Тим мог кого угодно из себя вывести своей твердолобостью. Раньше она легко приняла бы это за целеустремлённость и напористость, свойственные уверенным в себе мужчинам, но сейчас, когда он показал своё истинное лицо, подобные жесты лишь явственней обличали его наглость и снобизм. - Тим, разговор не имеет смысла. Не трать мои и свои нервы, и давай распрощаемся. Тихо и мирно.

- Имеет, потому что я не хочу тебя терять!

- О чём ты говоришь?! Тим… – Энджел резко замолчала, задохнувшись от злости. - Ты меня потерял уже давно! Все эти твои причины… Это всё ерунда!

- Не надо…

- Я не слепая, Тим! Ха! Смешно звучит из моих уст, не правда ли? – съязвила она и скривилась от собственных слов. - Что не надо? Не надо говорить, что всё началось с того момента как я рассказала тебе? Я перестала быть для тебя так же хороша? – Она насмешливо посмотрела на него, снова чувствуя горечь, вспоминая, как долгое время жила в ожидании какой-то развязки в их отношениях, унижая себя, хотя невыносимость ситуации не давала спокойно спать.

- Прекрати!

- Ты хотел поговорить? Вот и давай тогда решим всё раз и навсегда! Только это будет наш с тобой последний разговор!

- Я был не прав… Прости… Я…

- Что? Не прав? Господи… - обречённо простонала она. Говорить с ним – словно биться головой о стену.

- Энджи… - Он снова попытался дотронуться до неё и обнять, искал телесного контакта, чтобы упрочить свои слова, но она отталкивала его, шарахалась как от прокажённого.

- Уйди ты! Оставь меня! Столько раз тебе ещё повторить? - Не выдержав его притязаний, Энджи вскочила с дивана и отошла на приличное расстояние, чтобы Тим не мог дотянуться до неё. В душе только-только установился покой, а он бередил старые раны. - Ты так добивался меня, так ухаживал… - Взмахнула рукой. - А потом так быстро охладел… Я для тебя… ущербная… Я тебя не держу, ты сам этого хотел. И я, правда, не понимаю, что тебе сейчас от меня нужно. Почему ты вдруг ты решил начать всё с начала.

- Потому что я люблю тебя.

Когда-то она мечтала услышать эти слова, а сейчас это было лишь пустое сотрясание воздуха. Сейчас это ровным счётом ничего не значило и выглядело очень лицемерно.

- Уходи, Тим. Когда ты мне был нужен.... Уходи, - с болью в голосе повторила она и отвернулась, не в силах смотреть на него и продолжать этот разговор, говорить в пустоту одно и то же. Настроение окончательно испортилось, сердце тревожно застучало от негодования, и даже голова начала побаливать. - Ты знаешь, мне нельзя нервничать, ты уже и так довёл меня.

- Хорошо, но мы всё равно поговорим позже, - уверенно сказал он и ушёл, оставив после себя шлейф негатива и высосав из неё все соки.

Чёрт тебя подери, Тим! Только тебя мне недоставало сейчас! Только тебя...

Она не хотела расстраиваться из-за него. Совсем не хотела вспоминать свои обиды, но поневоле снова возвращалась к тому вечеру, когда рассказала ему обо всём, надеясь на его поддержку и понимание. Ей всего-то и нужно было – его понимание. И ничего больше. Энджел поделилась с ним своими страхами и тревогами, рассказала об аварии и последствиях. Не бурные всплески нужны были ей тогда, это было не в его характере, но пара ласковых слов и заверение, что он будет рядом с ней и не оставит её. Только и всего! Ведь это совершенно нормально ждать от любимого человека поддержки и участия, чтобы обнял её, прижал к себе крепко и сказал, что всё будет хорошо. Это самое большее, на что она рассчитывала, а наткнулась на его равнодушие, получив в ответ молчание, пустой скользящий взгляд, лишённый всяческих эмоций. Он слушал её молча, изредка задавал вопросы, а она отвечала и не задумывалась в тот момент об интонации и выражениях, которые он употреблял, она просто говорила, доверившись ему. После этого они долго не виделись. Тим ссылался на свою занятость, находил причины, чтобы встречаться с ней как можно реже и совсем не хотел разговаривать о них, каждый раз раздражаясь, если она пыталась выяснить отношения. Постепенно между ними возникло отчуждение, оно росло день ото дня, всё больше отдаляя их друг от друга. И хотя свадьбы была назначена, Тим отсекал все попытки прояснить ситуацию, списывая всё на излишнюю мнительность Энджи. Но можно кого угодно обмануть, но себя вряд ли, как ни старайся. Уже тогда Энджел чувствовала и в глубине души понимала, что их отношениям близится конец. Однако отгоняла свои подозрения прочь, всё ещё надеясь и веря ему, хотя замечала лёгкие пренебрежительные нотки в голосе и проскальзывающий неприязненный блеск в глазах, словно он купил дорогую вещь, а она оказалась с браком. И что делать с ней дальше он не знал, но надобности в ней точно не испытывал. Такой она была для него до поры до времени - красивой вещью, подчёркивающей его статус и подогревающей его мужское самолюбие.

Энджи старалась не поддаваться приступам самобичевания, не любила чувствовать себя уязвлённой, ненавидела собственную слабость и её проявления, а потому крайне редко делилась своими переживаниями даже с Каролиной, лучшей подругой. Сейчас же почувствовала острую необходимость выговориться, сбросить с себя весь негатив, излить душу, насколько это возможно, насколько она сама себе позволит. Как никогда хотелось пожаловаться, обсудить всё, что произошло. А Каролина была не только очень благодарным слушателем, но и сама не забывала комментировать, а потому даже самая серьёзная беседа превращалась в комедию. Вот этого Энджи и хотелось - комедии и желательно романтической, мелодрамы достали.

Несмотря на поздний час, она всё же набрала номер Каролины, но вместо весёлого голоса подруги услышала протяжные гудки. Стало совсем тоскливо, хоть плачь.

- Привет, дорогая моя! – Всё-таки Каролина успела добежать к телефону, и ответить, прежде чем Энджел повесила трубку.