Стелла Чиркова - Два берега

С перекошенным лицом Костя зашагал по коридору, а Жанна, подхватив накамерный свет и сумку с микрофоном, засеменила следом. Идти было очень неудобно из-за высоких каблуков — раньше девушка носила на работу только кроссовки, джинсы и удобные свитера или пиджаки в особо торжественных случаях, но с появлением Александра перешла на более женственные вещи.

На следующий день пришла жалоба. Очаровательная Елена Николаевна жаловалась на неслыханное хамство оператора, срыв мероприятия и безобразнейшее поведение сотрудников студии. Про Жанну в жалобе не было ни слова, но ей попало за компанию. Девушка опять не сумела расстроиться по-настоящему, впрочем, после встречи Александра с родителями весь мир представлялся ей в розовом свете.

Александр понравился и Елизавете Аркадьевне, и Анатолию Сергеевичу. Тем более что он старался изо всех сил — явился нарядный, принес букет роскошных лилий хозяйке дома и бутылку хорошего коньяка хозяину, воздавал бесчисленные хвалы их потрясающе умной, красивой и доброй дочери, кулинарным способностям ее матери и умелым рукам отца. Поскольку Елизавета Аркадьевна, волнуясь перед «смотринами», действительно провела на кухне несколько часов, а Анатолий Сергеевич искренне считал себя талантливейшим дизайнером и мастером на все руки, комплименты попали точно в цель. Вскоре оживленная беседа за коньячком и вином для женщин перестала нуждаться в тактичном светском подогревании и стала дружески-активной.

После ухода Александра Елизавета Аркадьевна выразила общее мнение:

— Хороший мужик этот Александр. А что постарше тебя — так оно и к лучшему. Молодые мальчишки — к семье не готовы, они еще не чувствуют ответственности, да и дети для них — только помеха. С этим же — можно и семью строить.

— Он мне пока не предлагал, — буркнула Жанна, смущаясь.

— Куда тебе спешить, — сказал Анатолий Сергеевич, — вы еще и трех месяцев не встречаетесь. Скорые браки к добру, как известно, не приводят.

Все помолчали.

— Как она там? — спросила мать. — Ты давно ей звонила?

— На прошлой неделе. Вроде нормально. Сейчас у Мити суд начался — она на суд ходит. Я все никак не могу вырваться, с ней пойти — у нас съемок чуть ли не по пять в день стало — Наташка в декрет ушла, Алиса болеет, а праздники сыплются, как из дырявого мешка.

Анатолий Сергеевич поинтересовался:

— Твоя Мари, она что, ждать его собирается?

— В смысле?

— Ну, вот ходит она сейчас на суд, передачи наверняка таскает, адвоката взяла, ты говорила, еще на свидания бегает — с ее пузом только по тюремным коридорам бегать, а потом его отправят на зону — а она ждать будет.

— Похоже, что да. Она прямо не говорила, но я так поняла, что она его еще любит и надеется, — пробормотала Жанна.

Елизавета Аркадьевна только вздохнула. Муж Мари потряс ее до глубины души. Она считала себя опытной зрелой женщиной, которая прекрасно разбирается в людях, но веселый уголовник с лучистым взглядом сумел обвести ее вокруг пальца. Елизавета Аркадьевна никогда бы не поверила в его прошлое, скажи нечто подобное соседка или знакомая, и, откровенно говоря, Митя вообще ей понравился. У нее даже мелькнула мысль, что вот бы такого мужа ее Жанночке или Катюшке, и почему Мари так везет, та же Катюшка красивее, да и в Жанне есть обаяние, а уж характер у обеих девочек выигрывает по всем статьям. Оказывается, повезло как раз Жанне с Катей, кто бы мог подумать, что такой милый мальчик — вор…

Тихий семейный вечер для Жанны и Елизаветы Аркадьевны закончился далеко за полночь. Анатолий Сергеевич ушел смотреть телевизор, а мама с дочкой еще долго обсуждали Александра, его работу, характер, перспективы семейной жизни и даже возможность в ближайшее время забеременеть — если Александр и откажется от отцовства, все равно ребеночек будет желанным. А потом Жанна призналась матери, как подозревала ее в адюльтере с молоденьким мальчиком. Елизавета Аркадьевна сначала тихонько ахнула и захлопала глазами, но по мере Жанниного рассказа о слежке и о творческих идеях тандема Жанна — Катя начала улыбаться, а над финальным объяснением в «Елках-палках» хохотала от всей души.

— Почему же ты у меня напрямую-то не спросила? Зачем такие сложности выдумывать?

— А что я у тебя должна была спросить? Дескать, дорогая мамочка, а не спишь ли ты с мальчиком, который тебе в сыновья годится, а то я вас вместе увидела? И знает ли об этом папочка?

Обе засмеялись.

— Кстати, я только на днях была у Веры. И Сережа мне ничего не рассказал.

— Обижать, наверное, не хотел. Он хороший мальчик, ты была права, когда мне про него рассказывала.

— Если честно, я не случайно рассказывала. Я думала вас познакомить — может, что и вышло бы. Ну, впрочем, теперь это не важно — у тебя есть Александр.

— Главное, чтобы все было нормально. Знаешь, мама, я даже боюсь верить, что у нас с ним по-настоящему. Что я еще могу выйти замуж, нарожать детей и жить нормальной семейной жизнью. Наши девчонки на студии иногда разведут скулеж: ой, быт заел, ой, каждый день одно и то же — мужу ужин, детям уроки проверять, ой, никакой романтики, а я им так завидую. Я хочу, чтобы меня тоже быт заел. Пусть быт меня заест, пусть, пусть!!! С мужем, детьми — и их уроками и даже пресловутыми носками. А вся эта свободная жизнь с ее мнимой романтикой… когда вечером после работы даже поесть лень себе одной приготовить. И никуда не хочется идти, потому что достали мероприятия и праздники вместе с ресторанами и театрами.

— Я думаю, у тебя все получится. Александр — надежный, по нему видно. Уверена, что он тоже хочет нормальную семью и детей — у него работа тяжелая, и свобода ему тоже вряд ли приносит что-то романтическое.

Жанна загадала: если Александр сделает ей предложение до Нового года — значит, все будет хорошо. А если не сделает — она сама предложит ему пожениться — и все равно все будет хорошо.

Результатами судебного процесса остались довольны все, кроме Мари. Чтение приговора стараниями Мити опять превратилось в балаган. Ирочка и Денис не знали, куда деться от счастья — оба получили условные сроки. Адвокат гордился собой, ему удалось сбавить срок до минимума и срезать материальный ущерб. Потерпевшие цвели потому, что им должны были выплатить почти пять тысяч долларов. А Митя продолжал веселиться — значит, его тоже все устраивало. Он получил три с половиной года строгого режима. Мари даже представить себе боялась, что такое строгий режим, если ужасы, которые показывали по телевизору и описывали в СМИ, — обычный. Она не представляла, как ее муж выдержит такие испытания, хотя Митиного отличного настроения приговор почему-то не испортил ни на йоту.

Не видя дороги за потоком слез, Мари села на лавочку у здания суда. Вскоре выпорхнула девочка-секретарь и посоветовала: