Энн Мэтер - Райская птица

«А сказать-то нечего», — мрачно подумал Доминик. Его не покидало чувство, что этот день готовит для него немало неприятных сюрпризов.

«Черт побери, что, по-твоему, ты вытворял с моей внучкой?»

Это случилось чуть позже.

Доминик не знал, заметила ли Клео Лили или Серена, но от острых глаз деда не укрылось ничего.

Доминик поехал к себе, принял душ и переоделся, прежде чем отправиться в офис.

Там он заперся в своем кабинете, не желая никого принимать. Приказ касался всех, но только не Джейкоба Монтою. Даже через дверь приемной было слышно, как он отчитывал помощницу Доминика. Когда Джейкоб открыл дверь в его кабинет, Доминик уже приготовился дать отпор, думая, что это один из повторяющихся время от времени визитов деда.

Личный секретарь Доминика, Ханна Джерард, миловидная женщина средних лет, взволнованно выглядывала из-за плеча Джейкоба.

— Сделать вам кофе, мистер Монтоя? — Ее вопрос был обращен сразу к обоим.

Однако именно Джейкоб ответил на ее предложение, раздраженно махнув своей тростью:

— Не сейчас, женщина. Мне нужно поговорить с внуком. Если нам что-то понадобится, мы тебя позовем. А теперь шагом марш отсюда!

Ханна покраснела от смущения. Доминик вышел из-за стола и взял ее за руку:

— Все в порядке, Ханна. Мы позовем вас, если что-то будет нужно. Хорошо?

— Да, сэр.

На лице Ханны отразилось облегчение. Доминик закрыл за ней дверь и с любопытством посмотрел на Джейкоба. Обычно он не вел себя так грубо со своими подчиненными. Внутри у него все сжалось при виде хмурого лица деда.

— Что-то не так? — спросил Доминик.

— Давай выкладывай.

Джейкоб уселся в кресло напротив стола. Он положил трость себе на колени и выдал:

— Черт побери, что, по-твоему, ты вытворял с моей внучкой?

У Доминика перехватило дыхание. Не было смысла отпираться, что он был с Клео. Каким-то образом, бог его знает каким, Джейкоб все узнал. Или думал, что знает. Может, кто-то видел их и донес старику. Что же они видели? Все? Его бросило в жар при одном воспоминании.

Доминик подошел к столу и спросил как ни в чем не бывало:

— И что же, по-твоему, я делал?

— Не умничай, Дом. Я знаю, что вы делали. Я все видел, — торжественно заявил старик. — Ты забыл, что я встаю очень рано и мой балкон выходит прямо на пляж.

Проклятье! Даже с такого расстояния нетрудно было увидеть, что он целовал Клео. И почти раздел ее, опустившись на колени, прижавшись лицом к…

— У вас чуть не дошло до секса! — зло крикнул Джейкоб. — Ты не подумал о том, что вас могли увидеть? Например, твоя мать?

Доминик пожал плечами и плюхнулся в кресло.

— Не подумал. Это была ошибка, и больше такого никогда не повторится, — после паузы добавил он.

— Конечно, черт побери! — нахмурился старик. — Мне казалось, у тебя побольше ума. Разве ты не видишь, что девочка ранимая и беззащитная?

— Старик, я все понял. — Доминик помрачнел. — Не утруждай себя. Я совершил ошибку, о чем очень сожалею. И я не собираюсь ломать ей жизнь.

— Как твой отец сломал жизнь ее матери? — злобно спросил Джейкоб. — Конечно, ты этого не сделаешь, потому что я не позволю.

— Послушай, — тяжело вздохнул Доминик, — это как-то относится к делу? Мне на самом деле жаль.

Тон Джейкоба смягчился:

— Но тебе ведь нравится девочка, не так ли? Глупый вопрос. Конечно, она тебе нравится. Тебе не дают покоя эти черные шелковистые волосы и гладкая оливковая кожа. Она покруче тех девочек, которых ты обычно привозишь в «Магнолию».

Доминик застыл от удивления:

— Пару минут назад ты напоминал мне о моих обязанностях.

— Знаю, знаю, — перебил его Джейкоб. — Наверное, я поступил слишком опрометчиво. Может, вы с Клео должны быть вместе. Мой внук и моя внучка. Да, картина весьма трогательная.

— Нет! — гневно крикнул Доминик.

— Это не все, — резко произнес старик. И не перебивай меня, пока я не сказал, что собираюсь сделать.

— Меня это не волнует, — мрачно заявил Доминик. — Этим утром я был не в себе. Я признал свою ошибку. Но если ты думаешь, что можешь манипулировать мной, как манипулируешь Сереной, ты очень ошибаешься. И если тебе это не нравится — твои проблемы.

К его удивлению, старик не стал спорить. Джейкоб насмешливо посмотрел на Доминика:

— Ладно, ладно. Если ты так относишься к этому, я больше ни слова не скажу. — Он поднялся и, подойдя к столу, нажал кнопку вызова. — Давай выпьем кофе. Ты выглядишь неважно.

Доминик устало провел ладонью по лицу. Он проиграл спор и чувствовал одновременно и волнение и разочарование.

Джейкоб пригласил Ханну войти. На сей раз он вел себя на удивление скромно, что заставило помощницу Доминика подумать, уж не приснились ли ей его яростные нападки.

— Итак, — продолжил старик, когда Ханна снова оставила их наедине, — чем ты планируешь сегодня заняться? Я подумал, что нужно показать Клео город, чтобы она почувствовала, чего была лишена все эти годы. Что скажешь?

Доминик закусил губу:

— О чем ты? Что значит — показать город? Ты что, собираешься привезти ее сюда?

— А почему бы и нет? — вкрадчиво спросил старик. Это сильно раздражило Доминика. — Ты ведь не будешь возражать?

— Нет, — спокойно ответил Доминик, но его нервы напряглись до предела при мысли о том, что он снова увидит Клео. — Просто… мне кажется, она вряд ли этому обрадуется.

— Почему? — с подозрением спросил Джейкоб. — Что она тебе сказала?

— Ничего. Мы с ней не общаемся, черт побери.

— Я заметил, — резко оборвал его старик. — Но хочу, чтобы ты знал: я собираюсь уговорить ее остаться в Сан-Клементе. И не хочу, чтобы из-за тебя мои планы расстроились.

— Похоже, они расстроятся из-за тебя самого, — пробормотал Доминик.

Джейкоб бросил на него испепеляющий взгляд:

— Что ты несешь?

Доминик пожалел, что начал этот разговор:

— Ну… Просто по ней не скажешь, что она счастлива здесь.

— Ей не понравился вечер? — Джейкоб сбивал с толку своей проницательностью. — Я заметил, что сегодня она была в том же платье, что и вчера вечером. Ее кто-то обидел? Ты ее обидел? — Затем он пренебрежительно фыркнул. — Можешь не отвечать на вопрос. Так и есть. Ты ее расстроил. Ты приставал к ней. Господи боже, ну неужели у тебя нет к ней ни капли уважения?

— Конечно есть, — горячо возразил Доминик, отказываясь признать, что его поведение могло огорчить Клео. — Послушай, старик, все, кого ты знаешь, не полюбят ее только потому, что ты сказал.

— Значит, вчера ей наговорили гадостей. Скорее всего после того, как я отправился спать. Продолжай. Я хочу понять, что случилось.

— Может быть, — неохотно признал Доминик, — ей задавали какие-то вопросы. Им ведь было любопытно узнать, какая она. Не нужно их винить.