Соня Мэсси - Месть блондинки

— Хорошо, — весело заметил Керри, — если это действительно самая ужасная вещь, совершенная тобой за тридцать семь лет, тебе нужно…

— Не тридцать семь, а тридцать шесть!

— Какая разница?

— Разница большая! Мне всего тридцать шесть, и ты, юноша, тоже начнешь подсчитывать свои годы, когда достигнешь моего возраста!

Керри подпрыгнул, ухватился длинными руками за нижнюю ступеньку старой, изрядно проржавевшей пожарной лестницы и потянул ее вниз. Металл громко лязгнул, заскрипел и нехотя поддался. Эмили робко огляделась. Ей показалось, что этот громкий звук разнесся по всей пустынной площадке для парковки автомобилей и дошел даже до многоквартирного жилого дома, находившегося в нескольких сотнях футов отсюда.

— Представляю, — тихо пробормотала она, — как это подадут на первой полосе «Стар диспетч» — «Местная подрядчица строительной фирмы и ее сын были задержаны за вторжение в частную собственность и приговорены к пожизненному заключению».

— Мама! — Керри закатил глаза. — Сейчас даже самых отъявленных убийц не приговаривают к заключению.

— Ты прав, — уныло согласилась Эмили. — Ну ладно, а что же дальше?

Широко взмахнув рукой, Керри показал ей на лестницу и отвесил поклон.

— После вас, мадам.

— Нет-нет, сначала ты. Мне вовсе не хочется шлепнуться на задницу. А поскольку ты гораздо моложе, твои кости быстрее срастутся.

Керри покачал головой и легонько подтолкнул мать к лестнице.

— Нет, так не пойдет. Почтенная тридцатишестилетняя леди должна лезть первой. В случае чего ты упадешь на молодого и расторопного человека.

— Пожалуй, ты прав. — Эмили снова оглядела огромную площадь парковки. Убедившись, что поблизости никого нет, она осторожно поставила ногу на ступеньку и зажмурилась, услышав, как та заскрипела.

Много лет проработав строительным подрядчиком, Эмили привыкла к хлипким и неустойчивым лестницам. В ее профессиональной практике встречались конструкции и похуже, однако эта лестница, изъеденная ржавчиной и влажным калифорнийским воздухом, пугала ее. Но какого черта думать об этом? В кои-то веки подрастающий сынок решил поделиться с ней своими мальчишескими секретами. Когда еще дождешься от него подобной снисходительности? Нет, это не тот случай, когда стоит выказывать чрезмерную, выработанную годами осторожность.

— Постой, дай-ка мне эту штуку. — Керри взял у матери бумажный пакет.

— Боже мой! — удивленно воскликнула она. — Как это мило с твоей стороны. — Эмили охватила гордость. Воспитывать сына было нелегко, но твердая рука любящей матери сделала мальчика настоящим джентльменом.

«Не будь так наивна, — подумала она. — Это все результат твоих постоянных придирок и наставлений».

— Если ты упадешь, — невозмутимо добавил Керри, — мне очень не хотелось бы, чтобы пострадал наш обед.

— Ты всегда думаешь только про еду, — съязвила Эмили, проворно поднимаясь по лестнице. Сказывались долгие годы работы на стройках и хорошая тренировка. — Впрочем, меня это ничуть не удивляет. Ты весь в отца. — Поднявшись и посмотрев вниз, Эмили с удивлением увидела, что сын обиженно смотрит на нее. — В чем дело? — спросила она.

— Мама, никогда не напоминай мне, что я похож на отца.

Поняв, что сын не шутит, Эмили ощутила горечь. Черт бы побрал этого мерзавца Харриса! Он причинил сыну немало боли.

— Давай поскорее за мной! — сказала она. — Если меня застукают, я не желаю одна объяснять, почему вдруг черти понесли меня на эту проклятую крышу. Тебе придется отвечать вместе со мной. Ну же, быстрее! Шевели задом!

Рассмеявшись, Керри последовал за матерью.

— Шевели задом, говоришь? Как это пошло! Если хочешь выругаться, делай это как следует.

— Я никогда не ругаюсь. — Эмили отступила, пропуская сына. — Во всяком случае, в твоем присутствии.

— Да, конечно… — Керри подмигнул. — Знаешь, я давно хотел спросить тебя: почему ты материшься, считая, что меня нет поблизости, но наскакиваешь на меня, когда я ругаюсь, думая, что тебя нет рядом?

— Мы уже обсуждали с тобой этот вопрос.

— Да, тогда ты сказала, что я не должен заменять ругательствами нормальные слова. И советовала мне расширить словарный запас, а не материться почем зря.

Посмотрев на сына, Эмили подумала, что, вероятно, выглядит такой же самоуверенной и заносчивой, как и пародирующий ее сын. Нет, вряд ли. Подростки склонны к преувеличениям и используют их в своих целях. Особенно этот подросток.

— Ну так вот, — продолжал Керри с нарочитым псевдобританским акцентом, — за последние годы я значительно расширил запас слов, поэтому пора воспользоваться выбором, предоставленным мне прежде. Я намерен использовать матерные слова как средство самовыражения, если в этом появится необходимость.

Эмили удивленно смотрела на сына. Подобные перепалки возникали каждый день и порядком надоели ей. Что же произошло с этим некогда милым, невинным мальчиком с огромными глазами? Почему он ведет себя так непредсказуемо и подчеркнуто грубо?

Вдруг ее осенило.

— Послушай, тебе говорит что-либо слово «скороспелка»?

Керри надолго задумался, и Эмили решила, что попала в точку.

— Все ясно, — быстро проговорила она. — Так вот, пока ты не осознаешь смысл этого слова, говори со мной как джентльмен.

— Дорогая мамочка, ты пытаешься накинуть мокрое одеяло на вечерние сумерки. Запомни: я пригласил тебя на эту крышу вовсе не для того, чтобы слушать наставления, а как верного и надежного друга.

Эмили видела, что Керри вполне серьезен. Она даже заметила зеленоватый огонек в его глазах, свидетельствующий о том, что сын искренен. Такой же огонек Эмили не раз наблюдала в глазах его отца.

— Ну ладно, объявляю перемирие. — Она огляделась. — А теперь скажи, пожалуйста, что вы, хулиганы, делаете по ночам на этой ржавой и грязной крыше? — Эмили осторожно направилась к краю крыши, обнесенному невысокой оградой, бросила взгляд на живописное побережье южной Калифорнии и на небольшой, но очень уютный и до боли знакомый город, где провела свои последние и далеко не самые худшие в ее жизни шестнадцать лет.

Керри присоединился к матери, и теперь они стояли плечо к плечу, но при этом казались чужими людьми. Во всяком случае, совсем не походили на мать и сына. Керри унаследовал от отца темные каштановые волосы, изумрудного цвета глаза и стройную фигуру. Однако лицо его, как и у матери, часто выражало напряженное любопытство.

Эмили успокаивало то, что Харрис Шоу передал сыну не только упрямый и сильный подбородок, но и неиссякаемую жажду жизни.

Керри указал на длинную, вытянувшуюся вдоль всего побережья дорогу для прогулок.

— Мы стоим здесь и наблюдаем за тем, что там происходит. Например, вон те парни ищут бля… то есть приключений на свою голову. — Вынув из бокового кармана небольшой бинокль, он протянул его матери.