Кэти Келли - Уроки разбитых сердец

«Я хотел только узнать, как ты. Я думаю о тебе. Часто думаю о тебе, Иззи. Позвони мне». Она стерла последнее сообщение Джо, прослушав его три раза, но запомнила каждое слово. «Позвони мне».

Ей очень хотелось позвонить. Выслушать то, что Джо хотел ей сказать, узнать, остался ли он с Элизабет. Понял ли Джо, как сильно ее обидел и как велика была жертва, которую она принесла, отказавшись от своей любви?

— Вы будете шампанское или апельсиновый сок, мадам? — Над ней склонился стюард с небольшим подносом. Иззи улыбнулась ему и с удовольствием взяла и то и другое.

Джо остался в прошлом. Сейчас Иззи летела в Ирландию, чтобы увидеть Мици, свою маленькую племянницу, и навестить бабушку. Возможно, в последний раз, хотя Иззи боялась думать об этом. Бабуля все еще оставалась в коме, между жизнью и смертью.

Аннелизе предупредила, что Иззи будет тяжело видеть бабушку.

— Она совсем высохла, стала такой хрупкой, — объяснила Аннелизе по телефону. — Это все еще прежняя Лили, но ее уже нет с нами, если ты понимаешь, о чем я. — Иззи кивнула и притворилась, что не плачет. В последние месяцы она только и делала, что плакала. Оплакивала Джо и бабулю. Две горькие потери в ее жизни. — Мици просто чудо, — добавила Аннелизе. — Она тебе понравится, дорогая. Точная копия Бет в этом возрасте, впрочем, в отличие от Бет эта малышка спит по ночам.

Мици уже исполнилось три месяца, и на ее крестины должна была собраться вся семья. При обычных обстоятельствах Иззи, возможно, и не полетела бы в Ирландию ради такого события. Рождение Мици разбередило утихшую было боль. Мысль о том, что даже Бет удалось стать матерью, а она так и останется бездетной, казалась Иззи невыносимой. Она стыдилась своих мыслей и переживала горечь молча, ни с кем не делясь. «Нужно быть настоящим чудовищем, чтобы предаваться отчаянию, когда твоя кузина родила ребенка», — упрекала она себя. А потом, спустя полтора месяца после рождения малышки, когда Иззи пыталась приглушить чувство вины, послав по почте роскошное приданое для новорожденной и огромного игрушечного жирафа из дорогого магазина «ФАО Шварц», ей вдруг позвонила Бет.

В Нью-Йорке было уже довольно поздно, и Иззи валялась на диване в свитере и трикотажных спортивных брюках, лениво переключая телевизионные каналы.

— Бет? — удивленно воскликнула она. Они не разговаривали со дня рождения малышки. — Как ты там?

— Вымоталась ужасно, — вздохнула Бет. — Мици спит сколько ей заблагорассудится и требует молока в самое разное время, как я ни пытаюсь кормить ее по часам, ничего не получается. Маркус очень занят на работе, и мне приходится крутиться самой, ночные кормления, дневные кормления, и так далее.

Иззи раздраженно поморщилась (неужели Бет не понимает, каким сокровищем обладает?), но ничего не стала говорить кузине.

Наконец после восторженной болтовни о том, как, должно быть, великолепен Нью-Йорк по сравнению с унылым Дублином, как здорово было увидеть в журнале интервью со Стеффи, самой знаменитой моделью «Силвер — Уэбб», и как, наверное, чудесно работать в модельном агентстве, Бет перешла к делу.

— Дело в том, что мы с Маркусом хотели попросить тебя стать крестной матерью Мици.

— Меня? — изумленно переспросила Иззи.

— А кого же еще?

— Но я ничего не знаю о младенцах, — растерянно пробормотала Иззи и тут же поняла, что сказала глупость. Если бы крестными становились одни лишь специалисты по детям, население земного шара сократилось бы вдвое.

— Тебе совершенно необязательно разбираться в детях, — весело возразила Бет. — Речь идет о духовном наставничестве. — Иззи содрогнулась. Нет, здесь она тоже не знаток и уж точно не пример для подражания. — На самом деле речь идет скорее о том, чтобы ты позаботилась» Мици, в случае если нас с Маркусом вдруг переедет грузовик. Но мы этого вовсе не планируем. Ну скажи, что ты согласна. Крещение будет в марте, в церкви Святого Кейниса в Тамарине. Мы решили выбрать эту церковь, потому что она очень красивая и мама ее любит. Правда, она теперь не так часто ходит в церковь, как раньше, но все равно мы решили так. Ну пожалуйста, Иззи.

— Ну конечно, это честь для меня, — промямлила Иззи, не найдя, что еще сказать.

Повесив трубку, Иззи обхватила руками колени и заплакала. Она чувствовала себя недостойной стать Мици крестной матерью. Ребенок вызывал у Иззи бесконечную горечь и сожаление о том, что у нее нет своих детей. Что она может дать этому крошечному существу?

Она совсем было решила позвонить Бет и отказаться: лучше вызвать недовольство семьи, чем пойти против собственной совести. Она готова присутствовать на крестинах Мици, но не в роли крестной.

Иззи передумала из-за Лолы. После долгих лет метаний между мужчинами и женщинами Лола сделала наконец свой выбор и стала жить с Паулой, девушкой-фотографом из Дании. Высокая белокурая Паула и миниатюрная темноволосая Лола составляли примечательную пару. Они решили вдвоем усыновить ребенка. Похоже, их нисколько не смущало, что они вместе всего несколько месяцев. Не пугали их и трудности, с которыми сталкиваются при усыновлении однополые пары.

— А чего тут бояться? — пожала плечами Лола. — У нашего малыша будет прекрасная семья.

Иззи с изумлением поняла, что Лола не испытывает сомнений и неуверенности в себе. Лола верила, что будет прекрасной матерью, и собиралась осуществить свою мечту, даже если нетрадиционная сексуальная ориентация сделала эту задачу трудновыполнимой. Она уверенно шла к своей цели, и никакие сомнения ее не останавливали.

А что же она, Иззи? Что сделала она ради своей мечты? Дрогнула и сдалась при виде первого же препятствия. Смирилась с тем, что одинокая женщина ее возраста не сможет дать жизнь ребенку? Закрыла эту тему и предалась унынию?

— А одинокой женщине трудно усыновить ребенка? — спросила она Лолу.

Та весело расхохоталась.

— По сравнению с однополой парой намного легче, можешь мне поверить!

Иззи показалось, что в темноте вдруг приотворилась дверь и показалась узкая полоска света. Неужели у нее все же есть надежда стать матерью? Это потребует немало сил и храбрости, но это возможно. Даже если рядом не будет Джо.

Иззи решила обдумать это потом. В конце концов, жизнь не так уж плоха. Когда занимаешься тем, во что веришь, и работаешь с женщинами, довольными жизнью и собой, чувствуешь себя почти счастливой. Если бы не горькие мысли о бабушке и Джо… Иззи не позволяла себе думать, что бабушка умерла, но ночью, лежа без сна, она представляла себе Тамарин, где уже наступило утро, и ее охватывала тоска по бабушке, навсегда прикованной к постели.

Невыносимая тяжесть, навалившаяся на нее после разрыва с Джо, постепенно ослабела, боль утихла, и Иззи все реже хотелось схватить трубку и позвонить Джо, вернуть его. Она сделала свой выбор и смирилась. Пусть она не получила все, к чему стремилась, но разве хоть кому-то это удалось?