Кэтрин Лэниган - Пожар любви

Арлетта заскрипела зубами. Пора. Пора.

— Ну, в этом я как раз не уверена. Достоинство. Репутация. Ха! — Вики и Фейт как по команде возмущенно уставились на Арлетту. Но она смотрела только на Фрэнка своим ледяным, оценивающим взглядом. — Вы закончили, Фрэнк?

— Да, за исключением перечня материалов, которые понадобятся Лили для экспедиции, — настороженно ответил он.

— Они ей не понадобятся.

— Что? — Лили ошеломленно обернулась к матери. Глядя в холодные, как гранит, глаза и помрачневшее лицо Арлетты, она содрогнулась от мысли, что перед ней женщина, которая дала ей жизнь. Неужели Арлетта нисколько не любит ее? Ни капельки?

Между тем Арлетта открыла сумочку и достала пачку писем, аккуратно перевязанных желтой лентой.

— Я хочу, чтобы вы взглянули на это, Фрэнк. — Она подала пачку адвокату. — Меня убивает необходимость предать их гласности после стольких лет молчания. Если б вы только знали, сколько бессонных ночей я провела, прежде чем пришла к такому решению. Знаю, что правда причинит боль не только Лили, но и Вики. Мне не хотелось бы их ранить… но совесть…

Она преувеличенно театрально уронила голову. Остальные ошеломленно, не отрываясь смотрели на нее.

— Я хочу, чтобы все знали, что я никогда бы не сделала ничего, порочащего имя Джей Кея. В конце концов он мой муж. Его имя — мое имя. К тому же мне не хотелось, чтобы вы плохо обо мне думали. Но после того как вы узнаете правду, этого не избежать. — Она замолчала и, вытащив из сумочки платок, прижала его к сухим глазам. — Знаю, Лили меня ненавидит. Всегда ненавидела. Вики тоже. Но мне всегда хотелось, чтобы мы жили как одна семья. Однако после того как Фрэнк прочтет это, он, как и вы, поймет, что на самом деле мы никогда не были одной семьей.

Фрэнк вынимал из конвертов письмо за письмом.

— Что это такое? — нетерпеливо спросила Лили.

— Любовные письма. — Фрэнк продолжал читать. Лили пришла в полное замешательство.

— Какое отношение, они, черт возьми, имеют к «золотым рекам» и поездке в Колумбию?

Фрэнк проверил даты на почтовых штемпелях и подписи внизу страниц.

— Кто такой Жак?

— Жак Рабинэ из Луизианы.

— Никогда о нем не слышал.

— Это человек, которого я любила. Он жил в Баиу-Тече, где прошло мое детство. Мне потребовалось немало мужества, чтобы показать вам эти письма. Многие годы я хранила прошлое в секрете. Не хотела, чтобы кто-нибудь узнал, в какой нищете я росла. — Впервые за весь день она повернулась к Лили, и той показалось, что мать говорит искренне. — Мы росли нищими замарашками, Лили. Ты никогда не знала, что это такое. Когда ты была маленькой, ты не знала отказа ни в чем. А у нас в доме еды для детей — и то постоянно не хватало.

Несмотря на смущение, Лили спросила:

— Значит, у меня есть тети и дяди, о которых я ничего не знаю?

— Да. У меня две сестры и три брата. Мать умерла несколько лет назад.

Лили не могла прийти в себя от неожиданности: оказывается, у нее были бабушка и дедушка, которых она никогда не видела… тети и дяди, двоюродные братья и сестры, которых скрывали от нее. Она чувствовала себя вдвойне обманутой.

— И ты все время молчала? Как ты могла, мама? Почему ты скрывала от меня мою семью?

— Они не твоя семья, а моя! — Арлетта сощурилась. — Ты не пуп земли, Лили, хотя Джей Кей сделал все, чтобы убедить тебя в этом. Я всегда стыдилась своей семьи. И сейчас стыжусь. Отец мой был человек грубый и порочный. Он пил и бил нас по всякому поводу. А мать смотрела и молчала. Она и пальцем не шевельнула, чтобы защитить нас. За это я всегда се ненавидела и до сих пор ненавижу.

Рассказывая о своем прошлом, Арлетта словно впала в транс, заново переживая самые горькие моменты.

— Только моя сестра Анжелика хорошо ко мне относилась, но в конце концов и она предала меня. Она сбежала из дому, и мне пришлось ухаживать за младшими братьями вместо матери. А я была еще слишком маленькой, чтобы так надрываться. У меня не оставалось времени для игр и развлечений. Нам приходилось донашивать одежду друг за другом, пока она не превращалась в лохмотья. Когда мы приезжали в город, люди тыкали в нас пальцами и смеялись: «Смотрите, вон идут Герберты… Белая шваль… Их отец сидит в тюрьме».

Щеки Арлетты сделались пунцовыми. Наконец она очнулась.

— Семья может быть источником боли, Лили. Тебе этого не понять. Тебе никогда не приходилось ловить змей, кроликов и белок, чтобы не просыпаться ночью, плача от голода. Ты даже не представляешь себе, какой жестокой бывает жизнь. А я это знаю.

— И стараешься защититься, терзая меня, прежде чем я успею сделать тебе больно?

— Ты моя дочь…

— Но разве мне от этого легче?

— Я… я… — Арлетта запнулась, поняв, что Лили говорит правду.

Указывая на письма, которые держал в руках Фрэнк, Лили спросила:

— Так какое отношение имеют эти письма и этот Жак Рабинэ ко мне? — недоверчиво спросила она.

Арлетта обвела глазами изумленные лица, глядевшие на нее, и поняла, что рассказала о себе слишком много. В ту же секунду ее лицо приняло привычное выражение и она снова бросилась в атаку.

— Мне кажется, что в интересах справедливости я должна открыть всю правду. — Она твердо сидела на стуле, выпрямив спину, словно ощущала свою силу. — Я все время старалась уберечь Лили…

Вики больше не могла сдерживаться:

— Ты интересуешься только своей персоной, Арлетта. Лили, наверно, даже не представляет себе, какая ты низкая тварь, но мне это давно известно. Я догадывалась, что в твоем прошлом скрываются какие-то причины, сделавшие тебя такой ненасытно корыстной. Но кроме этого, я уверена, что ты готова пойти на все, даже вывалять себя в грязи перед всеми, лишь бы отобрать деньги у Лили.

Лили снова обратилась к Арлетте:

— Ты поддерживала отношения с этим Жаком Рабинэ, после того как вышла замуж за папу?

— Когда мы с Джей Кеем познакомились, я встречалась с Жаком. Он оказался достаточно настойчив, пытался заставить меня бросить Джей Кея и выйти замуж за него. Что еще тебе сказать?.. У нас был довольно бурный роман.

— Что ты хочешь этим сказать, мама? — Лили никак не могла взять в толк, о чем идет речь, но чувствовала, что само основание ее жизни рушится. — Что она говорит, Фрэнк? — Лили с ужасом взглянула в глаза Фрэнку, сочувственно смотревшему на нее.

— Твоя мать утверждает, что этот человек, — он опустил глаза на подпись, — этот Жак был ее любовником в то или почти в то самое время, когда она забеременела тобой, — процедил Фрэнк сквозь зубы, переводя взгляд на Арлетту. — Я правильно вас понял, Арлетта?

Вики вскочила с места.

— Дрянь! — Она бросилась вперед, словно желая задушить жену брата, но Фейт, схватив мать за руки, усадила ее на место.

— Да, Фрэнк, — фыркнула Арлетта. — Именно так.