Ирина Молчанова - Любовь как в сказке (сборник)

Нине стало страшно. Она легла в постель и никак не могла уснуть. Ворочалась. В комнату тихонько вошла мама и положила злополучный конверт на тумбочку.

— Не спишь? — спросила она.

Нина вздохнула.

— Ты бы хоть прочитала, что он там понаписал, — сказала мама.

— Не хочу. — Нина отвернулась к стене.

Мама присела на краешек кровати:

— Что думаешь делать?

— Не знаю…

— Хочешь, позовем Вику и попробуем разобраться, — внезапно предложила мама.

— А вдруг она не согласится?

— Сначала попробуй. Проблемы надо решать по мере их поступления, — посоветовала мама.

Нина повернулась к ней, села, обхватила колени руками:

— Мам, а ты что сделала бы на моем месте?

— Ой, я бы все равно прочитала, — призналась мама, — я же страсть какая любопытная!

Нина невесело усмехнулась:

— Так прочитай.

— Правда? Разрешаешь?

— Прочитай, я все равно не смогу это сделать одна.

— Ну, хорошо. — Мама включила ночник и взяла с тумбочки конверт. Он не был заклеен. Мама извлекла из него несколько тетрадных листочков в клеточку. Они были исписаны с двух сторон.

— Надо же, как размахнулся, — удивилась мама. Она склонила голову и стала читать негромко:

«Нина, здравствуй!

Я пишу это письмо, вернувшись со спектакля. Не знаю, смогу ли когда-нибудь отдать его тебе.

Сегодня, когда я ждал вас в театре, я думал: странно все это. Зачем я назначил свидание девчонке, которую никогда не видел? Честно говоря, был момент, когда я просто хотел сбежать. Удержался. Воспитание не позволило. Хотя, наверное, так было бы лучше. Уж не знаю, для меня, для Вики… Для всех нас.

А потом я увидел вас.

Тебя.

И больше я не видел никого. Я даже не помню, как выглядит Вика. Нет, нет, она, наверное, очень хорошая девчонка. Умница. Какие статьи пишет! У нас все читали, и всем понравилось. Но только я один зачем-то написал ей. Зачем? Не знаю. Просто стало интересно. Захотелось пообщаться. Ведь люди могут общаться просто так?

Мы стали переписываться, потом созвонились. Я предложил встретиться, она сказала, что придет с подругой. Это нормально. Сначала я хотел тоже привести с собой друга, потом решил, не стоит. Не хотел выглядеть искателем приключений.

Но если бы я хоть на миг мог предположить, что встречу тебя! Что этой подружкой будешь именно ты!

Возможно, ты сочтешь меня глупцом и старомодным романтиком, не знаю. Наверное, я и вправду смешон со своими признаниями. Я постараюсь с собой справиться. Но если ты все же читаешь это письмо, значит, я не справился. Я тебя люблю, Нина! Это правда! С первого взгляда, с первой секунды!

Я вижу перед собой твой профиль, как ты сидела в зале во время спектакля и смотрела, вся подавшись вперед. Как ты улыбалась. У тебя такая улыбка! Кажется, она называется мимолетной. Она чуть трогала твои губы. И твоя рука, она лежала на подлокотнике, и мне очень хотелось прикоснуться к ней, но я не решился.

Ты совсем не обращала на меня внимания. Это понятно, ты приехала вместе с Викой, просто чтоб поддержать ее, если что. Но я все-таки надеялся, что ты хотя бы посмотришь на меня, спросишь о чем-нибудь. Нет, ты не заметила меня.

Не знаю, что делать. Очень надеюсь, что это наваждение пройдет само собой. Вот, пишу все это и думаю, как здорово, что можно вот так общаться с тобой, как будто ты рядом. Как будто слышишь меня, думаешь обо мне, понимаешь. Наивно, согласен.

А вдруг!

Надежда — страшная штука!

Ведь никто не может запретить мне мечтать. Даже ты.

Мечтать и надеяться.

Прости, если обидел.

С любовью, Игорь».

Мама замолчала и глубоко вздохнула:

— Бедный…

Нине было не по себе. Ей никто никогда не писал подобных писем. Это было как-то совсем по-взрослому. Как будто в книге прочитала. Она поежилась.

— Мам, — спросила она, подумав, — а на все письма надо отвечать?

Мама медлила с ответом.

— Если он тебе нравится, то…

— А если нет? — резко перебила ее Нина.

— Совсем? — уточнила мама.

— Понимаешь, я никак к нему не отношусь. Никак! — повторила Нина. — И потом, все произошло слишком неожиданно. И еще, мне кажется, что ко мне это письмо не имеет никакого отношения.

— Странно, — задумчиво произнесла мама, — другая девушка на твоем месте гордилась бы таким письмом. Даже мне было приятно его читать, и, знаешь, мне тоже польстило, что молодой человек так относится к моей дочери.

Нина снова погрузилась в раздумья: маме польстило письмо Игоря… А ей, Нине? Что ей-то теперь думать? О нем, о себе? Зачем Игорь все это выдумал? Она не такая! Она самая обыкновенная девчонка, тихоня — так ее называют подруги. Да ее мальчишки в упор не замечают. Она и на дискотеки не очень любит ходить, потому что в основном сидит в углу, пока другие танцуют. И с Игорем она бы никогда в жизни не познакомилась, если бы не Вика… Да, все так! Но почему Игорь не влюбился в Вику? Почему написал это письмо? Почему целовал Нине руки?

Как теперь быть? Ответить, не ответить? И что отвечать-то?

«Игорь, спасибо за чудесное письмо…» Какое, к черту, чудесное! Да век бы не видела ни письма, ни Игоря!

«Игорь, я прочитала твое письмо и…» Что — и? Что дальше-то? Ну, прочитала, не хотела, но прочитала, а теперь Нина не знала, что делать с письмом, как не знала и до прочтения. То есть прочтение не внесло ясности.

— Мам, — она очнулась от своих мыслей, — а что бы ты сделала, если бы тебе написали такое письмо?

— В первую очередь поблагодарила бы человека, написавшего его.

— Любого?

— Да, любого.

— А если он тебе совсем не нравится?

— Тогда я постаралась бы объяснить ему это, в мягкой форме.

— Мам! А давай ты напишешь эту самую мягкую форму, а? — попросила Нина.

— Но это как-то нечестно, — стала отнекиваться мама.

— Почему? — удивилась Нина. — Значит, Игорю встречаться с Викой было честно, подкарауливать меня в темном подъезде было честно, обманывать тоже честно, а написать письмо вместо дочери нечестно? Хорошо, давай напишем вместе. Я прошу, пожалуйста! Я же никогда не писала таких писем!

— Ну, хорошо, давай попробуем, — не очень уверенно согласилась мама.

Нина сбросила ноги с постели, схватила со стола первую попавшуюся тетрадь, ручку, сунула маме в руки.

— Нет, пиши ты! — отстранилась мама. — Почерк должен быть твой.

— Но он же не знает моего почерка! — На самом деле Нине было просто страшно прикоснуться к бумаге, страшно написать хоть слово. Как будто это слово могло связать ее с Игорем навеки.

Мама поудобнее устроилась в кресле:

— Ну, давай, пиши, — велела она. — Значит, так: Игорь, спасибо за искреннее письмо.

Нина схватила ручку и застрочила.

— Так, — продолжила мама, — теперь надо объяснить, что он тебе не нравится?

— Вот именно! — подтвердила Нина.