Татьяна Белая - Таинственная незнакомка

-Это точно, - согласно кивнул головой директор. – Будем считать, ты мне ничего не говорил, а я ничего не слышал. То-то он так психовал. Требовал, чтобы я тебя срочно уволил.

-А вы ему чем-то обязаны? – удивленно спросил Ник. – С какой стати Шидловский может от вас чего-нибудь требовать?

-Нет, - усмехнулся Марк Захарович. – Ничем я ему не обязан. И бизнес у нас совершенно разный. Но мужик он очень амбициозный, потому и требовал, а не просил. Это вполне в его духе.

-И что вы решили? – спросил Ник.

-Как тебе сказать, Никита Денисович, - задумчиво ответил тот, выпуская колечки дыма. – С одной стороны, мне тебя, как классного работника, терять не хочется. А с другой, попадать в число врагов Шидловского, мне тоже ни к чему. Этот депутат в кабинеты очень высокопоставленных чиновников двери ногой открывает.

-Мне заявление писать?

-Да подожди ты со своим заявлением, - отмахнулся директор. – Успеется. Давай договоримся так. Ты уезжай в отпуск и отдыхай. А я в это время постараюсь как-нибудь с Семеном «за рюмкой чая» договориться. Как тебя из милиции-то выпустили?

-Следователь сказал, Шидловский заявление забрал.

-Это хорошо, - удовлетворенно произнес Марк. – Думаю, за месяц он малость успокоится и забудет о тебе. Хотя-я-я – задумчиво протянул он, - что-то меня настораживает. Не тот Сеня человек, чтобы прощать обиду, да еще такую! Наверняка, что-то похуже задумал. Ладно, иди.

Мужчины обменялись рукопожатием, Никита встал и направился к выходу.

-Волгин, - неожиданно окликнул его директор, - но ты меня, честно говоря, до смерти удивил. Вот уж не из тучи гром. Правду говорят, что в тихом омуте черти водятся. Герой-любовник, - хмыкнул он. – Я бы перед такой бабой тоже не устоял. Но перейти дорогу Шидловскому….

-А я и понятия не имел, кто он такой, - пожав плечами, ответил Никита, открывая дверь.

-И дай бог тебе больше с ним не сталкиваться. Он мужик мстительный. Ты только держи язык за зубами. Не вздумай кому-нибудь еще похвастаться.

-Я не враг себе, - усмехнулся Ник и вышел из кабинета.

Выйдя из торгового центра, Волгин решил позвонить Гульнаре. Ее номер был зашифрован в мобильнике под именем Гриша. Услышав голос Никиты по телефону, Гуля аж завопила от радости:

-Ур-р-а-а!!! Тебя выпустили! Слава богу. Я знала, что он испугается.

-Как тебе это удалось? – поинтересовался Ник.

-А вот, - радостно ответила та. – Фотками его шантажирую.

-Гуля, спасибо тебе огромное. Но ты и о себе подумай.

-Пока, - ответила женщина, - он ничего мне сделать не может. – Пока я беременна. А потом не знаю, - задумчиво произнесла она. – Запретить Шидловскому видеться с ребенком я не имею права. Чувствую, он меня изведет. От него любой подлости ждать можно. Я ему обещала, что рожать буду в частной дорогой клинике. Он там всех врачей скопом может купить. Выкрадет дочку и все. А мне скажут, что ребенок умер.

-Ой, это не так просто, - возразил Никита.

-Для него ничего нет невозможного. И ничего святого, - заметила она. – Тем более, он бесится за шантаж. Зол на меня. Тебя из рук упустил. Отомстить не смог. Для Семена, это смерти подобно.

-Не представляю, чем тебе можно помочь. А уехать некуда? – спросил Никита.

-У Шидловского руки длинные, - горько вздохнула Гульнара. – Никуда от него не спрячешься. Ладно, у меня еще два месяца в запасе. Буду думать.

После этого разговора на душе у Никиты кошки скребли. Он чувствовал себя виноватым перед женщиной и совершенно бессилен был ей помочь. Завтра должен вернуться сын. А они с Ларисой на следующий день отправлялись в Египет.

Через месяц Волгины вернулись из отпуска, и Никита вышел на работу. Марк Захарович сказал, что за все время с Шидловским он встречался только один раз. «Семен не интересовался тобой, и я не стал ему о тебе напоминать», - пояснил он.

Ларочка, к радости супругов, действительно забеременела. Появление малыша ожидалось в первых числах июля. Вторая беременность у Лары протекала сложнее. Ее мучил токсикоз. Частенько тошнило, кружилась голова. В холодильнике прочно обосновалась квашеная капуста Антонины Павловны. Лариса жевала ее, как кролик. Утром в обед и вечером. Никита почти каждый день возил жену на работу и домой на машине.

Глядя на ее состояние, он с раскаяньем вспоминал свое безразличное отношение к Ларику, во время ее беременности сыном. Может, ей и было в то время плохо, но она никогда не жаловалась. Теперь мужчина относился к жене с повышенным вниманием. Пытался даже помогать в делах по дому. Что для Волгина, по складу его характера, можно было приравнять к подвигу. Несмотря на то, что Никита умел починить практически все от сантехники до электроприборов, Ларисе приходилось всегда убирать за ним инструменты, мусор и прочее. И сейчас, когда муж стал изъявлять желание, например, помыть посуду, вызывало у жены улыбку и недоумение.

Кириллу исполнилось 16 лет. Он знал, что скоро у него появится братик или сестричка. И был доволен, что родители прислушались к его совету. Но, тем не менее, парня мучил вопрос, в какой комнате станет проживать младенец? Делить свое пространство очень не хотелось. То, что малыша поселят в зале, надеяться не приходилось. Он слышал, что родители тоже обсуждали этот вопрос. Поменять квартиру на большую с доплатой возможность была. Но все варианты вынуждали менять район. Этого не хотелось ни Ларе с Никитой, ни их сыну. Вопрос повис в воздухе.

А перед самым Новым годом, директор неожиданно попросил Никиту прийти к нему в кабинет вместе с супругой для серьезного разговора. Удивленный такой просьбой, Волгин попросил Марка Захаровича объяснить, в чем дело? Сказал, что жена беременна, и ему не хотелось, чтобы новость, которую директор собирался сообщить, стала для нее стрессом. Марк Захарович загадочно улыбнулся и заверил, что сообщение будет для них приятным сюрпризом.

Когда супруги Волгины явились к нему в кабинет, тот спросил, известно ли им о новом, строящемся за городом элитном коттежном поселке Сосновый Бор? Те ответили, что, конечно, знают об этом. По местному телевидению давно уже шла активная реклама с предложением покупки домов в этом поселке. Согласно рекламе, там предполагалось создание развитой инфраструктуры и коммуникаций. Были построены и детский сад, и школа. Развлекательный, спортивный и торговый центры. Во многих домах уже жили люди. Работали магазины.

-Марк Захарович, - удивленно спросил Никита, - я не понял, а мы-то здесь причем?