Шерил Андерсон - Роковой аккорд

— Оливия — большой специалист искажать истину, — настойчиво продолжала Клэр. — А уж сейчас, в горе, она и вовсе не способна посмотреть фактам в лицо. И мне бы не хотелось, чтобы ее фантазии проникли в ваше интервью. У девочки куча проблем, и, прежде чем выходить на публику, она должна разобраться со своим чувством вины и ответственностью. Близкие ей в этом помогут.

— Ответственность? — Я решила наплевать на свою руку, пусть отвалится. «Ответственность» подразумевает нечто более конкретное, чем избыточное воображение Оливии или ее чувство вины.

И тут Клэр отпустила мою руку. Она не играет, вдруг поняла я, она в самом деле сказала что-то, с ее точки зрения, лишнее. Полагаю, с миссис Кроули такое не часто случается.

— Я неудачно выразилась.

Так легко я удобный случай не упущу:

— Если только вы не имели в виду, что Оливия виновата в смерти отца.

Клэр облизнула языком верхние зубы, вечно надутые губки выпятились еще больше. Она ждала следующей моей реплики — а вдруг я сглуплю и переменю тему, — но, как уже сказано, так легко я добычу не выпущу. Наконец Клэр ответила:

— Это был несчастный случай.

— На этот счет нет единого мнения.

— Такова официальная версия.

— А сами вы как думаете?

— О чем вы собираетесь писать статью? — Отработанная улыбка человека, привыкшего иметь дело с прессой, растянула ее губы.

Больше из Клэр ничего не выжмешь.

— Я напишу об Оливии как о душеприказчице отца. Хранительнице творческого наследия.

Всего я могла ожидать от Клэр, но не смеха, тем более не хриплого, издевательского хохота. Что здесь смешного, хотела я спросить, но не успела: распахнулась дверь в другом конце холла и словно в раме нарисовалась Оливия. Клэр прекрасно ее видела, но продолжала хохотать. Оливия сделала шаг по направлению к нам, но в этот момент Клэр успокоилась, повернулась ко мне и сказала:

— Нам надо будет поговорить, пока не вмешались наши юристы, — и с этими словами она ушла к себе, не удостоив лишним взглядом ни меня, ни Оливию. Как только за ней захлопнулась дверь, Оливия тоже скрылась внутри квартиры. Я осталась стоять на площадке в ожидании лифта. Волосы у меня на затылке встали дыбом, и, приглаживая их, я пыталась понять, чем не угодила мне скромная работа «доброй советчицы», зачем я полезла в «настоящую журналистику».

— Одна ты не пойдешь!

— Спасибо, что заботишься о моей безопасности.

— Ну да, об этом тоже.

— А?

— Ну прости, я тоже без ума от Джордана Кроули, а ты хочешь лишить меня шанса увидеть его близко-близко, разгоряченного, потного, соблазнительного!

Дежавю: мы втроем в спальне, Кэссиди с неумолимостью морского пехотинца — найти и обезвредить! — прочесывает мой гардероб, Трисия на кровати, нежно прижимает к груди подушку, а я верчусь перед зеркалом, прикидывая, не побриться ли мне наголо — все равно с такими волосами жить нельзя. На миг мы снова превратились в студенток, живущих в одной комнате, и я порадовалась, что славные те деньки кажутся такими близкими. Ну, или не вовсе уж недоступными.

— Ты должна взять с собой человека, который будет по-настоящему счастлив познакомиться с Джорданом, — так сказать, покажет тебе правильную реакцию, — гнула свое Трисия. Словно маленькая девочка, она накручивала прядку волос на палец и заискивающе улыбалась мне.

— Ты что ни день встречаешься со знаменитостями, — отпарировала я. Организованные Трисией вечеринки были густо усеяны звездами.

— Только не с теми, с которыми мне хотелось бы встретиться, — мечтательно отвечала Трисия, и в ее улыбке засверкал намек.

— Я-то иду вовсе не из-за Джордана. Мне это нужно, чтобы разобраться с Оливией.

Обе подруги уставились на меня, широко раскрыв глаза, так что пришлось добавить:

— Пока что неясно, обвиняет ли она Клэр в убийстве потому, что искренне в это верит, или же она просто хочет причинить Клэр побольше неприятностей.

— А может быть, и у Клэр имеются какие-то подозрения насчет Оливии? — Кэссиди подозрительно оглядела мои лучшие черные слаксы и закинула их обратно в шкаф.

— Чем они тебе не угодили?

— Вполне сойдут. Если ты посидишь в них дома, — отрубила она, и отряд морских пехотинцев вновь принялся за дело.

— Оливия обвиняет Клэр, а Клэр обвиняет Оливию? — приподняла брови Трисия. — Так, может быть, все обвинения яйца выеденного не стоят?

— И моя статья тоже? — огрызнулась я.

— Твои отношения с Кайлом… так прекрасны и так уязвимы. Не стоит рисковать ради ерунды.

— Рисковать чем — статьей или отношениями?

— И тем и другим.

— Заметь, Кайла она с собой не берет, — подлила масла в огонь Кэссиди, роняя ледяно-голубую блузу на изрядную кучу одежды в изножье кровати.

— Не стоит смешивать работу с личной жизнью, — запротестовала я.

— Да уж, в твоем случае нетрудно перепутать, — вкрадчиво намекнула Трисия.

— Не стоит соединять ту, которой всюду мерещатся убийства, — ткнула в меня пальцем Кэссиди, — с тем, кто в этом разбирается. — Легкий взмах руки по направлению к двери обозначал отсутствовавшего Кайла.

По правде сказать, я предупредила Кайла, что вечер в клубе составляет часть журналистского расследования, однако мы это не обсуждали. В разговоре с ним я пыталась сохранять ту же заманчивую, полную невысказанных намеков интонацию, что и поутру, до встречи с Оливией, но теперь меня уже не на шутку беспокоил вопрос: как далеко заведет меня расследование? Кайл не возражал против концерта и не переживал насчет того, что я пойду туда одна. Полагаю, он решил не вмешиваться: скоро, мол, я просею все факты и домыслы, какими снабдит меня Оливия, и приму официальную версию случайной передозировки. А мне, чтобы переубедить Кайла, понадобится кое-что повесомее, чем две бабы, Оливия и Клэр, тычущие друг в друга указующими перстами. И насчет «пленок из отеля» надо все выяснить.

— Ты чересчур усложняешь. Клэр Кроули пригласила меня как журналистку, было бы нахальством привести с собой кого-то еще, иначе я бы вас обеих с собой захватила.

— Большое спасибо, — фыркнула Кэссиди, — но мы с Аароном нынче встречаемся после трехдневной разлуки, и уж это как-нибудь погорячее концерта с тем или иным Кроули, разве что сам Мика воскрес бы из мертвых.

Я невольно поежилась:

— Очень уж ты вольно обращаешься с метафорами.

— Ого! Три дня не виделись — и ты вся дрожишь! — Трисия театрально вздохнула. — А если б вы не виделись три недели? Или целых шесть?

— Мы же договорились не лезть, — подмигнула ей Кэссиди.

— Ты сказала, что не надо лезть, — уточнила Трисия.

— Вы о чем? — осведомилась я, натягивая черную джинсовую юбку с кантом.

— Мы решили не расспрашивать тебя о следующем свидании с Кайлом, — пояснила Кэссиди, томно вытягиваясь на моей постели. Но даже в этой позе она постаралась уложить свои скрещенные лодыжки не на груду отобранной одежки, а рядом с ней.